А вообще, все произошедшее — война. И не важно какое именно отношение нынче к молодому человеку в клане. Такого не прощают. Просто потому, что с Волконскими ТАК поступать НЕЛЬЗЯ. И точка.

Глаза Соколова опасно сузились за стеклами тонких очков в дорогой оправе. Он явно просчитывал варианты. И начал с самых очевидных.

— Не выйдет, — коротко прохрипел все еще прижатый к столу Павел.

— Чт… Что именно? — коротко поинтересовался мужчина лет тридцати, возвращаясь в реальность.

— Убить меня. Скрыть следы. Не выйдет.

— Я… не… — начал было тот.

— Ну и зря. — заключил Волконский.

Он бы сам в такой ситуации, будь бы хоть малейший шанс на «бесследное исчезновение», воспользовался бы им обязательно. В конце концов, молодого человека воспитывали в чувстве долга перед родичами. И в момент «или-или» он обязательно вспомнил бы их лица и прикинул последствия будущей войны.

Немая сцена длилась секунд пять, после чего Соколов таки взял себя в руки.

— Отпустить! — хлестнул его холодный голос.

С некоторой заминкой сведенные на запястьях ладони разжались. Бойцы отступили на несколько шагов назад.

Волконский не спешил. Он медленно выдрался из-за такого неудобного в иные моменты стола и выпрямился. Несколько секунд он растирал запястья, медленно переводя взгляд с одного бледного лица на другое. Оптимизма охранникам это не добавило. Напротив, каждый из них прекрасно понимал, почему именно молодой человек с цепкостью фотоаппарата фиксирует в памяти их лица.

— Дарья, не могли бы вы встать из-за стойки, — потребовал он ровно.

Ничего не произошло.

— Живо, — негромкая, но веская команда заставила таки девушку подчиниться.

Она была белой словно мел. Что резко констатировало с черными волосами. И уж совсем ярко выделялась одна выкрашенная в ярко-зеленый цвет прядь.

— Благодарю, — холодно кивнул ей Павел.

Ноги сотрудницы подкосились и она упала на пол. Довольно мягко и удачно, но ничуть не наигранно. Никто не двинулся с места, чтобы ей помочь.

Волконский приподнял бровь, взглянув на Соколова. Тот дернул головой. Командир отряда быстрого реагирования на негнущихся ногах направился к телу.

— Интересно гостей встречаете… Роман Евгеньевич, — констатировал он, вытерев большим пальцем правой руки губы.

Кожа обагрилась кровью.

— Это…

— Недоразумение? — приподнял брови Волконский.

Его собеседник замолчал. Соколовы — финансисты. Но сильной армией не обладали никогда. Их лучше любых гвардейцев защищала система сдержек и противовесов… а так же взаимных обязательств. Однако в ситуации когда их представитель, САМОСТОЯТЕЛЬНО пригласив члена уважаемого клана для беседы, натравил на них охрану… Тут решение императора будет однозначно. Родовой войне быть. А вот вступиться за виновника при таких раскладах будет просто некому. При «чистом» же соотношении сил Волконские, владеющие, а, следовательно, и защищающие ряд оборонных предприятий выигрывают просто в чистую.

— Нам стоит подняться наверх и все обсудить, — коротко предложил Роман Евгеньевич.

Павел не стал спорить. На нынешний раздаче из колоды ему выпал серьезный козырь. Но использовать его нужно было как можно скорее.

— ЧТО?!! — воскликнул Роман Евгеньевич уже через три минуты после начала разговора.

Павел плечами пожал. Мол, я сказал, ты — услышал. Чего же более?

— Но… Ты?..

Волконский приподнял бровь. На разбитом службой охраны Соколовых этот жест смотрелся более чем убедительно.

— Вы не серьезно, — полуутвердительно констатировал хозяин просторного кабинета.

Молодой человек, вольготно развалившийся на гостевом кресле и уже успевший завалить половину немалого такого стола грудой окровавленных салфеток, просто ответил:

— Сделайте милость, пересчитайте сами из исходных условий задачи.

Мужчина сцепил руки перед собой так, что побелели пальцы. Сама просьба — вздор. Это понимали оба. Всего-лишь стартовая точка для дальнейшего торга. Но… Как же все нехорошо складывалось для банкира! Особенно с учетом встречи.

— Я вас слушаю, — спокойно заявил Соколов.

— Естественно, все деньги мира, что, исходя из банальной математики, вы должны ЛИЧНО МНЕ, — это слова Павел выделил отдельно и крайне жестко. — Требовать было бы глупо. Но прошу вас представить ситуацию, если клан Волконских решит потребовать с вас компенсацию. Можно было бы отделаться…

Тут парень усмехнулся, демонстрирую очередную обагрившуюся салфетку.

— … Малой кровью. Например, действительно выплатить приличную, но не чрезмерную компенсацию… Превратив ее усилиями пиар-службы в прибыль, а не в потери. И все были бы довольны. Ровно до того момента как…

Молодой человек поднял салфетку чуть выше.

Действительно, пусть он еще час и собирался убеждать собеседника в обратном, но теперь юлить и хитрить смысла не было. На руках был даже не козырь, а самый настоящий джокер. Правда, как сработает оно непонятно. «Рассчитывали на сто килотонн, а оно как фиганет!» — рассказывал молодому еще Пашки известный анекдот дед.

— Если до этого был риск, что вас поддержат союзники и император, обеспечивая вам пространство для торга и маневра, то теперь… — Волконский сделал театральную паузу, а затем протяжно протянул. — Ммммм… Расклад меняется на противоположный.

Роман Евгеньевич молчал. Долго. Секунд сорок. После чего, не скрывая раздражения, откинулся на спинку монументального кожаного кресла, которое разве что совсем чуть-чуть не дотягивало до звания трона, и с силой протер глаза.

— Павел Анатольевич, — негромко произнес банкир. — Судя по тому, что вы еще не связались с кланом, вы видите способ решения проблемы… в ином, помимо очевидного, ключе?

— Все верно, Роман Евгеньевич, — кивнул парень с улыбкой. — У меня есть примерно пятьдесят миллионов причин решить вопрос мирно.

Теперь настало время лицу хозяина кабинета слегка скривиться. В едва заметной гримасе легко читалось легкое презрение. Да, сумма была… очень велика. Особенно если учесть, что Роман именно этот конкретный Соколов решил попытаться замять вопрос самостоятельно. Не вмешивая клан. Оно и правильно в данном случае.

— Деньги… — протянул он с разочарованием.

— О, нет, что вы! — тут же позволил улыбнуться себе Волконский. — Инвестиции!

С этими словами он передал банкиру папку для изучения. Тот не подвел. Бегло пробежал глазами несколько страниц и, удивленно хмыкнув, перешел к расчётам.

— Так, значит, не деньги, а кредит, да? — поинтересовался он, не отрываясь от листов.

— Целевой займ, обеспечение и риски которого берет на себя клан Соколовых, — подтвердил Павел.

— И… Сорок девять? — переспросил хозяин кабинета, переводя взгляд на гостя.

— Уже тридцать, — сообщил тот, еще раз демонстрируя салфетку.

Жестковато взял, конечно. Но следовала заранее показать и зубы во избежание… рецидивов.

— Павел Анатольевич, — вернулся к чтению вполне согласный с таким урезанием доли клана мужчина. — Если наши специалисты сочтут это…

Роман Евгеньевич отложил на стол папку и ткнул в нее указательным пальцем.

— … Сочтут перспективным, то, я полагаю, не стоит вмешивать в наш с вами ЛИЧНЫЙ вопрос кланы. Выплату такой суммы я бы, признаюсь честно, не смог. Но вот обеспечить проектное финансирование под выгодный проект способен самостоятельно. И, в случае его неуспеха, самостоятельно покрыть риски.

Волконский усмехнулся:

— Понимаю, родичей вам вмешивать не хочется.

Лицо банкира закаменело. Его гость ударил в больное место. Как бы не решился вопрос по итогу, но подставить клан под такие молотки — это очень серьезный прокол. И сейчас сидящий перед ним парень воспользуется этим фактом, чтобы раздеть его до гола. И, самое неприятное, Соколов прекрасно знал, что заплатит любую сумму, если она физически будет доступна при его положении.

Однако Волконский давить не стал. Напротив, он вполне мирно развел руками: