— Нет, нет, дети, что вы такое говорите? — взволнованно заломила руки королева. — Никто никого не забудет. Вас помнят и любят, вы — внуки! Старшие, любимые!

— Но мы — то не помним, — горько усмехнулся Нил и опустил уголки губ.

— Постойте, — предупредительно приподнял палец Сэм, словно его только что озарила гениальная идея. — Но если дело в том, что дедушка занят… Так что нам мешает самим к нему поехать? И познакомиться, в конце концов.

— Точно! Это выход! — обрадованно завопил Нил. — Мамочка, я очень хочу к дедушке. И бабушке! Ой, а бабушка у нас есть?

Нет? Жаль…

— Есть! Конечно, есть, милый, — нервно сцепив пальцы, чуть не плача простонала Виолетта. — Что ты всех хоронишь? И дядюшки есть, и тетушки, кузены, кузины… У вас большая семья со стороны матери.

— Значит, едем? — хором выкрикнули мальчишки и замерли в напряженном ожидании, но, не заметив воодушевления в глазах ее величества, осуждающе загомонили, уличая мать в лукавстве: — Почему ты не хочешь? На самом деле вы не дружные? Ты обманываешь нас?

— Дорогие мои, — королева правой рукой схватила ладошку Нила, а левой вцепилась в пальцы Сэма. — Дети, я хочу! Я очень хочу, но не могу. Вы уже выросли и можно поведать вам эту грустную историю. Дело в том, что пятнадцать лет назад я плыла из Тарзании в Бергос к жениху, что бы выйти замуж…

— За папу?

— Да, за вашего папу, конечно. За кого же еще? — Виолетта нервно хохотнула от абсурдности вопроса (не за простого парня же плыла замуж выходить тарзанская принцесса) и продолжила: — Внезапно начался сильный шторм, наш корабль не выдержал, затрещал, застонал, накренился… в результате, треснул и пошел ко дну вместе с моим приданым. Нам пришлось спасаться на шлюпках и ждать помощи. Это было ужасно! Я прибыла к жениху мокрая, грязная и бедная, как дочь пастуха! Но он все равно на мне женился…

— Ничего себе! Вот это у тебя приключения были… — уважительно протянул Нил и посмотрел на утонченную и ухоженную родительницу другими глазами. — Мамочка, ты — герой!

— Да, мой милый, да, — экзальтированно всхлипнула Виолетта и благодарно сжала ладошку сына. — Спасибо, родной.

— Мама, но ведь приданое нашлось! — напомнил старший принц. — Беата вернула твой сундук, ты не бедная больше!

— Да, это замечательно, я очень благодарна Беатрисс, но…

Понимаете, после того, что я пережила, после кораблекрушения… Я стала бояться плавать. Я даже на палубу ступить страшусь, мне больше никогда не побывать на родине!

Мальчишки ошарашено переглянулись: их план затрещал по швам, как когда-то тарзанский корабль. Не этого парнишки ожидали. Но наши принцы никогда не сдаются, они срочно принялись искать выход.

— Мама, — строго сказал старший сын, сурово сведя брови на переносице. — Нельзя жить с фобией, её нужно лечить.

— Но как? — горестно воскликнула королева. — Разве существуют лекарства?

— Фердинанд говорит, что страху надо посмотреть в глаза, и он исчезнет, — снова выдал очередную мудрость Сэм и вдруг тихо вскрикнул, как человек, которого внезапно осенило: — Мама, а ты знаешь, что Беата послезавтра плывет в Τарзанию, прямиком в столицу Тасган?

— Да, конечно, весь дворец только и гудит об этом. И что с того?

— Как что? Она ведь слышащая и Ивар тоже. Они всю дорогу будут плыть в сопровождении морских разумных животных.

Надежней рейса не придумать, мама! Кракен не позволит кораблю пойти ко дну ни при какой катастрофе. "Светочу" не страшен ни шторм, ни пираты. Это твой шанс повидаться с родственниками, мама. Возможно, единственный!

Первая леди страны обреченно вздохнула, явно собираясь доказывать непонятливым детям, что именно ее фобия неизлечима, но в этот момент одна из фрейлин громко шепнула другой: — Эта Беатрисс Жадьер поплывет как королева. И в Τарзании будут встречать с почестями только её.

Виолетта вздрогнула и прислушалась, хищнически прищурив глаза.

— Интересно, кто сейчас блистает при тасганском дворе? — подхватила вторая фрейлина, искоса поглядывая на затылок ее величества: — Эсмерина или Лиозетта? Наверное, теперь их красоту воспевают придворные поэты, конечно, столько лет не видеть нашу госпожу. С кем им сравнивать?

Виолетта расстроено прикусила губу и страдальчески опустила веки. А я искренне изумилась — что творят эти дамочки? В их кругу не принято лестно отзываться о конкурентках, даже если речь идет о родных сестрах — тарзанских принцессах. Осерчает ее величество и мало им не покажется. У королевы уже вздулась венка на шее, вот-вот разразится буря, стоит только детям уйти. Но пока мальчики здесь никаких разборок не будет, тем более что родной сын нетерпеливо подергал за рукав родительницы.

— Мама, времени нет, — напористо напомнил Сэм и категорично, словно решение принято и обсуждению не подлежит, заявил: — Сообщи папе прямо сейчас, что мы отправляемся к дедушке на "Светоче", что бы он перестроил планы под новые условия.

— И начинай собирать вещи, — вскочив, радостно подсказал Нил. — У тебя сутки на сборы! И мы тоже побежим собираться.

Мальчишки резво кинулись к выходу, в дверях стукнув друг друга ладошками в жесте "дай пять",и довольные выскочили в коридор.

— Вот сорванцы, уже празднуют победу, — восхищенно рассмеялась Лера. — Но грамотно карты разыграли, красавчики просто. Не стали ныть и канючить, что тоже хотят путешествовать вместе с Беатой, это сразу провальная тактика.

Они пошли другим путем: надавили на жалость, на родственные чувства, корни… Молодцы, одним словом.

— А я не поняла, это что сейчас было? То есть отпуск отменяется? Работа увязалась за мной следом? Прихватив в нагрузку мать? — я сокрушенно взмахнула руками и хлопнула ладонями по бедрам. — Только королевы мне в попутчицы не хватало.

— Ой, не притворяйся, а то сразу не было понятно, что твои воспитанники не смирятся, а начнут действовать.

— Лер, я другого не поняла… Почему фрейлины вдруг встали на сторону принцев? Ты заметила? Что за бунт в будуаре?

— Беата, они — тарзанки! — восторженно хохотнула подруга. — Обе шатенки, значит, обе не местные, а приплывшие с принцессой Виолеттой пятнадцать лет назад. Видимо, они тоже болтались в тех шлюпках, но кому интересны переживания простых фрейлин? Куда им до тонкой душевной организации самой королевы? А девочкам со страшной силой хочется навестить родных, съездить домой, а тут эта мамзель со своей фобией… Поэтому и воспользовались шансом: подыграли мальчишкам, ударив по больному — по самолюбию.

Уверена, они прожженные интриганки, другие тут не выживают, вон, видишь, перемигиваются. И, кстати, нет у Виолетты никакой фобии. Просто привыкла строить из себя жертву кораблекрушения. Ну, как же… Ее, нищую, все равно взяли замуж… Скрепя сердце, можно подумать. "Бедный" король был вынужден жениться на мокрой, грязной…

красавице принцессе из соседней страны. Это сарказм, если что.

— Естественно, он же любит ее без ума. Как такую прелесть не любить? Вообще, редкий случай: монарший брак, завязанный на искренних чувствах. И потом: подумаешь, сундук уплыл, статус с регалиями-то все равно остались при ней. Смотреть противно, как ей нравится прибедняться и изображать жертву, за пятнадцать лет все быльем поросло.

Дети классно ее встряхнули, настоящие дипломаты растут. Ну, что? Идем дальше? Интересно же, с какими такими "разными" родственниками ещё общались принцы. Скубли, ведьма, из вредности не конкретизировала, ссылаясь на тяжелую шпионскую долю.

Я потянула подругу к двери, но Лера приостановилась, обогнула диванчик и, наклонившись к лицу, до сих пор сидящей и о чем-то думающей Виолетты, желчно хихикнула: "Отомрите, тётенька".

— Она выглядит юнее тебя, — хихикнув, не преминула подколоть я.

— Ненавижу! — лживо прошипела блондинка и звонко расхохоталась.

В коридоре сновали люди, нам пришлось лавировать между проекциями, дабы никому не навредить, и крутить головами, выискивая принцев.