– Вполне, Лало. Но вернёмся к нашей сделке. Что ты скажешь?

– Меня ваша цена может вполне устроить, сеньор. Но мне необходимо оружие. За него я плачу отдельно. Если вы готовы мне помочь, то ваша цена не будет пересмотрена, дон Хуан.

Хуан вопросительно глянул в закаменевшее лицо метиса. Оно выражало непреклонность и решимость.

– Что значат твои слова? – спросил Хуан осторожно.

– Я буду с вами откровенен, сеньор. Мне ничего не стоит ничего вам не предлагать за долину. Она и так моя. Попробовать отнять её силой не удастся. Вы это сами видели. Но ваша помощь была бы очень полезной, дон Хуан.

Хуан с огорошенным, оглушённым видом сидел и думал. Лало предстал перед ним совершенно в ином свете. Это был жестокий пират, выстроивший для себя точное мировоззрение, отступать от которого не собирался. И шутить с ним у Хуана не было никакого желания. Слишком опасно. И он полностью в его руках. Вырваться отсюда он мог, только подчинившись его воле, выполняя её с точностью и беспрекословно.

– Откровенно говоря, Лало, ты здорово здесь окопался. Нечего сказать – я попал в крепкие руки. Ты знаешь, что мне нет выбора, что ты мне и показал.

– Выбор всегда имеется, сеньор, – ответил Лало мрачно.

– Смотря какой. Но я склоняюсь, что помочь тебе я смогу. Говори свои условия, а я погляжу, что можно предпринять.

– Условия просты, сеньор. Я плачу вам затребованную сумму, а вы поставляете мне не менее ста мушкетов и двадцати пистолетов. Сколько же сабель. Привозите всё сюда, получаете деньги и за долину и за оружие, и мы больше не встречаемся с вами. Расписку я вам приготовлю.

– Это потребует много времени. Месяца два, если всё сложится удачно. И доставка сюда дело довольно трудное. Думаю, что я могу оставить тюки у той семьи, что живёт у конца тропы. Вернее, там две семьи, весьма многочисленные. Ты основательно оградил себя от вторжения. Наверное, и на остальных подступах к долине подобные посты организовал?

– Конечно, сеньор! Это для меня стало обязательным делом. Так мы договорились окончательно, дон Хуан?

– Что мне остаётся делать, Лало? Ты оказался намного хитрее и опаснее.

– Однако я помню доброту, сеньор. Это с вашей лёгкой руки я сумел всё это организовать.

– Когда появилась мысль так работать, Лало?

– Довольно скоро, сеньор. Я приехал в долину, и ещё по дороге туда всё раздумывал над этим. Потом появились беглые и укрепили меня в этом.

Хуан ушёл с тяжёлым грузом на душе. Задание может оказаться не из лёгких. Достать оружие – дело трудное и опасное. Вспомнил, сколько Лало положил за каждый мушкет. «Во всяком случае, здесь можно неплохо заработать» – подумал он, но это оказалось малым утешением. Тем более, что он ещё не представлял, где и как добыть столько оружия.

Хуан не стал посвящать Пахо в их соглашение. Лишь заметил вскользь:

– Договорились мы с Лало. Но всех денег он отдать не может. Только задаток, не более ста эскудо. Что-то темнит этот Лало. Не может быть такого, чтобы у него не было денег.

– Да, здесь он недоговаривает, сеньор. Мы скоро едем?

– Завтра, Пахо. Пойди посмотри мулов. Проверь еду, воду и всё остальное.

Пахо ушёл, а Хуан погрузился в невесёлые мысли о сделке.

Прошло больше месяца, а Хуан ничего не добыл. Лишь узнал, где что лежит и дожидается своего часа. Крохотный форт городка Магуэса, что на юго-западном побережье острова.

– Сиро, поедешь со мной на западное побережье, – распорядился Хуан, уже начавший беспокоиться и волноваться не на шутку.

– Морем или верхами, сеньор?

– Ещё не знаю. Хорошо бы разузнать пути. Займись этим.

Два дня спустя два всадника на хороших конях скакали за солнцем, катившимся к горизонту. Уже три дня ни капли дождя, воздух раскалялся, заставляя путников чуть ли каждые полчаса пить из фляг разбавленное вино.

Довольно низменная местность кишела москитами. Редкие деревеньки и асиенды представлялись убогими и заброшенными. Всюду небольшие стада скота, поля с подрастающим сахарным тростником и лениво работающие невольники.

В селении Изабелла наконец искупались в довольно бурном море. Пролив Мона бушевал, хотя ветер вполне умеренный.

– Сеньор, дальше речка небольшая виднелась, – указал рукой Сиро. – Надо бы смыть морскую соль. Как бы ранки не загноились.

– Верно молвишь. Можно и окунуться в пресной. Мы это заслужили. За такой жаркий день столько отмахать! Лошади едва двигались под конец.

Ночь прошла в поминутных тревогах. Хуан боялся грабителей. Он вёз с собой порядочный вес золота. Эти два мешка лежали под головами Хуана и Сиро. Они-то и требовали бдения.

Магуэс встретил их штормовой погодой и моросящим дождём. Вымокшие, усталые, они с трудом нашли место для ночлега.

– Завтра ты останешься здесь, Сиро, а я посещу форт. У меня письмо к коменданту форта. Есть прибыльное дело. Глаз с мешков не спускай.

Сиро молча кивнул.

Капитан де Фабилья, мужчина в возрасте за пятьдесят, показался Хуану измученным болезнями и тоской по нормальной жизни.

Не ответив на приветствие и отпустив обтрёпанного солдата, капитан молча взял письмо, прочитал его. Посмотрел на Хуана, молча же сел на скамью и взял лист снова. Пробежав глазами некоторые места пространного письма, он наконец отложил письмо и задумался. Его седые волосы были уже поредевшими, усы вяло и вовсе неопрятно свисали вниз. Весь вид его говорил об усталости.

Хуан терпеливо ожидал окончания раздумий коменданта. Ему не предложили сесть, и Хуан серьёзно задумался о неудаче предпринятого дела.

– В письме нет указаний на количество мушкетов и прочего оружия, сеньор.

– Я бы согласился на сотню мушкетов, пятьдесят пистолетов и столько же сабель и шпаг, сеньор де Фабилья, – почтительно поклонился Хуан, уже довольный тем, что комендант согласился обсудить его предложение.

– Цена, сеньор? Какова цена за единицу?

Хуан назвал цену. Комендант долго думал, видимо что-то подсчитывал.

– Но всё остальное за ваш счёт, сеньор де Варес.

– А какие расходы предвидятся, комендант?

– Транспортировка, подкуп капрала, обеспечение моего алиби. Всё это стоит денег, дорогой мой сеньор.

– Чем рискуете лично вы, сеньор комендант? – Хуан с интересом наблюдал за капитаном.

– Я? Почти ничем, сеньор де Варес. Меня выгонят со службы, и я наконец-то смогу пожить обеспеченной жизнью на старости лет. То, что я получу, меня вполне удовлетворяет. В худшем случае я отсижу полгода-год в тюрьме. А здесь я разве не в тюрьме? Настоящая, только с заботами, нервами и всей остальной гадостью.

– Что ж, капитан, вам решать. Когда я смогу приступать к делу?

– Завтра я вам перешлю записку. Читать вы умеете? В ней я всё изложу.

– Чем вы гарантируете успех предприятия и моей безопасности?

– Только моим словом дворянина, сеньор де Варес.

– В таком случае, сеньор комендант, я вынужден рассчитаться с вами только по окончании дела. И об этом я тоже подумаю, сеньор комендант. Деньги достаточно большие, и я рискую большим, чем вы.

Капитан долго молчал.

– Принимаю ваше предложение. Вы правы. Я согласен. Задаток можно?

– Можно, но не сейчас. С собой, естественно, у меня ничего нет. После записки будет внесена ясность, и я обдумаю и это предложение.

– Вы осторожны, дон Хуан. Это я понимаю и уважаю. Ждите моего человека.

Они расстались довольно сухо, по-деловому.

До ночи Хуан размышлял, продумал пути отхода в случае провала дела.

– Сиро, завтра договорись нанять большую лодку. Я ещё не знаю, как мы её будем использовать, но человек с лодкой должен быть. Смотри, чтобы понадёжней оказался. Лучше с сыном или родственником. Нам понадобятся люди.

Что нравилось Хуану в Сиро, так это полное отсутствие вопросов, когда те были лишними. И сейчас Сиро ничего не спросил, молча кивнул и ушёл получать нужные сведения в порт.