Дебора не сразу понимает, что Бек имеет в виду украшение, в котором находился «Флорентиец» до того, как был помещен в брошь. Виктор задерживает дыхание, крутя камень в руке. Дебора замечает, что он тянет время, придает себе значимость, заставляя их ждать.

— Могли. — Ювелир снимает с полки книгу о бриллиантах в черной твердой обложке. Она сразу открывается на странице с изображением шляпной булавки. Виктор проводит мизинцем по дуге из маленьких бриллиантов, огибающей «Флорентийца». На пальце у него кольцо с круглым бриллиантом, ограненным так, что он сверкает при любом свете. — Трудно оценить размер. Возможно, ваши камни из этого украшения.

— Нельзя ли как-то узнать наверняка? — невольно произносит Дебора.

Бек бросает на нее сердитый взгляд, но Виктор, по-видимому, очень рад, что его перебили.

— Посмотрите на этот бриллиант внимательнее, — говорит он, кладя камень Деборе в ладонь. Она поверхностно осматривает его и возвращает ювелиру. Виктор кидает его к двум другим на бархате, как кубик. — Я угощу вас ужином в «Le Bec-Fin», если вы скажете, какой из них только что держали в руке.

«Le Bec-Fin» уже несколько лет закрыт, но Дебора все равно там никогда не была. Дебора по одному кладет себе на ладонь бриллианты, чистые, как капли росы. Они идеально круглые и больше того, что был у нее когда-то. Вернее, она думала, что был. Когда брошенная жена пошла продавать помолвочное кольцо, подаренное Кенни, обнаружилось, что вместо бриллианта в нем фианит, а белое золото на самом деле серебро.

— Но мой муж говорил, что это золото, — возразила Дебора скупщику.

— Я дам вам за него тридцать пять, — сказал тот.

— Простите, вы сказали «три пятьсот»? — с надеждой переспросила Дебора.

Скупщик с жалостью взглянул на нее и положил на прилавок пятидесятидолларовую купюру.

— Вы не первая обманутая жена, которую я здесь вижу, — проговорил он.

Три бриллианта в ее ладони выглядят одинаково, и все-таки Дебора уверена, что раньше держала в руке тот, что справа. Она бросает два других на бархат и протягивает выбранный камень на ладони Виктору.

— Этот.

— Точно? — спрашивает он.

— Да. — Энергия этого камня кажется спокойнее, чем у его братьев, более знакомой, но Дебора не может произнести это вслух. — Я права?

— Не знаю. — Виктор улыбается с напускной застенчивостью. Дебора раздраженно переводит взгляд с него на дочь.

— Он дразнит тебя. Все три бриллианта одинаково огранены и одинаково безупречны. Это значит, что они идеальны. В них нет ничего уникального, обращающего на себя внимание, никаких несовершенств. Различить, а тем более идентифицировать их невозможно.

— Так что, можете вы продать их или нет? — в смятении спрашивает Дебора Виктора. Хотя ювелир и потрясающе привлекателен, она находит его противным. Определенно Скорпион.

— Ну… — Виктор поднимает брови, очевидно подсчитывая цену.

«Торгаш чертов, — думает Дебора. — Он нас облапошит».

— Сейчас бриллианты с такой огранкой не пользуются спросом, так что их купят с расчетом на переогранку. Это уменьшит их до двух с половиной каратов. Значит, придется продавать их, исходя из этой массы. — Виктор продолжает притворяться, что делает какие-то подсчеты. — Тогда, если принимать во внимание время на огранку и ее стоимость, а также тот факт, что у вас нет на эти камни документов… Пожалуй, я знаю пару человек, которые могут заинтересоваться. Речь идет, конечно, не о рыночной цене.

Деборе приходится прикусить себе щеку изнутри, чтобы не полюбопытствовать, каким будет его процент.

— Мы были бы вам очень благодарны, — говорит Бек.

— Для моего любимого юриста сделаю все, что в моих силах.

— Виктор, вы же знаете, что я не юрист, — застенчиво произносит Бек.

— Конечно. Вы для этого слишком порядочный человек.

Бек краснеет, а Дебору чуть не тошнит.

В лифте она чувствует, что дочь тихо закипает. Когда кабина устремляется вниз, в животе все бунтует. И зачем она только пила второй бокал шампанского?

— Что ты себе позволяешь? — сердито спрашивает наконец Бек.

— Ты о чем? — вызывающе отвечает мать.

— Виктор мой друг.

— Какой еще друг? Он тебе в отцы годится!

— Не у всех есть скрытые мотивы.

Ох, у всех.

Когда они выходят, Бек открывает зонт, хотя на улице только слегка моросит, и указывает в направлении, противоположном Красному Кролику.

— Я встречаюсь с переводчиком.

— Перестань, Бекка. Я хотела как лучше.

— Разумеется. Ты всегда хочешь как лучше.

— Что я такого сделала? Можешь мне объяснить?

— Ты мне не доверяешь.

— Я не доверяю твоему Виктору.

— Это одно и то же.

Дебора смотрит вслед удаляющейся дочери. Она хочет догнать ее, обнять и спросить, почему она всегда все усложняет. Бек по гороскопу Рак, по природе она чувствительная и так и не научилась обуздывать свои эмоции. А пока она не освоит эту науку, не быть ей по-настоящему счастливой.

Райан подъезжает к железнодорожной станции и встает во втором ряду от лестницы на платформу. На нем спортивные шорты и футболка с логотипом юридического факультета Нью-Йоркского университета. От обоих не скрывается ирония ситуации, связанная и с происхождением футболки, и с тем, что Эшли садится на поезд в город, а Райан возвращается домой готовить ужин.

— У тебя все получится, — говорит он, жестом выпроваживая жену из машины.

С тех пор как она поделилась с ним своим планом прощупать прежние контакты, он всей душой ее поддерживает, даже слишком. Из-за этого Эшли хочется спровоцировать скандал, но она сдерживает склочные порывы. Райан, при всех его недостатках, всегда был открытым человеком. Раз он говорит, что это хорошая идея, значит, действительно так думает. Если он убеждает ее, что она справится, он в этом уверен, даже если сама она в этом сомневается.

— Будем надеяться. — Эшли отстегивает ремень безопасности и выходит на влажную душную улицу. Прежде чем захлопнуть дверцу, она напоминает мужу: — У Тайлера сегодня тренировка на бейсбольной площадке, а у Лидии в четыре занятие по флейте. Да, и я все время забываю забрать твои вещи из химчистки. В договоре есть номер кредитной карты, так что тебе не надо…

— Эшли, я все сделаю. Иди покоряй мир. — Райан улыбается жене заученной улыбкой, и она почти верит ей. Зря она упомянула про химчистку, куда сдала деловой костюм, который ему больше не нужен.

Эшли тянется в машину, хватает кожаную сумку, которую не носила десять лет, и, клюнув мужа в щеку, бежит на поезд. Собеседование у нее в одиннадцать, но Эшли хочет приехать в центр к десяти, чтобы обдумать темы для обсуждения за чашкой мятного чая. Разумеется, ее бывшая помощница Стелла считает, что оказала ей любезность, согласившись на эту встречу. Ну и пусть, зато после собеседования ей могут предложить работу. По крайней мере, раньше было бы так. Теперь нужно только набраться терпения.

Пылая от унижения, она выбегает из здания в районе Трайбека. Эшли на самом деле считала Стеллу подругой, ведь она профессионально вырастила младшую коллегу и доверяла ей. Ради всего святого, Стелла была на ее свадьбе! А сегодня, сегодня она даже не пригласила ее подняться в офис. Нет, они встретились в кафе на первом этаже, и бывшая помощница каждые пять минут поглядывала на часы. Она не сказала Эшли, что это будет гонка с препятствиями — найти работу, не дала ей телефоны знакомых, которым нужны сотрудники, только проговорила:

— Молодец, что решила вернуться в строй. Но ты всегда была смелой. — И последнее слово почему-то прозвучало совсем не как комплимент.

Эшли медленно бредет по городу куда глаза глядят. Она еще не готова ехать домой в Уэстчестер, просить Райана забрать ее со станции и увидеть, как заблестят его глаза, когда он спросит, как прошла встреча, — он-то искренне верит в безусловный успех. Потом он станет ободрять ее, она разозлится, и они поцапаются в машине, потому что Лидия и Тайлер уже дома, а Эшли с Райаном пообещали друг другу не скандалить при детях. Нет, домой еще рано, а потому она идет дальше, пока не доходит до Бэттери-парка.