Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Я совсем малек был когда, мечтал дворец ограбить, — ностальгически вздохнул Глаз.

— Грабить мы не будем, — открестился я, запихивая папку за ремень, чтобы не мешалась. — Наоборот, подкладывать. И не во дворец, а в Императорскую гвардию. И вообще, не вздумай болтать.

В голос я добавил иллюзорной громкости и грозности, Глаз сразу посерьезнел и выдавил:

— Ярослав, ты ж меня знаешь. Я — могила.

— Напомнить не лишнее. Серый, у тебя накопители полные есть?

Он молча достал и протянул две штуки, я дал ему один пустой — все равно сидеть будет без дела, пусть подзарядит. Не только же мне сливать в них ману при каждом удобном случае?

Остановились мы со стороны дворцовых служб, но от ограды далековато. Это было моим решением: чтобы в случае чего не связали бы переполох с нами. Я надеялся, что «в случае чего» не будет, но надежда всегда должна поддерживаться подстраховкой.

Выдвинувшись под отводом глаз, я быстро перешел к невидимости. Народу было не слишком много, столкнуться мне ни с кем не грозило, а под отводом глаз меня могут вычислить скорее, чем под невидимостью. Работать под ней опять же удобнее, да и после перехода на ступень это заклинание уже не казалось таким маносжирающим — утраченное восполнялось сразу.

До ограды я добрался легким бегом, никем не замеченный. Дворцовый комплекс был огромен. Подозреваю, что по нему при необходимости перемещались на машинах или другом внутреннем транспорте. Ограда не позволяла этого разглядеть. Была она высоченной, кирпичной и утыкана охранными заклинаниями с плотностью, наверняка подсмотренной у Вишневских. Если бы кому вздумалось по ней лезть, не попасть в одну из ловушек или сигналок было бы невозможно. Но я лезть не собирался. Все охранные заклинания заканчивались на высоте примерно метра над оградой. Поэтому я просто пролевитировал и опустился с другой стороны, не потревожив ни единой сторожевой паутинки. Руки бы оторвать тому, кто так охраняет первое лицо государства. Нормальные охранные заклинания укрывают объект куполом, и их можно только взломать, а не перелететь. Взломать при необходимости я тоже мог, но и времени на это затратил бы больше. А так собственный увеличенный резерв плюс несколько полных накопителей позволяли мне чувствовать себя почти всемогущим.

Метка полковника Ефремова сияла ярко и была не так далеко от меня. В здание, в котором он находился, можно было проникнуть через приоткрытое окно первого этажа или охраняемую проходную. Я заподозрил, что с окном что-то не то даже до сканирования: слишком прохладно на улице, чтобы держать окна открытыми просто так. После изучения выяснилось, что в самой комнате никого не было, но на двери висело затейливое заклинание со стазисной ловушкой. Не сложной ловушкой. Но зачем на нее тратить время, если можно пройти в другом месте?

Дежурный на проходной со всем тщанием пялился в экраны, на которые выходили изображения камер. Я аккуратно пролевитировал ему за спину. Камеры не показывали ничего интересного: в коридорах было пусто, а в кабинетах, если камеры и были, то видео оттуда смотрели в другом месте и другие дежурные. Не такие растяпистые, как этот, который меня не почувствовал, хотя маг, и уровень приличный.

Кабинет полковника Ефремова находился на третьем этаже. Поднимался я со всем тщанием, сканируя на наличие людей и создавая иллюзию дверей, которые делал невидимыми при открывании и закрывании. Сам кабинет оказался заперт, а внутри обнаружились ауры двух персон. Неприятно, но не непроходимо. С этой дверью я провозился дольше: иллюзия, невидимость и удержание запирающего заклинания, чтобы не подало сигнал, — все это вместе заставляло держаться в напряжении.

Мой приход остался незамеченным. Кроме сложного запирающего заклинания, кабинет не охранялся больше ничем. Даже ни одной камеры не обнаружилось. Для хорошо набравшейся пары магов это было залогом того, что втык они завтра за пьянство не получат. А вот что втык не получат за что-то другое, я бы с уверенностью не сказал.

Полковник, у стола которого стояло несколько пустых бутылок, что-то рассказывал заплетаюшимся языком. Его собеседник, в котором я узнал мага Гену, подпирал голову обеими руками, чтобы та не упала на стол. Алкогольная интоксикация у обоих была налицо. А при интоксикации что главное? Правильно, крепкий оздоровительный сон. Поэтому я, не выходя из невидимости, коснулся шеи младшего мага, отправляя сонное проклятие. У Гены подломились руки, и он аккуратно пристроил на них голову и захрапел, что не могло остаться незамеченным полковником.

— Капитан, да ты с-слабак, — презрительно сказал он. — Мы и в-выпили-то всего ничего и только для ускорения решения вопроса с волхвом.

— И что ты собрался со мной решать, полковник? — прогремел я, появляясь под иллюзией в грозовом облаке, которое пронизывалось молниями.

— Ик, — сказал полковник и попытался свести глаза в кучку.

Пришлось его слегка уколоть слабенькой молнией, а то свалится сейчас — кто будет за него подписывать?

— Ты меня звал — я пришел. Слушаю тебя.

— Нам нужна помощь волхвов, — вспомнил полковник. — Д-да, всех волхвов. Вы же не один, уважаемый Варсонофий?

— А с какой целью интересуешься? — грозно сказал я. — Найти и добить?

— Ни-ни-ни-ни боже мой. — Полковник изобразил в воздухе странный жест, наверное, относившийся к какой-то церковной практике, но из-за того, что движения были нечеткими, опознать их не получилось. — Страна в беде, понимаете?

— Страна в беде из-за вашей жадности и глупости, императорские помощники! — прогремел я и подсунул ему договор. — Подписывай.

И ткнул пальцем, указывая, где он должен поставить подпись.

— То есть вы согласны на нас работать? — обрадовался Ефремов, начал вчитываться и нахмурился.

Однако, не так он оказался пьян, как я понадеялся.

— Это ваш договор с Елисеевыми на артефактный саркофаг. Ты хотел его подписать в моем присутствии. Или тебе не важно, что думают о вас волхвы?

— Важно. Но мне этот договор не нравится.

Я посмотрел на бутылки у стола и пришел к выводу, что либо Ефремов плохо усваивал алкоголь, либо у него был повышенный метаболизм, выводящий вредные вещества в ускоренном темпе. Слишком хорошо полковник соображал для того, кто уже успел столько выпить. Конечно, оно делилось на двоих. Я пролевитировал бутылку и наполнил сразу половину стакана, стоящего перед полковником. Тот на бульканье отреагировал нужным образом: сразу опрокинул в глотку и захрустел галетой, до этого одиноко лежавшей на тарелке.

— Он тебе и не должен нравиться. Главное, чтобы шел на пользу стране. Польза стране — вот о чем ты думаешь, полковник. Вот что для тебя главное. Подписывай. От этого польза точно будет.

Я добавил толику убедительности. В ментальных практиках силен я не был, но и этой малости хватило. Неуверенность на лице полковника сохранилась, но витиеватые завитушки внизу договора он поставил на всех четырех листах. После чего сонное проклятие досталось уже ему, а я принялся обыскивать стол в поиске печати. Искать долго не пришлось — она нашлась в первом же открытом ящике. Я вложил печать в руку счастливо причмокивающего губами полковника и поставил оттиски на всех листах. Теперь даже самая строгая проверка удостоверит, что и подписал, и поставил печать лично полковник.

Два экземпляра я оставил ему на память, сдвинув на край стола, чтобы с ними ничего не случилось, а два заложил назад в папку. И вздрогнул от неожиданно раздавшегося звонка. На экране телефона, лежащего у полковничьей руки, высветилось: «Мусенька».

Пожалуй, стоит отсюда срочно убираться, а то с этой Мусеньки станется, не дозвонившись до объекта, явиться сюда лично.

Уходил я столь же аккуратно, прикрывая за собой двери и сканируя пространство, чтобы ни на кого не напороться. Но императорская гвардия по лестницам не бегала, поэтому я покинул их без проблем.

Короткий полет через стену был мне уже в удовольствие, как и пробежка до ожидавшей машины.

16
{"b":"882615","o":1}