— Толстые штаны и рубахи… — сморщив носик, протянула я, — знаешь, сомнительное удовольствие плавать в космическом скафандре.

Дочка закатила глаза, словно поражаясь моему тугоумию и, притянув к себе за локоть, зашептала прямо в ухо: — Ну, мам, не могу же я при дяде Жорже признаться, что это просто шортики с майкой? — И, отстранившись, хихикнула: — Как думаешь, ее величество согласится? Мы всем нашили!

— Ну, если заинтригуешь, как меня, то согласится. Мне, например, сразу захотелось.

— Ура. И правда, пусть пользуется моментом, пока ей ещё можно, — радостно воскликнула Санита и испугано прикрыла рот ладошкой, надеясь вернуть вылетевшее слово. — Ой, проболталась. Но вы ничего не слышали, да? Это я так, ерунду сболтнула.

Девочка развернулась, собираясь сбежать, но не успела: Жорж молниеносно схватил ее за руку и потребовал уточнений.

— Стоять, юная леди. Что значит, пока еще можно? Что с Виолеттой? Она больна?

— Ой, ну нет, — нетерпеливо ответила Сани, помялась, пытаясь освободить конечность от захвата, и обреченно вздохнула. — Ай, ладно, только никому не говорите, это пока секрет. Ничего страшного, наоборот… Зимой в Бергосе появится маленькая принцесса!

Я радостно ахнула, представив, сколько счастья принесет братьям крохотная сестричка и засомневалась в точности диагноза: — Так категорично… А вдруг еще один принц?

— Нет, это же Лера сказала, а она никогда не ошибается, — заверила девочка, высвободила руку из разом ослабевшей дядиной ладони и побежала "разводить" королеву с ее фрейлинами на совместное купание. Год назад же хотела поплавать, набивалась даже, а потом забыла. Ну вот, получай приглашение — слово свое надо держать.

— Но разве Виолетте можно? — взволнованно засомневался Жорж и воззвал к супруге, надеясь затянуть ее в свои ряды шовинистов: — Беата?

Я округлила глаза и наиграно затряслась в ужасе.

— Конечно, нет! Женщину на втором месяце беременности нужно срочно посадить в башню и закрыть на сто замков, чтобы мимо нее даже муха не пролетала!

— Нет, ну… Я не это имел в виду, — сразу пошел на попятную муж.

— А что же? Вот правильно ее величество ничего пока не сказала мужу, он бы ее точно не отпустил. Молодец, понимает, что эта поездка — последняя в этом году возможность развлечься. И все ей можно, раз ни качка, ни токсикоз не беспокоят, не волнуйся. Беременность не болезнь.

— Мамулечка! — подбегая, закричал Ивар, размахивающий бумажками. — Дядя Жорж, мы сегодня покажем новый спектакль. Вот вам билеты в самый первый ряд!

— Молодцы, спасибо, — похвалила я сына, забирая листочки, и потрепала по волосам. — Вас на "Светоче" особое вдохновение посещает, придумываете очень интересные сюжеты.

— Эта история вам понравится очень-очень, — интригующе пообещал сынишка и ускакал обратно к друзьям, крикнув на прощание: — Не опаздывайте, скоро начнется!

— Знаешь, дорогая, — приобняв за талию, признался Жорж. — В качестве законного мужа плыть на корабле мне нравится гораздо больше, чем в качестве безответного влюбленного.

— Мне тоже, — подхватила я. — В качестве законной жены путешествовать намного приятней, чем прятаться от голубоглазого блондина, боясь влюбиться в него и потерять голову.

— Хорошо, что это уже в прошлом.

— Да, в прошлое возврата нет. День прошел и… прошел, — загадочно улыбнулась я своим воспоминаниям и закусила губу.

Назад дороги нет, но нам и не надо. Мы счастливы в настоящем, потому что вместе. К тому же, видеть обычные сны оказалось не так уж и плохо.

Сегодняшнее представление на палубе "Светоча" было посвящено подвигу лорда Жадьера. С любовью скопированный с картины бумажный командир мочил гарпий направо и налево, поражая тварей проволочками-молниями. Зрители, от души аплодируя, отбили все ладони. А ведь в Тарзании, на родине героя, этот спектакль, вообще, зайдет на "ура".

Чувствую, юным талантам придется показывать его не один раз.

Лера к концу кукольного представления, наконец, отлипла от Габриэля и пристроилась рядом со мной, чтобы сообща обсуждать сюжет. В какой-то момент к нам присоединился профессор.

— Молодцы детки, да… девочки? — с небольшой заминкой шепнул помолодевший на десяток лет мэтр Мирсавель, по привычке теребя подрезанную бороду, и вдруг признался: — Так иногда хочется назвать вас ученицами, но это будет выглядеть странно.

Мы с подругой переглянулись и одновременно перемигнулись.

— Так научите нас чему-нибудь, и обращение будет оправдано, — шкодно хихикнула я. — Например, ловить блестяшки на удочку. Нам тоже хочется по-прежнему называть вас "наставником".

— А что? Хорошая идея. И главное, прибыльная, — довольно рассмеялся мэтр.

— Эх, не найдется причины, чтобы называть вас "котиком", — с сожалением вздохнула Лера. — Но ничего, это мы как-нибудь переживем, — И крикнула артистам: — Браво! Молодцы! А на бис просим "Песню дождевых червей"!

— Да! Да! Нашу любимую! На бис! — радостно подхватила предложение разношерстная аудитория. — Нашу давайте! То есть, пожалуйста, ваши высочества и светлости…

Нехитрая, но всегда актуальная песенка Турди и Бурди полюбилась всем без исключения и стала практически гимном команды "Светоча". Ведь смысл простых строчек заключал в себе надежду на светлое будущее и заверял, что все будет хорошо.

"Временами, временами солнце светит не над нами. Но не стоит унывать, нужно просто подождать. Пройдут эти времена, и наступит вновь весна… о… еее… обязательно настанут другие времена… о… е-е-е…".

КОНЕЦ