– Какое нам до этого дела? – буркнул Челато. – У него своя жизнь, у нас своя. Мы не можем пересечься.

– А мне нравится, – бросил Ромуло. – Люблю смотреть, как ползают по гря­зи эти чернозадые. Ненавижу их!

– Чего тебе их так ненавидеть? – мирно спросил Хуан. – Что они тебе сде­лали? Мне они просто безразличны.

– Помолчал бы ты, сосунок! – огрызнулся Ромуло. – Ты ничего не знаешь, до­хляк! И лучше тебе не встревать в мои разговоры!

– Ромуло, оставь ты Хуана! Сколько можно? Парень ещё не очерствел, как мы, но это от него не уйдёт. Пусть ещё потешится юными глупостями, – и Макарио посмотрел на Челато, ища его поддержки. Тот согласно кивнул.

Хуан ещё раз убедился, что Ромуло всё ещё горит желанием посчитаться с ним, но пока эго ему не удавалось.

За день до праздника святого Фомы Апостола Хуан решил пройтись по ба­ракам негров, посмотреть, не найдёт ли того, кого описал ему Сибилио.

Когда он вошёл в сарай Ромуло, там царила тишина, гнетущая тишина, наве­янная неожиданным появлением постороннего надсмотрщика. Полсотни рабов с ужасом наблюдали, как Хуан медленно проходит по ряду прикованных негров.

Он пристально вглядывался в лица и довольно быстро нашёл того, кого ис­кал. Этот негр был действительно заметен. Хуану подумалось, что это вовсе и не негр, а кто-то другой.

Хуан долго стоял и смотрел, как этот светлый человек старается как-то укрыться от пристального взгляда юноши. А Хуан всё смотрел и думал, что и с кем он задумал отомстить хозяину.

– Тебя как зовут? – спросил Хуан негромко.

– Фидель, сеньор. Меня так нарекли при крещении, сеньор.

Хуан наклонился к нему, оглянулся и прошептал:

– Хорошо, Бванду! Пусть будет Фидель. Хотелось бы порасспросить тебя о стране, откуда ты сюда прибыл. Ты можешь мне о ней поведать?

– Конечно, сень... – Он вдруг замолчал и посмотрел через плечо Хуана.

Тот быстро обернулся. Сзади стоял Ромуло, постукивая свёрнутым бичом по ладони. Он плохо виднелся в сером полусумраке сарая, но Хуан скоро почувствовал, что тот сильно взбешён.

– Прости, Ромуло, что зашёл в твои владения. Хотел поглядеть, как тут у тебя живут рабы. Да увидел одного странного, совсем не похожего на негра. Хотел бы расспросить его про его страну. Очень мне это интересно.

– Кончил трепать языком? – сурово спросил Ромуло. – Или будешь продол­жать делать вид, что простое любопытство привело тебя сюда, сопляк? – Ромуло продолжал стоять на фоне открытой двери, его лицо было почти не видно.

– А что меня могло привести сюда, Ромуло? – в волнении спросил Хуан. – В чём моя провинность? Лишний глаз не помешает.

– Вот огрею тебя по морде, тогда узнаешь, чего мне надо, Дон! – Последнее он произнёс с откровенным презрением.

– Ты опять за своё, Ромуло? Сколько ты будешь мечтать о мести? Ведь всё доказано, всё ясно и моей вины здесь нет. Я защищал свою жизнь, и ты сам видел, что произошло.

– Ты его убил, паскуда!

– Он первый хотел меня убить, Ромуло.

– Однако ты его убил!

– Не убил, а ранил. А умер он потом сам. Дай мне уйти, Ромуло. Я не хочу с тобой ссориться. И учти, у меня с собой кинжал, – и Хуан тронул рукоять своего оружия.

– Надеешься повторить свой бросок? – мрачно молвил Ромуло. – Не выйдет!

Он медленно перебирал бич руками, видимо, готовясь применить его. Но в это время со двора донеслось:

– Эй, Ромуло! Ты здесь? – голос Челато вывел Ромуло из мрачного приготовления к схватке.

– Ого! Вы опять ссоритесь? – Челато вошёл и остановился на пороге. – Ху­ан, чего ты тут оказался? Ромуло это не понравится.

– Я уже это понял, Челато. Хотел уже уйти, да он меня застукал, – Хуан повеселел, благодаря мысленно Господа за появление Челато. – Ну я пошёл, а то Ромуло совсем расстроился и разозлился на меня.

Ивась осторожно прошёл мимо Ромуло, держа руку у рукояти кинжала.

Хуан долго мысленно перебирал события этого дня. Сибилио не обманул. Этот Фидель на самом деле существовал. И он резко выделялся среди осталь­ных рабов внешностью. А в глазах можно было заметить решимость и ум.

Дом готовился к приёму молодого хозяина. Его приезд ожидался не ра­нее месяца, а скорее всего, и позже. Но Донья-хозяйка тут не смогла утер­петь и начала приготовления заранее.

Дон Рожерио собрал надсмотрщиков, внимательно на них посмотрел, сесть не предложил, молвил сурово:

– Вы знаете, что скоро ожидается приезд сеньора Рассио. – Он обвёл муж­чин внимательными глазами. – Хочу ещё раз предупредить, что за время пребы­вания моего сына в асиенде, никаких истязаний и избиений не должно быть. Ромуло, это тебя прежде всего касается. И Хуан! У тебя там работает старо­ста. Этот громила угольно чёрный. Предупреди его об этом, а то он иногда бывает излишне ретив.

Хуан поклонился, остальные согласно кивали. Дон Рожерио пос­ле короткой паузы добавил:

– И без ссор между собой, собачьи выродки! Хотя бы на время! Ясно?

Он многозначительно поглядывал то на Хуана, то на Ромуло. Хуан охотно кивал, Ромуло опустил голову и помалкивал.

– Менто, проследи за строгим исполнением моего распоряжения! Спрошу строже, чем обычно. Учтите это. Вы свободны, идите!

Надсмотрщики охотно поспешили во двор и лишь там начали оживлённо об­суждать услышанное.

– Слышали? Смотрите не доводите до худшего. Я сам могу вам испортить жизнь здесь, коль угляжу непорядок. Дон, и близко не подходи к Ромуло. А ты, ублюдок, держи себя в руках, – Менто повернул голову к Ромуло. – С нас хватит одного несчастья.

Хуан никак не мог уговорить Хавиту поделиться теми сведениями, которыми она располагала, как ему казалось, про дела в рабской среде. И Си­билио ничего нового на узнал. А самому ходить и расспрашивать было глупо и опасно.

Совершенно неожиданно Хуан услышал тихий оклик, проезжая по тропам между рядами банановых насаждений.

– Сеньор, погодите!

Он обернулся, поискал глазами, увидел негра, выглядывающего из-за куста молодого банана. Вопросительно глянул на него.

– Я по поручению Белисарио, сеньор. Он болеет, вы знаете, и по вашему на­стоянию отстранён от работы.

– Говори быстрее, раб! Чего тебе?

– Он узнал злодея, что готовит заговор против хозяина. Просил передать вашей милости, сеньор.

– И кто это? Говори быстро!

– Его зовут Хокабо, сеньор. Работает у сеньора Айреса. Больше ничего д не знаю, сеньор.

Хуан тронул мула каблуками, отъехал и долго раздумывал над услышанными словами. Масса тревожных мыслей зароилось в голове. И этот Айрес. Он с ним редко разговаривал. Мужчина молчаливый, спокойный, но с рабами довольно жесток и требователен.

Хуану показалось, что тут что-то подозрительное. Он поспешил отыскать Сибилио, но тот в недоумении пожал плечами, заявив решительно:

– Сеньор, Белисарио ничего подобного не знает! Я бы первым узнал про такие вести. Отыщите того раба, сеньор. Он может быть подосланным.

Хуан поспешил вернуться, проехал всю плантацию, поспрашивал рабов, но то­го, говорившего и след простыл. И подозрения теперь казались достаточно вескими и даже опасными. Не удивительно будет, если этого негра просто подослали, чтобы подловить Хуана.

«Значит, кто-то догадался, что я интересуюсь неграми, – думал Хуан. – Я, выходит, у кого-то под подозрением. И что из этого следует? Надо немедлен­но поговорить с Айресом!»

Вечером Хуан отозвал надсмотрщика в сторонку, спросил после распития нескольких глотков вина:

– Слушай, тут со мной произошёл странный случай на плантации.

Айрес безразлично глянул на юношу, отпил ещё пару глотков, спросил:

– Для этого ты решил угостить меня этим пойлом?

– Нет, что ты! А дело в том, что сослались на твоего раба.

– И что этот раб натворил?

– Хрен его знает, Айрес. Просто мне сказал один негр, что этот раб норовил смутить рабов, и во что бы то ни стало поднять мятеж в асиенде. Предс­тавляешь! Потом я никак не мог найти того раба, что мне всё это поведал.