– Я не считала дона Висенте таким прижимистым.

– Ты не знаешь стариков! А после кончины доньи Анны он и вовсе застыл в своей скорлупе, спрятался, что краб в раковину. Даже выглянуть не хочет. Всё ждёт приезда сына. Это меня угнетает, дорогая!

Очень скоро Габриэла отдала предпочтение одному идальго, по её сведениям, весьма богатому и большому любителю женщин и флирта. И по этому поводу говорила своей подруге Лиси:

– Меня вполне устраивает его непостоянство.

– Я тебя не понимаю, Габи! Это так непохоже на общепринятое!

– Мне от него нужно только несколько дорогих подарков. Уверена, что я легко этого добьюсь, а потом он сам остынет к нашему обоюдному согласию.

– Ты меня удивляешь, Габи! Что тебя толкает так поступать?

Габриэла мило улыбнулась. Открывать все карты не входило в её намеренья. Потому заметила неопределённо:

– Пока ничего не могу тебе сказать, милочка. Сама ещё не всё поняла в своей жизни. Но деньги, на мой взгляд, самое ценное в жизни.

– А любовь? А счастье совместной жизни с любимым человеком? Разве это тебя не привлекает, Габи? Я бы многое отдала за такое!

– Нет, я так не считаю. При больших деньгах я смогу создать для себя любую жизнь. В том числе и счастливую.

Летисия задумалась, потом е сомнением покачала головой.

– Не могу с тобой согласиться, моя дорогая Габи! Это не для меня.

– Тогда нам с тобой нет смысла обсуждать подобные дела в моих отношениях с мужчинами. Мы слишком разные.

После долгого ухаживания дон Мартин сломил «сопротивление» Габриэлы и завладел её вниманием окончательно. Но лишь после нескольких дорогих подарков, она соблаговолила отдаться этому сеньору, обыграв страстью и нежностью их связь.

– Габи, дорогая! – шептал он на ухо новой любовнице. – Ты так много для меня значишь! Ты очаровательно чиста и непорочна!

Габриэла вспомнила, что этот сеньор недавно приехал из Гаваны и наверняка ещё не в курсе её известных отношений с доном Висенте. Или дон Мартин просто этим не интересуется, довольствуясь новой женщиной.

– Мартин! Ты меня смущаешь своим напором и страстью. Я ничего подобного не испытывала! Но я боюсь, что скоро ты охладеешь ко мне!

– Не стоит ничего бояться, любовь моя! Мы довольны друг другом, чего же нам бояться? Где я найду такую обворожительную женщину? – он опять принялся расточать свои ласки.

Габриэла всё воспринимала, словно неопытная девственница, что приводило дона Мартина в восторг.

Летисия, узнав о начале романа с Мартином, загорелась страстным желанием узнать подробности их связи.

– Милая Габи! Ну что у вас с Мартином? Как он?

– Всё идёт отлично, моя милашка! – развязно ответила Габриэля. – Уверена, что на месяц его хватит, а там пусть идёт ко всем чертям!

– Неужели такой представительный сеньор, красивый, не заставил твоё сердце воспылать страстью?

– Почему? Было совсем не так плохо! Даже наоборот, моя дорогая! Но страстью даже не пахнет. Во всяком случае, я так считаю.

– Ты странная женщина, Габи! Я тебя не пойму.

– И никогда не поймёшь! Ты раба своей семьи, в тебе нет огонька, не говоря о настоящем пламени страсти. Это что-то такое возвышенное, всепоглощающее, что оно захватывает тебя всю целиком и ничего не оставляет взамен!

– Боже! Как страстно ты об этом говоришь, Габи! И ты испытывала такую громадную страсть? Расскажи, прошу тебя!

– Как бы я говорила о чувствах, которых не испытала сама? Конечно, я испытала такую страсть. И это было выше того, что я тебе говорила. Это оговорить словами так трудно, что я не берусь за подобное дело.

– Габи, дорогая! Я сгораю от любопытства! Расскажи!

– Подождёшь! Ещё не время. Да и не стоит тебя развращать подобными рассказами. Ты праведная жена и не способна ничего подобного испытать.

– Почему ты так говоришь? Разве с мужем я не смогу ощутить хоть похожее на страсть? Что ты говоришь? Я люблю мужа.

– Считаю, что этого недостаточно для высшего наслаждения страстью. Страсть – это не только любовь. Это что-то большее, но я объяснить не могу.

– Ты делаешь меня грустным человеком, Габи!

– Успокойся, Лиси! Большинство женщин, как и ты, не имеют никакого представления о том, что такое страсть. Так что не тешь себя иллюзиями и не беспокой себя напрасными мечтаниями.

– Боже! Как жестоко ты говоришь! Ты ужасная женщина!

– Зато ты не способна испытать ничего значительного, Лиси! В этом наша с тобой разница.

После этого объяснения в их дружбе образовалась холодность. Ни одна из подруг не делала первого шага к сближению и постепенно они стали обыкновенными знакомыми, и никогда не возвращались к тому откровенному разговору.

Роман Габриэлы с Мартином развивался своим чередом. Они просто не расставались и часто выезжали верхом в горы. Там у дона Мартина было небольшое ранчо, где почти никто не работал. Ветхий домик вполне им подходил на несколько часов уединения.

Мартин был по-прежнему пылок, щедр и многообещающ. Габриэла легко играла роль неопытной любовницы, которая всеми силами стремится познать все тонкости любовных игр.

– Мартин, откуда ты так сведущ в любви? – откровенно интересовалась Габриэла и смотрела на кабальеро откровенно наивными глазами.

– Ты так говоришь, что я начинаю сомневаться в твоих чувствах, любовь моя.

– Не смейся, Мартин! Я и так переживаю. Мой муж может появиться в любой день. А узнать о нас с тобой не составит труда. О нас ему на блюдечке преподнесут. Сам знаешь.

Мартин довольно засмеялся, предвкушая то внимание, которое завертится вокруг его победы. И он тут же пообещал торжествующе:

– Дорогая моя Габи! Прелестный цветок острова! Ты настолько покорила меня, что я завтра же закажу для тебя колье из лучших камней, какие найдутся здесь! А пока оно будет готово, хочу подарить тебе старинный перстень с бриллиантом в два карата. Ты представляешь, моя прелесть? Ты будешь довольна, песнь моя ликующая!

Габриэла с жаром бросилась в его объятия, нисколько не играя и не притворяясь.

Лишившись подруги, Габриэла слегка затосковала. Хотелось иметь слушательницу, которой можно поведать частицу своих мыслей, тайн и мечтаний. Понимала, что в обществе себе подобных таких найти ей вряд ли удастся.

– Вот незадача! – нервно говорила она сама себе. – Этак вовсе одичать можно! Надо что-то делать!

Дон Висенте обеспокоенно взирал на хмурое лицо Габриэлы:

– Дорогая моя Габи, что стряслось, что ты так мрачна?

– Никто не хочет со мной подружиться, дон Висенте! – откровенно признала она своё поражение в обществе. – Одни мужчины надоедают своими домогательствами. А мне необходимы женщины. Ведь у нас так много вопросов, с которыми интересно поделиться.

– Понимаю, – ответил дон Висенте задумчиво. – Тебе бы не помешал ребёнок. Но где бродит мой сын и твой муж? Этого никто не знает, – дон Висенте горестно опустил подбородок на ладонь руки.

– Это вы верно сказали, милый дон Висенте! Но что я могу сделать?

Очень быстро Габриэла приблизила к себе прыткую служанку, что так увивалась вокруг молодой хозяйки. Теперь без Ирии она уже никак не могла обойтись. Появилась потребность постоянно иметь её рядом.

Эта Ирия оказалась достаточно смышлёной и понятливой женщиной лет тридцати со светло-коричневой кожей и вполне приличным лицом. И фигура её оказалась подходящей, чтобы возбудить интерес любого мужчины.

– Ты, Ирия, столько для меня сделала! – поощряла Габриэла служанку. – Можно было бы подумать и об освобождении тебя из рабства. Ты смогла бы хорошо устроиться в этой жизни.

– О сеньора! – всплеснула руками Ирия. – Как я могу думать об этом!

– Ну хорошо. Пусть это тебя не волнует. Это дело долгое. Ты мне нравишься, и мне не хотелось бы терять тебя. Что нового узнала в доме?

– С тех пор, как покинула нас донья Анна, одни пустяки. О них даже вспомнить невозможно, сеньора. Мне скучно стало! – Ирия потупила глаза.