Она оглядела тупик, в котором они оказались, и заметила у дальней стены очередные статуи-сигнализаторы. Вместо книг у этих были мечи, указывая на близкий арсенал, который они только что бессовестно обчистили. Значит, рядом с тем входом, что обнаружила она, находится обитель знаний. А в ней куча древних книг… Подавив не вовремя вспыхнувшую жадность, Тау постаралась отвлечься.

– Чем грозит переполнение резерва пустоты антимагу пятого… м-м… теперь уже наверно шестого уровня четвертый раз за день?

– Если выдержишь, то резкий скачок резерва до седьмого уровня, – после паузы отозвался бывший «Коготь».

Бывший, ха! Теперь понятно, откуда у него такие повелительные замашки. Бывших Поднебесных не бывает.

Ладно, как только они выйдут из подземелий, сразу разойдутся. Пленник одиозного Ордена ей нравился (да благодаря ему она теперь богата!), но со всеми Поднебесными ей явно не по пути. Еще не так давно она была не особо щепетильна в вопросах заработка, и если о ее связи с Подземьем узнают Поднебесные, то по правилам Скрижали немедленно сдадут ее охотникам за головами в Драконий Клык.

– А если не выдержу? – Тау прикусила губу, буравя взглядом равнодушные лица Кравани и Накиланэ. Настойчиво казалось, что Кравани ей кого-то напоминает. Свое сходство с Накиланэ она списала на обман зрения от усталости.

– Я верну тебе долг жизни.

Сильная клятва, к тому же, выбора все равно нет. Пользоваться амулетом поглощения черной энергии, валяющимся среди других ворованных сокровищ, не стоит. Все рукотворные артефакты при активации выплескивают небольшое, но все же заметное количество вложенной в них энергии. Не приведи Создатель, Отверженные почувствуют!

Стараясь не думать о последствиях превышения магии в ее организме, Тау схватила статуи за руки. Энергетическая волна накрыла, оглушая и ослепляя, разрывая резерв пустоты изнутри, превращая мышцы в кисель, а голову в один сплошной комок боли. В какой-то момент активировалась естественная блокировка, и агрессивная магия жадно перекинулась с резерва на ауру…

– Тау… Тау! – обеспокоенный мужской голос доносился словно издалека.

Костлявые, но сильные пальцы больно надавили на щеки, заставляя открыть сведенный судорогой рот, скользнули внутрь, нажимая на язык. Сознание возвращалось рывками, выхватывая отдельные части реальности: то неясный гул, словно рядом о камни билось море, то крепкие руки, одна из которых подхватывала ее под живот, а другая не давала сомкнуться зубам, то разноцветное пятно под ногами…

– Спасибо, – просипела Тау, сплевывая радужную слюну. – Только вот теперь Отверженные выйдут на меня по этому следу.

– Не выйдут, – уверенно заявил Аро. – Ты выплюнула откат от черной магии. Это сырая неочищенная энергия, на которой слепок ауры держится от силы четверть часа.

Работа под началом Эйо воспитала в Тау стойкую неприязнь к вере на слово. Но выбора, кроме как слепо довериться лишенцу, у нее не было. Тем более, в метафизике он разбирается явно лучше нее. Тау прислушалась к ощущениям. В солнечном сплетении перекатывался раздувшийся резерв. И только. Ни боли, ни тошноты, даже головокружение отступило.

– Что ты сделал?

– Избавил тебя от лишней магии. Способ не оптимальный, но зато самый простой, – Аро отцепил от ее рюкзака флягу с водой и протянул ей.

Тау с наслаждением выхлебала последние капли.

– Мне после очередного ритуала было особенно плохо, – Аро потер скрытую черной щетиной гортань. – Потом вывернуло радугой, и внезапно полегчало.

Тау похолодела и ахнула.

– Отверженные что, выжигали тебя?!

Дикость, но тогда объяснимо его лишение магии. Аро, скривившись, отвернулся. Тау мысленно обругала себя за бестактность и растерянно уставилась на Великих Древних.

Так, значит, статуи охраняют выходы, и на них висит магическая защита. Вот почему Аро так рьяно расспрашивал ее о том месте, через которое она вошла. Если бы он пошел один, это был бы единственный выход для него, ведь ловушки там она уничтожила.

– Как-то это несерьезно, – покритиковала Орден Тау, силясь сохранить в памяти каждую мелочь во внешности ученых прошлого. Сейчас явно не время для живописи, но запечатлеть такой клад впоследствии просто необходимо.

– Что именно? – встрепенулся Аро.

– Если я правильно понимаю, защиту на входах обеспечивают только статуи. Возможно, магов это и остановит, ведь уничтожить все заклятия может только тот, чей уровень выше мага, который накладывал заклятье. А среди жителей Эйя вряд ли найдутся те, кто могущественнее Отверженных. Но вот пустотники с легкостью обойдут эту помеху.

– А эту? – Аро бросил на нее снисходительный взгляд и так изящно махнул рукой на тупиковую стену, что Тау немедленно заподозрила в нем высокородного. А его кисть на пару мгновений потонула в кажущейся монолитной кладке. Ему бы с такими замашками в балагане выступать. Фокусник.

– Иллюзия, – узнала она, вспомнив пол в разрушенном дворце Императора.

– Если точно не знаешь, что здесь вход, ни за что не найдешь, будь хоть трижды пустотником. Кому придет в голову долбиться в цельный камень?

Тау покраснела до корней волос. Аро изумленно воззрился на спасительницу, а потом затрясся в тщетно сдерживаемом хохоте.

– Серьезно?! Ты нашла вход в Катакомбы Аноринора, простукивая стенки?!

– Голову себе простучи, – огрызнулась Тау. – Камень внезапно провалился прямо в пол, я полезла за ним, ясно? Сам-то как на вход наткнулся, фокусник?

– Увидел, как удирающий от меня вурдалак растворился в этой стене, колючка, – не остался в долгу Аро и шагнул сквозь иллюзию.

Тау последовала за ним и пораженно застыла.

– Побери меня Октарон…

Они стояли у подножия огромного подземного озера. У противоположного берега о зеркальную гладь разбивался высокий шумный водопад, гул от которого она слышала, без сознания болтаясь в руках Аро. Откуда-то сверху, сквозь щели в каменном своде пробивались косые лучи солнца, отражающиеся в мириадах брызг. Они создавали впечатление зависшей в воздухе алмазной пыли, что кладоискательницу завораживало особенно.

– Тау, нам надо торопиться!

Точно, они же от Ордена бегут! Отсутствие видимой погони, надо признать, здорово расслабляло. Она мотнула головой, недовольно поджав губы, коря себя за непозволительную беспечность, и поспешила за лишенцем.

Миновав узкий лаз, круто забирающий вверх, они, наконец, оказались в небольшом гроте, залитым полуденным солнцем. Издав какой-то нечленораздельный писк, Тау кинулась на волю и, выбежав в лес, счастливо рассмеялась. Выбрались!

Только сейчас, вдыхая густой аромат сырой земли, слушая птичий пересвист, шепот деревьев и ощущая на коже теплое прикосновение солнечных лучей, она поняла, как на нее давили подземные духота, темнота и холод!

Хотя стоит признать, она даже испугаться толком не успела, все произошло как-то очень быстро. Дорога, можно сказать, была слишком легкой.

От этой мысли вдруг стало не по себе. Что она пожелала той парочке близнецов Поднебесных, когда еще только спускалась в руины? Не легкой ли дороги? Но как такое возможно? Она же пустотник, а не маг!

Услышав усталые шаги сзади, Тау обернулась к Аро и невольно вздрогнула. Да краше в последний путь провожают! Мертвенно-бледная кожа туго обтягивала кости, заляпанная бурыми пятнами одежда свисала лохмотьями, а спутанным волосам, отросшей щетине и теням под тусклыми серыми глазами позавидовал бы и пустотник с недельным магическим голоданием.

Сердце трепыхнулось. Он был безумно похож на прошлого Паладина.

– Куда ты теперь? – вдруг оробев, поинтересовалась Тау.

Где-то же от неизбежного преследования безумных ученых ему придется скрываться. Среди руин? Найдут. Бежать в «Коготь»? Может не успеть. А вдруг к ней напросится?!

Однако она недооценила его воображение.

– В Цитадель.

Блокировка – естественное или искусственное отсечение мага от магического поля Айну. Естественная блокировка активируется самостоятельно при угрозе иссушения, или выжигания резерва, и сама снимается после устранения угрозы (за исключением случаев, когда естественная блокировка снимается извне искусственно с помощью ритуала Накиланэ).