– Очень интересно! И сколько же это будет мне причитаться?

– Триста песо, сеньор. Умоляю вас, сделайте ещё одно доброе дело! Мне больше не к кому обратиться! А сын не может отвечать за деяния отца! Богом молю, сеньор!

– Только без Бога, Санчес! Он тут ни при чём. Что ж, можно согласиться. Говори подробности, Санчес. Обещаю ради ребёнка выполнить всё.

– Спасибо, сеньор! Я на том свете буду просить Господа помогать вам во всех ваших делах. Я верю вам, да будет свидетелем Всемогущий Всемилостивейший отец наш небесный и все угодники его!

Санчес посмотрел на Сиро многозначительным взглядом. Хуан понял значение такого взгляда, усмехнулся в усы. Разрезал шнур, соединявший грабителей.

– Пошли потолкуем в другую комнату. Только без шума.

Они пришли в комнату Миры с Хуаном. Света не зажигали.

Санчес в подробностях поведал Хуану о своём кладе, зарытом в окрестностях Сан-Хуана. Под конец добавил просительно:

– Не позвольте свершиться несправедливости, сеньор. Вся надежда на вас!

– Хорошо. Санчес. Клянусь, что не нарушу своего обещания. Утром запишу всё на память с адресом сына. Идём!

Они на цыпочках спустились во двор. Хуан привязал Санчеса к дереву и пошёл за Сиро.

Пистолетный выстрел поднял людей всего дома. Даже Мира с девочками в подвале подняли головы, прислушиваясь.

– Мамочка, что нас разбудило? – шёпотом спросила Луиса.

– Боже Милосердный! Не дай свершиться непоправимому! – Мира истово перекрестилась. – Я пойду посмотрю, девочки, и тут же вернусь. Лежите тихо и закройте дверь.

Было прохладно. Мира накинула халат, прислушалась у двери. Но подвал с толстыми стенами и массивной дверью не пропускал никаких больше звуков.

Открыв дверь. Мира услышала возбуждённые голоса. Холодный пот прошиб её.

– Хорошо, что Сиро вовремя услышал его! – услышала она голос Хуана, и сердце радостно замерло в восторге. – Трахнул его знатно. Я уже выстрелил по привычке. Не попал!

– Что тут произошло? – заторопилась Мира к людям с фонарями.

– Дорогая, иди к себе в спальню! – Хуан наклонился к жене, прошептав: – И проводи незаметно девочек к себе в комнаты. Всё закончилось благополучно.

– Что делать с телом, сеньор? – спросил Бласко недовольно.

– Отнесём попозже в подвал до приезда альгвасилов. Пусть установят личность, и зафиксируют попытку ограбления. – Хуан краем глаз заметил. как исчезла за дверью Мира. – Бласко. погоди. Обыскать надо грабителя. Может, что и найдём интересного.

Бласко тщательно обыскал карманы и залез за пазуху.

– Вот и всё, что я нашёл, сеньор, – протянул он два клочка бумаги, кошель с монетами, нож без ножен и серебряный крестик на цепочке.

Хуан молча всё исследовал. Кошель вернул Бласко. заметив:

– Там с десяток песо серебром. Разделите на всех. Будет вам награда за хорошую службу. Всем ровно, – многозначительно проговорил Хуан, посмотрел на Сиро, который сильно нервничал. – Уберёте тело и идите досыпать. Больше ничего не случится сегодня.

Весь день в доме царило великое возбуждение. Сплошные разговоры о геройском поступке Сиро.

– Сиро, что это ты такой хмурый? Вроде недовольный какой-то? – Допытывался Бласко, слегка хмельной и весёлый.

– Перепугался сильно. Полагал, что и меня могут забрать проклятые альгвасилы. Я их смертельно боюсь!

– Были неприятности с ними? – спросил Пахо, тоже весёленький и добренький, довольный, что в ночном происшествии ему не довелось поучаствовать.

Сиро неопределённо повёл плечами, и собутыльники восприняли это, как согласие со словами Пахо.

В городе поползли слухи о благородном поступке Сиро. Его Мария с восторгом пересказывала уже несколько раз про своего жениха, хотя ей ещё никто не сделал предложения.

В это же время в спальне господ. Мира слушала Хуана и то бледнела, то с ужасом вскрикивала, слушая откровения мужа.

– Она ведь сама отказалась признать дочку. Хуан! Чего она ещё хочет?

– Меня подмывает съездить к ней и поставить все точки над «i», – ответил Хуан, всё же побоявшись поднять глаза на Миру.

– Даже не смей думать об этом! Я скоро разрешусь, а ты к ней? Ни за что! Сиди дома, и шагу не смей ступить в ту сторону!

– Я понимаю, дорогая моя! Но хорошо бы прекратить её выкрутасы раз и навсегда! Уже надоело мне всё это. А тебе и подавно!

– Оставь её! У нас есть более важные поводы для размышлений.

– Конечно, моя рыбка! Никуда я не поеду, даже, что и будет необходимо. Пусть компаньон отправляется. Скоро ожидается судно из Испании. Интересно, что нас ожидает с его приходом? Ты не подскажешь?

– Голова забита другим, мой Хуанито. Значит, ничего страшного не случится. И на том должны благодарить Господа нашего! Он и сейчас спас нас от происков дьявола в лице этого отвратительного Санчеса. Кстати, а где бы добыть ту цветную женщину, что навестила меня вчера? Интересно бы поговорить с нею после всего случившегося.

– Не стоит беспокоиться, милая моя! Она, судя по всему, умная и находчивая особа. И не будет выставлять дело не в свою пользу. Думаю, теперь нам ничто не угрожает. Можно надеяться, что Габриэла просто испугается продолжать свои козни. Поймёт, что Мунтала в хороших руках и успокоится.

– Дай-то Бог! Но мне неспокойно на душе. Может, это из-за приближающихся родов? Иногда мне становится так страшно. И ещё хотела спросить. Хуанито. Что-то я не пойму твоей позиции в отношении Сиро. Я не верю, что он у нас стал героем. Быть того не может!

– Ты права, как всегда. Мира! Я просто не смог его прикончить. Посчитал, что пусть это будет он.

– Он на самом деле убил того грабителя?

– Он! Но после моего приказа. Теперь я должен прогнать его. Не хочу у себя под боком иметь скользкого человека. Пусть устраивается, как может.

Больше они к этому предмету не возвращались. Хуан понимал, что Мира немного растеряна, дал время успокоиться и осмыслить происшествие.

Поздно ночью Мира заметалась на постели. Хуан вскочил, поняв, что роды начались.

– Притащите сюда повивальную бабку! – прокричал он в волнении сбежавшимся людям. – Воды побольше нагреть, чистые простыни приготовить! Дорогая! Я с тобой! Крепись! Ты молодая, крепкая и должна легко родить. Тужбся посильнее! И кричи, кричи! Это немного облегчает боли.

Обливаясь потом, стоная и крича. Мира загнанными глазами смотрела на Хуана, а тот сам мокрый и немного растерянный, помогал ей справиться с таким важным и трудным делом.

Бабка не успела прийти, как Хуан уже помогал ребёнку увидеть свет божий. Ещё несколько отчаянных усилий – и громкий требовательный крик огласил дом.

– Мира, мальчик! Посмотри, какой крепенький и голосистый! – Хуан показал молодой матери ещё не обмытого младенца, орущего благим матом.

– Да, милый! Спасибо тебе! Ты мне так помог! Давай его сюда.

– Погоди малость, дорогая! Я его обмою тёплой водицей. Вот и бабка появилась! Бабуля! Мы справились сами! Помоги лучше младенцу с пуповиной и мытьём. Я к моей дорогой жёнушке!

В доме объявили праздник. Все поздравляли Хуана и Миру, радостно улыбались и предлагали свои имена для младенца.

– Боже! Благодарю тебя, что помог мне быстро разрешиться от бремени! – возносила роженица благодарственную молитву Господу. – Хуанито, молись и ты, любимый мой! – Мира нежно смотрела на младенца, уверенно прильнувшего к её полной груди. – Слышишь, как он сильно чмокает и сопит? Мне так радостно смотреть на него. А глаза у него твои. Синие-синие! Намного красивее твоих! Ты не находишь?

– Он прелестен, моя рыбка! Спасибо за такой дорогой подарок! И справилась ты отлично, моя ненаглядная!

Целую неделю дом праздновал рождение первенца. Слуги объедались изысканными кушаньями, и каждый получил золотой дукат в подарок.

Мать встала уже на другой день, устав лежать без дела. Хуан волновался, переживал за неё, но та настояла, и помаленьку ходила по дому, далеко не отходя от люльки новорождённого.