Строго контролировали, где и с кем она проводила время. Просили пересказать содержание фильма, если отпрашивалась в кинотеатр.
Проверяли, те ли кружки посещает. Категорически запретили заниматься на факультативах, которые они не одобрили.
За неповиновение и периодические бунты устраивали показательные и очень действенные взбучки.
Наверное, это было оригинальным и жёстким проявлением родительских страхов, дабы бойкая девчонка не «принесла в подоле»?
С той поры, как Лере стукнуло двенадцать лет, мама принялась внушать акселератски меняющейся дочке, что, к сожалению, та изросла детскую миловидность и стала очень страшненькой.
Донельзя! Некрасивой, костлявой, неуклюжей. Тонкие, как спички ручки и ножки. Большеротая, остроносая, длинноногая. Цапля – одним словом!
Матушка сердилась:
– И взгляд-то у тебя не как у людей: исподлобья. Смотришь букой. Вечно угрюмая.
Страшно, что из-за привитых комплексов это стало правдой.
Родительница успешно доказала дочке, что с ней никто не будет встречаться всерьёз. Если только для потехи, чтобы всласть посмеяться над неполноценностью и тем, насколько она наивная и доверчивая дурочка.
Ночами гадкий утёнок Лера с головой укрывалась одеялом и неслышно плакала в подушку, переживая из-за своей жуткой неприглядности. С тихой грустью и обидой вспоминала, как в детстве её считали красивым, крайне шустрым и изобретательным ребёнком.
С широко распахнутыми карими глазами. Чётко очерченными, похожими на крылья летящей птицы бровями и кукольными ресницами. Умеренно кудрявая, белокурая. К упрямому вихру на макушке мама повязывала капроновый бант. Фигурку украшала ярким платьицем, и девочка порхала беспечной бабочкой.
Учёба давалась играючи, знания схватывала на лету. В дневнике гордо красовались пятёрки.
В актовом зале на школьных праздниках выразительно и звонко декламировала стихи. Темпераментно играла роли в маленьких спектаклях и бойко отплясывала на сцене в группе таких же шустриков.
Но вот характер – беда. Ох и ах. Этим она не могла похвастаться.
В младших классах в графе «поведение» чаще всего стояли двойки.
Лерка была страшная непоседа. Сорвиголова. Шаловливая, звонкоголосая, задиристая и непокорная. Крутилась и хихикала на уроках, подсказывала одноклассникам, спорила с учителями.
И друзьями у неё были в основном мальчишки, с которыми отчаянно соперничала по любому поводу. Ссорилась и дралась до победы. Ловила самодельной удочкой рыбу, метко стреляла из рогатки и лихо гоняла на скрипучем велосипеде.
На пару со старшим братом или в компании закадычного приятеля в поисках приключений бродили по лесу. Исследовали таинственные заросли вдоль ручьёв. Без спроса купались в реке. Лазили по деревьям и обезьянами раскачивались на ветвях.
А вечерами собирались в полумраке укромного сарайчика или секретного шалаша. Заунывными голосами рассказывали жуткие истории, пугая друг друга до поросячьего визга.
Из опасения, что шагнувшая в непредсказуемый подростковый возраст бедовая девочка натворит непоправимых глупостей, родители предприняли неординарные меры для ограждения от контактов с противоположным полом, внушив: она ужасно изменилась. Стала уродливой, смешной и некрасивой.
Жестокое зеркало подтверждало бесспорную правоту мамы.
Кто из нас был доволен своей наружностью в переходный период?
К восемнадцати годам у постепенно хорошеющей Леры начали проклёвываться робкие сомнения в верности оценки её внешности.
Двоюродные-троюродные сёстры-братья повзрослели, и в родне одна за одной загудели многолюдные свадьбы, куда приглашали их семью.
Родители, привыкшие видеть в Лере нуждающегося в постоянном контроле ребёнка, сравнили её полудетский гардероб и современные, эффектные наряды ровесниц. Обескуражено признали, дочка незаметно выросла, оформилась в симпатичную девушку и наступило время подтянуть облик наследницы до уровня «мы не хуже других и не стыдно показаться на людях».
В ателье индивидуального пошива заказали несколько модных платьев, красиво обрисовывающих худенькую фигурку. Подарили золотые серьги и необычной формы кольцо с колдовски меняющим цвет камнем. Купили стильные туфли на высоком каблуке. Разрешили пользоваться декоративной косметикой, подкрашивать ресницы, губы, подщипывать бровки и сделать современную стрижку.
При первом же выходе в «свет» в улучшенном образе, Лера с откровенным недоумением ощутила волнующее внимание, которым её наградила сильная половина человечества.
Молодые люди крутились вокруг. Заигрывали, шутили. Приглашали танцевать. Просили номер телефона, предлагали встретиться, сходить в кино.
А более зрелые мужчины аккуратно оттесняли в безлюдный уголок, ласкали масляно текущими взглядами и вполголоса ворковали комплименты, от которых жарко полыхали щёки, загорались глаза и тихо заходилось неопытное сердечко.
Лера начала справедливо подозревать – дело нечисто. Родители явно перегибают палку: не настолько уж она и отталкивающая личность. Не красавица, да. Но и не страшилище.
Но вырваться из-под парализующего контроля мамы и папы было невозможно.
Коварный план бегства созрел и тайно разработали после знакомства и душевных откровений с двоюродной московской сестрой. Предприимчивой дочерью тёти Кати. С которой сдружились на свадьбе старшего брата.
Родители простодушно отпустили дочку погостить к столичным родственникам. Куда она отправилась, вероломно припрятав на дно чемодана все свои документы. На всякий случай.
И вот, с благословения сочувствующей тёти и при активном содействии инициативной кузины, девушка вырвалась из-под удушающей родительской опеки. Свобода!
Новая работа очень нравилась Лере.
Во-первых, удобный график. Трудиться по двенадцать часов и через день. Смену отстрелялся, завтра отдыхаешь. Воскресенье, праздники – всегда выходные.
Несколько свободных будней среди недели – исполнившаяся сказка, в которой Лера могла планировать время, решать проблемы с визитами в разные организации, заниматься любыми делами не отпрашиваясь.
Во-вторых, в этом учреждении неплохо платили и можно было подработать за дополнительные деньги или за отгул.
В-третьих, сам коллектив оказался живой, интересный и богатый на приятные знакомства. Уникальные личности попадались как среди сотрудников, так и среди клиентов.
И много притягательных в-четвёртых, в-пятых, и двадцатых!
Главное – чувствовала себя независимой. Без унизительного родительского диктата. Жить, как нравится лично ей. Сообразно собственным интересам и современным ритмам. Одеваться по своему вкусу. Самостоятельно подбирать друзей. Не спрашивая разрешения, ходить куда хочется, с кем хочется и сколько хочется. И не отчитываться, трясясь от страха перед очередным скандалом, за каждый шаг.
Первое время любила просто гулять по-весеннему возбуждённым улицам Москвы.
Наслаждаться свободой передвижения и наблюдать за активной жизнью мегаполиса.
Выбирала одну из дорог, запутанным веером разбегающихся от Красной площади, и неторопливо шла по ней. Разглядывала высоченные столичные дома. Восторженно читала названия улиц, бульваров, гостиниц, ресторанов. С особым интересом останавливалась возле легендарных памятников, знаменитых мест.
С собой брала книгу, присаживалась на скамейку в каком-нибудь тихом сквере, открывала её. Но не всегда читала. Чаще незаметно разглядывала спешащих людей, проезжающие машины. Слушала ненадоедливые звуки огромного человеческого муравейника и пропитывалась жизнью главного города страны.