— Спасибо за помощь, парни. Следующая простава за мной.
С этими словами он приложил к идентификатору карточку, выданную Семеном и под внимательным взглядом пары автоматчиков на КПП вошел на территорию высотки.
По вечернему времени на лифтовой площадке собралась целая очередь. Глянув на часы, парень кивнул своим мыслям и встал в хвост… Откуда его тут же и попытался подвинуть лишь на секунду подошедший позже него лысый верзила с очень плохими зубами.
— Тебя тут не стояло, — заметил он, отодвигая парня плечом.
Тот, глубоко вздохнув, похлопал «спешунчика» по плечу.
— Че тебе надо, на⁈ — интеллектуально поинтересовался тот.
— Будь добр, в конец очереди, — кивнул Павел.
За ним уже успело пристроиться человек десять. Но вот постоять лишних пять минут нахал не захотел.
— Да пошел ты, мелочь! — ткнул он пальцем Волконского в грудь.
«Очень зря!» — только и успел оценить парень. А тело среагировало само. Рукой схватив протянутый в него палец, парень сдавил его под очень неприятным для верзилы углом. Ноги наглеца моментально подломились, а сам он упал на колени.
— Пойдешь и встанешь в конец, понял? — просто поинтересовался Павел.
Однако провести воспитательную беседу о любви и уважении к ближнему своему ему не дали.
— Что тут происходит⁈ — строго окликнул их уже довольно пожилой мужчина в форме СБ высотки.
— Учу, — просто ответил парень.
— Чему же? — приподнял седые брови служивый.
— Вежливости и взаимопониманию.
— Так, отпусти! — потребовал безопасник.
Волконский аккуратно разжал кулак. К его удивлению, верзила не бросился сразу же на него, а смирненько замер.
— Пропуска! — потребовал охранник.
— Я с шестого этажа! — гордо глянул на молодого человека нахал.
Парень протянул свой документ молча. Без каких-либо замечаний.
— Тринадцатый, — возвестил безопасник.
— Йооооопппп… — прошипел что-то невнятное верзила.
— Конфликт исчерпан, я полагаю⁈ — насмешливо поинтересовался седой.
Наглец мало того, что активно закивал головой, так еще и заискивающе попытался улыбнуться:
— Так… я пойду?..
Причем вопрос его был обращен отнюдь не к охраннику, а к Волконскому.
— Куда пойдешь? — поинтересовался он.
— Так это… в конец очереди же… — таки проявил тот хоть каплю здравомыслия.
Отвечать парню не хотелось, а потому он только головой мотнул. Иди, мол. Лысый понял все правильно и быстренько слинял.
Охранник, проследим взглядом за траекторией верзилы, отдал пропуск парню:
— Хорошего дня, уважаемый. Во избежание подобных инцидентов рекомендую пользоваться площадками один и два. Оттуда лифты идут без пересадок. Вам же придется сменить кабинку на седьмом.
Кивнув на прощание, безопасник двинулся дальше. Где-то за спиной Павла назревал новый скандал.
* * *
Семен был счастлив.
Павел появился в дверях ресторанчика без семи мину четыре. К тому времени он уже успел «съесть» себе все нервы.
— Что это⁈ — глянул он на свежую «сечку» на брови.
Да и сбитые кулаки не ускользнули от его внимательного взгляда.
— Все отлично, — заверил его Волконский. — Здесь есть возможность вымыться?
Кажется, мужчине много чего хотелось сказать. Возможно, откровенно для кое-кого нелицеприятного. Но разница в положении заставила его просто кивнуть и указать на неприметную дверь санблока.
— Там, — сообщил он. — Ужин будет готов через пятнадцать минут.
Обратный путь прошел без приключений. Пообедав превосходным шашлыком, Павел повторил свой путь в обратном порядке: на «коротком» элеваторе добрался до тринадцатого этажа, а оттуда двинул пешком наверх. Отмахав с сотню этажей, он мысленно поблагодарил Олега за науку. Устал, конечно, но вполне терпимо себя чувствовал. Его вещи ожидаемо никто не тронул. Так что он без спешки переоделся и вышел на «жилом» этаже «Волконский».
Правда, далеко уйти не успел.
— Ну и что за вид, Павел? — остановил его строгий вопрос отца.
Глава 9
Глава 9
— Ну и что за вид, Павел?
Строгий голос отца разнесся по коридору, заставив парня замереть.
Волконский-младший прекрасно представлял, как именно он выглядит: сечку на брови, как оказалось, дополняла разбитая губа. Да и сбитые кулаки явно намекали, что день был непростой.
Парень не смог сразу придумать достойное оправдание своему такому появлению. А признаваться пока не хотелось. Впервые в жизни у него было нечто свое. Личное. Яркое. А реакцию отца на правду предсказать молодой человек бы не рискнул. Вполне возможно, чистосердечное признание закончилось новыми санкциями. А он еще за прошлое не расплатился.
Анатолий Георгиевич окинул взглядом списанного ныне в запас сына.
— Что это значит?
Вариантов ответа у парня было немного. Он уже решил было, что и врать смысла не имеет, как отец конкретизировал суть вопроса:
— Почему рубашка мятая? — строго спросил он. — И в таком виде ты позволил себе покинуть «домашний этаж»⁈
Парень беззвучно выдохнул. Ну, конечно… Внешний вид — превыше всего. Казаться, а не быть! А что до травм… Да, после занятий с инструктором и не такое случалось! Кажется, отец решил, что сынуля просто перезанимался в зале с инструктором, который при случае мог быть буквально беспощадным! Однако это не давало никакой скидки. Покинул тренировочную зону — будь добр выглядеть как полагается члену клана Волконских!
— Виноват, — вытянулся молодой человек. — Исправлюсь.
Секунд десять старший Волконский оглядывал сына недовольным взглядом, но, похоже, у него просто времени не было прочитать подобающую случаю мораль.
— Приведи себя в порядок, — потребовал строгий родитель. — У тебя осталась неделя, а после в Классах демонстрировать… подобное…
Анатолий Георгиевич недовольно покосился на побитую физиономию сына.
— … Не самое лучшее решение, — закончил он. — Будь достоин семьи и клана Волконских.
Сохранить каменное лицо удалось с большим трудом. Пришлось даже склонить голову в «покаянном» жесте, чтобы отец не заметил в глазах сына вспыхнувшего бешенства.
— Конечно, Анатолий Георгиевич, — ровно выдал Павел, не поднимая глаз. — К началу занятий в Классах я приведу себя в порядок. И славный род Волконских не опозорю.
Молодой человек прошелся по грани. Слишком близко к черте, за которой его слова можно было принять за насмешку. Такого бы ему не простили. И наказали бы куда серьезнее, чем за попытку провести серьёзнейший ритуал в стенах высотки. Все-таки стены зала были экранированы на совесть. Они и боевые заклятья Виктора при случае держали.
Однако отец вновь ничего не заметил. Напротив, он был доволен покладистостью сына, «осознавшего и принявшего» свое новое место в семье.
— Молодец, Паша, — позволил мужчина себе добавить чуток довольство в голос. — Рад, что ты понимаешь ситуацию.
Пальцы молодого человека дрогнули. Однако он успел «поймать» себя и ладони не сжались в кулаки. «Ну да, ну да!» — зло усмехнулся он. Уж Павел-то знал, какие силы тратит клан, чтобы решить проблему тех «кому не повезло». В высокой конкуренции есть один недостаток — каждый уверен, что достоин стать первым. А вот вкусных мест на порядок меньше, чем претендентов на них. И что делать с оставшимися «непризнанными» гениями? А ведь нередко случались ситуации, когда «сбитые летчики» сбивались в стаи и так качали лодку, что до фундамента высотки отголоски доходили.
— Конечно, Анатолий Георгиевич, — подтвердил парень.
Удивительно, но сколь сложно ему было «дрессировать» неожиданно вспыхнувшую в груди ярость, тем проще ему было держать лицо.
— И постарайся обойтись без экспериментов! — расщедрился даже на то, чтобы пару раз коснуться плеча парня, имитируя поддерживающее похлопывание, отец.
Он явно не верил, что у его сына что-то получилось. С другой стороны… Сколько таких было, пытавшихся достичь положения и силы самыми разными путями. Практически все способы вели к провалу.