Спустя минут десять, я попытался раскрыть глаза и мне на удивление это удалось легко. Как и предполагал, я находился в лазарете. На дворе стояла глухая ночь, а передо мной, словно привидение, в белом халате сидел граф Вирдон.

– Не трудись. Ты слишком много отдал, пока не время говорить. С ней всё в порядке. Она выкарабкалась. – И указал рукой на соседнюю койку.

С огромным трудом, потому что банально не хватало сил, я повернул голову и увидел хрупкое тельце своей леди. Осунувшееся лицо, бледная кожа, которая в свете месяца казалась ещё более бледной, почти серой, тонкая полоска сухих губ…

– Ваша связь сыграла решающую роль. Она выжала свой источник полностью. После парализующих чар, которые заперли её магию, источник взбунтовался, следуя за яростью своей владелицы. Сейчас вы оба опустошены, но всё будет хорошо. Необходимо время. А теперь, спи…

Вместе с произнесёнными словами, я закрыл глаза и мгновенно уплыл в сон, уже лечебный, потому что та, о которой были все мои мысли, точно жива и почти невредима.

Второй раз я проснулся, когда солнце было в зените. Окошко было приоткрыто, впуская в палату морозный воздух, а за окном танцевали крупные снежинки. Перевёл взгляд на соседнюю койку, на которой по-прежнему лежала девушка только, в отличие от предыдущего пробуждения, она положила обе ладошки себе под щеку и сладко посапывала, повернувшись набок. Магия, которая, несомненно, уже восполнилась в её теле, задорно блуждала по её коже, не принося никакого вреда ни постели, ни ей самой.

Невольно залюбовался тонкими чертами лица, которые во сне казались безмятежными. Девушка не хмурилась, ни о чём не думала, а снилось ей, видимо, нечто светлое, потому что выражение лица было безмятежным, даже скорее довольным…

Словно почувствовав мой взгляд, Селеста распахнула глаза и пару мгновений тупо смотрела на меня, а потом резко подскочила, натянув по самые уши одеяло и испуганно посмотрела на меня.

Мягко улыбнувшись, я повернулся набок и продолжил рассматривать девушку, ещё сильнее вгоняя её в краску.

Привыкай, моя красавица. Скоро ты каждое утро будешь просыпаться со мной, только не на соседней кровати, а в моих объятиях…

– Как вы себя чувствуете? – тихонько спросила она, ещё ближе подтягивая ноги к себе и укутываясь, словно в кокон, в одеяло.

– Терпимо. – Сглотнув слюну, сказал я. – А ты?

– Гораздо лучше, чем вчера. Первый раз я проснулась в таком состоянии, словно меня били ногами и добивали дубинкой.

– Что ты помнишь?

– Всё помню. Только не спрашивайте ничего. Я всё равно не смогу объяснить, зачем я это сделала. Будто была вовсе не я, а чужая ярость меня накрыла…

Она погрустнела, словно произошедшее принесло ей лишь боль.

– Милая, ты защищала свою семью.

– Они живые были… Может, им можно было помочь, а я их убила. Так нельзя. Кто я такая, чтобы решать, жить человеку или умереть?

Я медленно приподнялся и рывков встал на ноги, еле-еле делая шаги. Всё же слабость ещё сильна… Селеста смотрела на мои действия насторожено, но не препятствовала мне. Лишь когда я приблизился, она медленно отползла в сторонку, освобождая мне место. Усевшись рядом, я повернулся к ней лицом, поймав взгляд, и произнёс:

– Изменённые – это не люди, не оборотни и не маги. От прошлых воспоминаний у них не осталось ничего, лишь то, что происходило с ними в последнее время. Они не помнят своих близких и родных. Для них есть только работа и награда. Знаешь, чем их награждают?

Она завертела головой в стороны.

– Доза препарата. – Просто ответил я. – Они живут только ради этого, не замечая ничего вокруг. Для них существует только приказ, который они обязаны выполнить, ради очередного вознаграждения. Так что не скорби о погибших, ты скорее их спасла, чем сделала что-то плохо.

Воцарилась тишина. Девушка беззвучно плакала, а я, дабы утешить её, притянул к себе, обнимая настолько крепко, как никогда. Так, мы и сидели, обнявшись, когда дверь в палату распахнулась, являя нам графа и графиню Вирдон собственной персоной. Леди Генриетта мгновенно оценила ситуацию и поджала губы, а граф ухмыльнулся, покашляв в кулак.

– Дети мои, немного терпения. Как только вы скажете друг другу «да» в храме, так сразу будете заниматься, чем хотите, а пока что, советую каждому из вас вспомнить о приличиях. – С улыбкой произнёс мужчина, приобнимая свою супругу за плечи.

Моя же девочка очаровательно покраснела и отпрянула от меня, ещё сильнее укутываясь в одеяло. Ухмыльнувшись, я перебрался на свою койку, с огромным трудом передвигая ноги.

– Итак, – когда мы были на приличном расстоянии друг от друга, произнёс граф, – лекарь говорит, что вашим магическим каналом нужно ещё немного времени, а в целом ваше здоровье уже уверенно идёт в гору. Полагаю, мы можем забрать дочь в родовое поместье, а вы, лорд сон Торад, посетите своих родных.

– Зачем нужно покидать академию? Здесь безопаснее, чем в любом, даже самом защищённом поместье. – Возмутился я.

– А затем, лорд инквизитор, что жениху и невесте необходимо провести последнюю неделю в кругу своих семей, дабы настроиться на совместную жизнь. Таков обычай и мы не станем его нарушать. – Отрезала леди Генриетта, направившись к Селесте, когда как её муж возводил между нами ширму.

– Не злись, мальчик мой. Так положено. Твои близкие очень хотят тебя увидеть. Всего неделя и ты заберёшь свою истинную. – Граф похлопал меня по плечу, а потом пошёл к своим девочкам.

Селесте помогли одеться, а потом ширму убрали, являя мне похудевшую и расстроенную девушку. Она кинула печальный взгляд на меня, а потом обречённый на своих родителей и еле заметно подарив мне улыбку, проследовала на выход.

М-да. Это будет самая сложная неделя в моей жизни.

Ох, если бы я знал, насколько я был прав…

Селеста.

Приехать в родной дом после таких приключений было приятно, с одной стороны… А с другой стороны, мне безумно хотелось вернуться в академию. К соседке, к учёбе, которую я по непонятным причинам всё чаще пропускала, к бесконечным пикировкам с инквизитором и к нашим общим ночёвкам.

Произошедшее между нами было странным, но лишний раз доказывало то, что мы истинные. От этой мысли внутри разливалось тепло и хотелось петь и танцевать.

Значит, я для него не просто племенная кобыла для сильного потомства. Он любит меня, тянется ко мне всей своей сутью…

Зарывшись в свои мысли, я несколько раз пропустила мимо ушей мамины вопросы. Она была крайне недовольна моим поведением, но в связи с моим состоянием, особо не давила. Папа тоже сыграл, конечно, свою роль, осаживая её порывы, прицепиться. По итогу матушка сдалась и насупленно вытаращилась в окно кареты, чем вызвала скорее улыбку, чем приступ совести.

Добравшись до дома, я извинилась перед родителями и ушла к себе, чтобы хоть немного привести себя в порядок и отвлечься от тяжёлых мыслей. Прошло всего ничего, а я уже тосковала по нему…

Душ, несложная причёска и чистая одежда сделали своё дело, и к обеду я спустилась уже практически свежая и совсем немного бодрая.

– Милая, надо обсудить церемонию. – Начала мама, чем вызвала неодобрительный взгляд папы. – Не смотри на меня так, Джаред! Свадьба через неделю, а дай своей дочери волю, и она выйдет замуж в ночной сорочке!

– Может, хотя бы сегодня, мы отложим эти разговоры? – сделал последнюю попытку отец.

– Всё в порядке, пап. – Улыбнулась я, а потом повернулась на маму. – Что ты хочешь обсудить?

– Да всё! – всплеснула руками родительница. – Цветы, посуду, угощения, платье, украшения, причёски, приглашения, музыку…

Список мама могла продолжать бесконечно. Ей, как представительнице аристократии, вся эта кутерьма была в радость. Я же относилась к той категории девушек, которым было плевать на цвет салфеток. Мне было важно смотреть в глаза любимому, когда мы будем танцевать первый танец, а не кто и с кем рядом должен сидеть. Сказать об этом матери я не могла точно, поэтому после ужина проследовала за ней в гостиную, где, словно из воздуха, матушка выудила каталоги с платьями, туфлями и прочими штучками, радующими женский взор.