- Где-то неподалёку штатовская эскадра. Надо уводить. Как? - спросил Максим, появляясь в каюте.
- И это всё, что ты узнал? - удивилась Алёна. - На, укутайся, - протянула она одеяло.
- Нет, конечно, но сейчас это главное. Фишка была в том, чтобы рвануть лодку под ними. Ты представляешь, что это такое? А если и у них сдетонировало бы? И так на ножах ходим. Полетели бы галушки в обе стороны.
- Но теперь же этого не будет?
- Нет.
- С этим камикадзе разобрался? Он… жив?
- Разобрался. Нет.
- Тогда дальше пусть сами выкручиваются. У нас свои заботы. Пошли!
- Но постой, куда? И как?
- К американцам, попросим, пусть домой отвезут.
- Ты сошла с ума?
- Ты что, не догоняешь? Мы разве не можем попросить как следует?
- Браво! И если попросим, как следует, им не до этой лодки будет! Пошли!
Ещё через час они уже находились на капитанском мостике командира… как у них это классифицируется Макс не знал, но типа Большого Противолодочного Корабля у нас. Тоже ещё та махина. И "капитанский мостик" - это как-то ласково - уменьшительно. Скорее - этакий актовый зал. И судя, по выражению глаз кэпа, такой акт сейчас и начнётся.
- Кто такие? - резко спросил командир на своём родном языке. Алёна с Максом переглянулись. Ещё когда им опускали с вертолёта трос - эвакуатор, они договорились брать команду за жабры очень аккуратно, не ломая дров. Присмотревшись. А вести первоначальные переговоры будет он, как более знающий английский.
- Мы не отсюда. Нас… в общем, мы на своей яхте… Потом волна - и вот, - Макс развёл руками.
- Никаких яхт здесь минимум, неделю, не было! - отрезал капитан.
- Ну не вплавь же мы!
- Я тоже так думаю. В изолятор. Луис, - ты их быстро разговоришь, потом приду я, послушаю.
- Но господин капитан! По международным правилам, вы должны нас накормить и обогреть, одеть в сухое…
- Последнее уже сделали, так? Теперь небольшое, но искреннее интервью, а всё остальное - потом. Проводите гостей!
И изолятор был здесь попросторнее и пошикарнее. Ну, не подлодка во-первых, а во-вторых - янки это янки. Максим где-то читал, что на фронтах Второй Мировой они, измученные, требовали двойную порцию… спирта? виски? как бы не так! Мороженного!!! Вот и здесь всё этакое ухоженное, холёное, если хотите. И этот Луис - этакий холёный полукровок. Кстати, а какая у них пайка?
- Мы давно не ели - сообщил Максим дознавателю.
- Слышал, что кэп сказал? Вначале интервью. И не обижайся, малыш, дело есть дело.
- Ладно, - вздохнул Максим, погружая взгляд в карие глаза Луиса.
Через пять минут дознаватель, озабоченно качая головой, поднялся к капитану. Что-то тихо сказал. И старый морской волк, побледнев, рванулся к изолятору. Ещё через пять минут туда же был вызван его старпом, затем - старшие офицеры. Эти, за неимением места, заходили по одному, затем стремглав мчались на посты. Вскоре на посту управления появился и кэп. Флагман эскадры заложил предельно допустимый для него вираж. Подчиняясь приказам флагмана, повторили маневр и другие корабли.
- Ловко! Что такое ты им внушил? - улыбалась Алёна.
- Приказ их президента и некоторые пояснения к нему. Типа, что вот - вот рванёт. Теперь давай немножечко ужаса - всей команде. Чтобы не скоро очухались. Я вот в парке… Знаешь, такие низкие волны. Ну, мы с тобой, когда лодку искали, слышали, как шторм…
- Поняла. Только ниже, да?
- Только, чтобы с ума не посходили. А то натворят.
Вскоре команда, объятая непонятным ужасом, выжимала из своей громадины предельную скорость. Хотя, ужас был понятен - уже распространился слушок - там, внизу, вот - вот рванёт. И рванёт круто.
В действительности, подводный ракетоносец, услышав удаляющийся шум винтов противолодочной эскадры, тихонечко ушёл из ловушки, в которую попал из-за предателя.
- Теперь пора. Куда летим? - поинтересовался Максим.
- Домой.
- Конечно, домой. Но как? О! Придумал! Пошли!
На мостике на них косились, но вопросов не задавали. Выслушав Максима, кэп дал команду, и вскоре ребята рассматривали эскадру в иллюминаторе вертолёта. Когда корабли скрылись из виду, Макс направился в кабину пилотов.
- Ну вот. И часа не пройдёт, как… Ребят только жаль…
- Что ты ещё учудил?
- Увидишь.
Вертолёт несколько раз менял курс, и действительно, не прошло и часа, как внизу появились силуэты кораблей. Уже наших. Родных. С детства знакомых по всевозможным репортажам. Появление вертолёта - чужака вызвало недоумение. Но не особую тревогу. Рассекая океанские волны неподалёку друг от друга, противники уже насмотрелись чужой техники вдоволь. Да и не боевая вертушка. Чего бы ей здесь болтаться? В общем, дочесали затылки до тех пор, пока вертолёт не сел на вертолётной палубе флагмана. А вот это уже было, конечно, круто!
- Ребят жаль… Сломал жизнь… Тем более, какие они вояки? Так, пацаны, - повторил Максим, выходя из пилотской кабины. - Ладно! - решил он. - По газам - и на базу. Пассажиры оказались вооружены и заставили вас сделать это. Счастливо! Алёна! Бегом выбираемся!
И пока внимание экипажа переключилось на двух вышедших вояк в форменных комбинезонах, вертолёт взвился вверх и, помахивая хвостом, как нашкодивший щенок, рванулся вы сторону своих. Тормознуть его никто и не пытался. Слишком дико это было. Да и вот эти двое - так уверенно шествуют - может парламентёры какие?
Командующий выслушал доклад хмуро. Он и вообще в такие дела он вмешиваться не стремился. Занимаются рыцари плаща и кинжала своими заботами - флаг им в руки. Если пересеклись дорожки, то, как у врача - главное - не навредить. Ни им, ни тем более - себе. Какая-то шпана малолетняя под руку подвернулась некстати. «Спецоперация!». А штатовский вертолёт зачем сюда сажать? А тем более - отпускать? Если бы задержали - куда ни шло. Вроде как спланированная акция. А так - на весь мир опозорили! А посему - «незамедлительно доставить» да ещё «исключить контакты». Может, тогда сойдёт? Как содействие этим "спецам"? Нет, взглянуть следует. И шторм был кстати. Кое-что мы всё же узнаем! Даже ограничив контакты!
Адмиральская каюта не поражала воображения. Ну, штаб да и штаб. Только что плавучий. И адмирал тоже этаким грозным морским волком не казался. Крепко сбитый невысокий мужик с красным лицом и седыми, по возрасту волосами. Погоны и фуражка - да, впечатляли. А сам - не очень.
