Опять огромная пещера без потолка, та, что с полом над головой. Закручиваю кислородный баллон и снимаю фиксатор с фильтра. Хорошего — понемногу. Вот бы мне еще поверили ученые в те небылицы, что я уже готов рассказать. Но азарт, жажда исследования, не дают дураку покоя.

Перебравшись через лежащую горизонтально светящуюся колонну, встаю на берегу большого чернильного озера. Раздумья длятся не долго. Устраиваюсь на краешке, используя для устойчивости все четыре конечности, и теперь уже намного осторожней опускаю голову, как бы раздвигая стеклянным забралом кромешную тьму.

Впереди только небольшой колодец и яркий луч солнца, падающий на бурые, покрытые мхом валуны. А я словно бы высунул голову из воды, всплыв со дна этого колодца. Неосторожно чуть подаюсь вперед, и упругая черная субстанция просто выпихивает в этот поросший мхом тоннель.

Зеркало черного вещества расположено совершенно вертикально. Вот ведь дьявол! Так и рассудка можно лишиться от постоянных изменений точек опоры. Затухающая мелкая рябь, отражая яркие солнечные лучи, бежит прямо по стене. Я оказался не в колодце, а в пещере. С одного края пещеры был заросший мхом и травами выход, с другой стороны чернильное озерцо, растянувшееся на отвесной стене.

Первым делом поправляю фильтр и делаю глубокий вдох. Вроде все нормально, дышится. Индикатор радиации на плече тоже не подает тревожных сигналов. Что-то я не припомню, чтобы вокруг башни наблюдалась такая пышная растительность. Не отходя далеко от черной кляксы на стене пещеры, с опаской приподнимаю стекло шлема. Воздух горячий, влажный. Костюм еще не успел нагреться после короткой вылазки на высоте стратосферы, как тут же оказался в мыльной и влажной жаре поросшего мхом грота.

Вынув фонарик, стараюсь внимательно осмотреться. Камни в пещере похожи на древний, рассыпающийся гранит. На полу и стенах замечаю длинные черные полосы, словно бы кто-то прочертил неровные дорожки куском угля. Осторожно делаю первый шаг к выходу из пещеры. Прямо на покрытый пестрой растительностью склон. Здесь действительно очень жарко и влажно. Лоб и поросший щетиной подбородок тут же покрываются липкой испариной. На промерзших деталях костюма так же выступают крупные капли конденсата как на банке с пивом вынутой в жару из холодильника. Ноги несут меня сами все дальше от входа в пещеру и оглядываясь я вижу, что удаляюсь от такой же башни, только выход из пещеры находится у самого основания.

Вот почему? Когда так нужен фотоаппарат, его никогда не оказывается под рукой. Есть видеокамера, но не знаю, сколько понадобится времени, чтобы зарядить аккумулятор от небольшой панели солнечных батарей. Сгодился бы и сотовый телефон, с его крошечным записывающим устройством, чтобы хоть как-то запечатлеть ту невероятную картину, в которой я оказался.

Затаив дыхание

Я стоял на покатом, скалистом холме, глядя на темно-зеленое небо в котором пылало ослепительное, огромное оранжевое солнце. В голове, словно сигнал тревоги билась мысль о том, что я непременно должен опустить стекло шлема, подключить фильтр. Отделить себя от этой неземной красоты, закрыться в раковине как краб-отшельник. Но нет, стою с отвисшей челюстью не способный запустить ход собственных мыслей в русло здравого рассудка и железной логики.

Мой взгляд скользил над изумрудно-синей долиной поросшей редким лесом с высокими деревьями, и упирался в острые, скалистые снежные горы, с тонкой полоской альпийских лугов. Сквозь ущелья с бурными потоками талой ледниковой воды, можно было разглядеть грань черно-синего горизонта, нависшего над ледяными вершинами.

Весь склон холма был устлан пушистым, разноцветным мхом, как лоскутным одеялом, с катышками развесистого кустарника. На торчащих в разные стороны кисточках болтались овальные красные ягоды. Ручей слева от пещеры пробил довольно глубокое русло, унося тонкую струйку талой воды в цветущую долину. На холме, за моей спиной возвышался черный обелиск башни. Не такой высокой и массивной как уже привыкли видеть многие из нас. Всего-то километра два, три в высоту. Да и в основании куда более скромной, чем та громадина, упирающаяся верхушкой в стратосферу, над выжженной казахской степью.

И ведь понимаю, что это не может быть сном, не может быть откровенным бредом, а все равно не могу поверить.

Рой каких-то мелких мошек закружил у меня перед лицом, и это жужжание как бы частично привело меня в чувства. Я тут же закрыл стекло шлема, настроил клапан фильтра и направился наискосок к журчащему водному потоку. Отходить далеко от пещеры было как-то страшновато. Но любопытство затуманенного сознания брало верх. Я старался оставлять заметные следы. Нарочно надрывал и проминал мохнатый ковер влажного мха, чтобы потом легко найти обратный путь. Не знаю, как долго я собрался здесь оставаться, но упускать момент не хотелось. Не воспользоваться такой удивительной, уникальной возможностью, было бы просто непростительной глупостью. Но и терять рассудок, в высшей степени непрофессионально. А ведь я специалист, черт возьми! Можно сказать, просто эксперт по выживанию. Так вот и надо оставаться экспертом, а не праздным рассеянным туристом.

Не требующая доказательств мысль о том, что это другая планета, принялась как-то очень спокойно. Я бы даже сказал буднично. Только чувство какого-то облегчения, словно выйдя сюда, нашел то самое, что давно искал.

Долго не раздумывая, я опять вынул солнечные батареи и подключил к разъему зарядки видеокамеры. Пусть зарядится хоть на одно деление, хоть на пять минут видеосъемки, чтобы мне было что предъявить в оправдание. Там, в лагере меня уже, наверное, списали в утиль, а вот фигушки вам…

Затолкав в карман на бедре пустую коробку из-под использованного фильтра, я прошел еще дальше вниз к подножью холма. Приходилось все время оглядываться, чтобы запомнить расположение пещеры. Но взгляд то и дело ускользал куда-то вбок, цеплялся за какие-то мелочи. Внутри все просто трепетало от восторга и удивления. Я сдерживался, давил эмоции серой и унылой логикой, но все увиденное было таким новым, необычным, что прессовать свой восторг занудным брюзжанием — совершенно не хотелось.

На обследование склона холма в общей сложности ушло минут двадцать. Я смог полюбоваться сотней видов мхов и лишайников, представленных чуть ли не всеми цветами радуги. Обнаружил крохотное озерцо с длинными водорослями. Глубина воды в озере была не больше двадцати сантиметров. Ни рыб, ни головастиков, ни даже мелких жучков в воде не нашлось. Те удивительные, огромные ветвистые столбы, которые я в первый момент принял за деревья, на самом деле оказались травой. Просто очень большой. Нечто средне между пальмой и камышом. Больше напоминало гигантский хвощ. То тут, то там встречались упавшие на землю стволы этих странных растений. Если не считать светло-оранжевого солнца в зеленом небе, то так бы могла выглядеть Земля, задолго до появления динозавров. Но это была не Земля. Я конечно не силен в науках, биологии, зоологии, и прочих, но если это период цветения папоротников и огромных как баобаб хвощей, на мягкой подстилке из разноцветного мха, то ни о каких кустарниках с красными ягодками и семенами речь вообще идти не может. У растений, как и у животных, были свои этапы эволюции, неразделимо связанные с фауной. Но если рассуждать с неким подобием логики, то мы не знаем никакой другой эволюции, кроме той, что была на Земле, да и то, скорее думаем, что знаем. Так что к чертям собачьим мое узколобие и рассуждения дилетанта. Я наблюдаю, фиксирую факты, а уж на что это похоже, пусть другие репу чешут. Я и так, тут один, за всех работаю.

Насобирав полную коробку образцов, я уложил ее в карман. Попробовал представить, что еще из снаряжения можно использовать как емкость. Взять хотелось много. И камни, и образец воды, и очередной вид разноцветного мха. Найти бы еще какую-нибудь зверушку, ящерицу, змею, птицу. Но в обозримом пространстве попадались только мелкие мошки, кружащие надо мной тесным роем.