Когда Киллиан ушел, я позвала Итана и уложила его в кровать, накрыла одеялом и крепко обняла.

— Ты можешь говорить мне все, что захочешь, — прошептала я инкубу, но он ничего не хотел.

Слушание тянулось бесконечно долго. Дольше только Киллиан заставлял меня разучивать проникновенную речь, о том, жертвой каких чудовищных обстоятельств я оказалась. Ведьмак проехался по всем. Еще чуть-чуть и за решетку упекли бы даже Самару. Бледная и потерянная она украдкой бросала на меня виноватый взгляд, но когда Киллиан окончательно разошелся, она лишь зло глядела на собственные руки. Я подтверждала каждое слово, добавляла в рассказ свежих красок. Что-то дрожало во мне и готово было разорваться, каждый раз когда я произносила имя “Алекс”. Его личность провернули сквозь мясорубку. Стоит ему появиться, и его ждет смерть на месте. Роберт Маккер был в бешенстве. Он не рассчитывал, что я вернусь, тем более с поддержкой Киллиана. Суд постановил: заклинание о снятии печати — вздор и ложь, а покушение на ведьму карается лишением статуса и арестом на пять лет. Первое, конечно же, куда страшнее. Теперь империей сбыта рабов займется кто-то другой, кто-то ловкий и изворотливый, кто успеет занять пустующее местечко.

Прежде, чем мы поехали на виллу Киллиана, он великодушно отвез меня к моему дому. Тому, что от него осталось. Вокруг выставили леса, и группа строителей уже принялась за ремонт. Жест доброй воли от ведьмака. Обещал “подарить” мне новенький дом, когда дела пойдут в гору. Он и правда сделал на меня крупную ставку.

— И в чем же в итоге план? — безразлично наблюдая за трудом строителей, поинтересовалась я, не собираясь входить внутрь. — Где ты будешь доставать демонов, чтобы снять с них печать? Ты не сможешь безнаказанно воровать их у других ведьм.

— Конечно нет. Я начну с рабов престарелых ведьм. Организую небольшое ритуальное агентство. Ведь так расточительно терять демонов со смертью ведьмы. Я буду забирать их и перепродавать в отдаленные регионы. А сколько “мертвых душ” подобно тем овощам, что мы привезли, слоняется по миру? Мы дадим им вторую жизнь! А сколько… — пронзенный новой “гениальной” идеей Киллиан поднял указательный палец и добавил тише. — Сколько готовы заплатить сами демоны, чтобы вернуть своих родственников? Этот рынок не имеет границ.

Меня передернуло. Когда Киллиан успел превратиться в этого монстра? И была ли я монстром сама?..

— Ты не сможешь держать заклинание в тайне вечно. Рано или поздно тебя заподозрят.

— К тому времени я стану самым влиятельным ведьмаком в обществе, и заклинание мне больше не понадобится.

Значили ли его слова, что тогда он избавится от меня?

На виллу мы ехали молча.

Мне хотелось отмотать время назад. Стать глупой самовлюбленной дурой, что с головой закопалась в механику рун. Хотелось в горячие объятия Алекса. В чуткие объятья Итана. Инкуб сидел рядом, так близко и так непостижимо далеко.

Я устала притворяться перед Киллианом “своей”. Я лучше наложу на себя руки, чем помогу исполнить его план. То, что я увидела, узнала о мире демонов не вырезать ножом, не сковырнуть, не переписать. Я стала его частью. Метисом не по крови, но по духу. Я использую данное мне время, чтобы доработать заклинание. Буду тщательно следить за тем, как обращаются с Нат-ани и другими демонами, а потом найду способ их спасти. Пока не знаю, как. Потребуется транспорт, отвлекающий маневр. Нужно заслужить доверие Киллиана, получить больше свободы. Попросить помощи у кого-то влиятельного. Но остался ли хоть кто-то, кто еще готов мне помочь?.. Мне всегда помогал Алекс, но он наверняка узнает из новостей о моем выступлении в совете. О том, как я поливаю его грязью. О том, что Итан теперь мой раб… Придет ли Аззари Эл-каас, чтобы спасти меня? Или убить?

Вилла Киллиана не отличалась особой скромностью, как и ее хозяин. Я могла лишь догадываться, на чем он сколотил состояние: на подковерных интригах, вылазках в Изнанку или через постель. Центр трехэтажного здания занимала широкая башня, в верхнюю часть которой меня позже и посадили. Несмотря на высокие окна и компактный балкон она по-прежнему ощущалась тюрьмой. Под правое крыло виллы уходил спуск на крытую парковку, туда на небольшую площадку у ворот поставили фургон с пленникам. Как и обещал Киллиан, я действительно могла его видеть. Левое крыло упиралось в быструю лесную речушку, на пути которой построили метровый порог, чтобы она с шумом билась о каменный берег и утекала дальше вглубь чащи. Журчание воды могло бы прийтись мне по вкусу, но именно сейчас раздражало и выводило из себя.

Первым делом я оценила, смогу ли выбраться из здания через балкон, однако ни высота, ни отшлифованный камень фасада не поддержали меня в этой затее. Я вовсе не скалолаз, а рисковать своей жизнью, пока на Итане моя печать, я бы не решилась.

Киллиан позаботился о новой одежде, питании и охране. Судя по шуму за дверью сторожили меня не двадцать четыре часа в сутки, максимум — восемь. Самоуверенность Киллиана однажды сыграет с ним злую шутку.

Я попросила стопку чистой бумаги, пару ручек и набор цветных карандашей. Стол в комнате оказался очень маленьким, но с лампой, поэтому я приготовилась работать и днем и ночью, если понадобится — раскладывать схемы рун на кровати.

А еще я обнаружила в комнате тонкий грязный матрас. Язвительная деталь, которую Киллиан просто не мог не добавить. Лежанка для раба. В каждом взгляде ведьмака на Итана сквозила усмешка. Ему казалось забавным, с какой бережностью я отношусь к инкубу, как если бы вместо кошки завела бы дома кирпич, кормила бы его и гладила в надежде, что он заурчит. Киллиан не понимал, как к рабу можно было относиться по-человечески. Впрочем, не он один.

К счастью, ведьмак не додумался вынести единственное кресло у окна, поэтому Итану тоже нашлось достаточно удобное место. Я спросила у него, нравится ли ему вид, но он ровным голосом ответил “не знаю”. Даже для демона с печатью он был слишком немногословен. Зачастую у рабов оставались зачатки желаний или эмоциональных реакций, иногда они умели вести себя так, словно и не теряли собственную волю. Но, Итан… Будто с появлением печати он лишился самой души. От мысли об этом я едва не разрыдалась, однако мои слезы ему бы не помогли. Я освобожу его сразу, как пойму, что он, Нат-ани и остальные демоны смогут безопасно сбежать. Увы, патруля вокруг виллы хватало. Киллиан нанял целый отряд, человек десять-пятнадцать. Мне показалось странным, зачем тратить столько сил на одну ведьму и фургон пораженных. Совсем скоро я узнала ответ.

Впервые за последние дни Киллиан выглядел мрачным. Он зашел как всегда без стука, не удосуживаясь узнать, занята ли я. Ведьмак молча зацепился взглядом за Итана на кресле, и я тут же приказала инкубу встать, чтобы не провоцировать Киллиана на очередную пакость.

— Ты что-то хотел мне сказать? — спросила у него первой.

— До Шэня дошли новости о твоем фееричном возвращении. И он по-прежнему крайне расстроен, что ты убила его игрушку.

— Причем здесь я? Меня заставил Алекс, — возразила, продолжая играть роль.

— Да-да… — с усмешкой протянул Киллиан. — Но Шэню мало этой красивой истории. Он хочет компенсацию. Если бы я мог, то, конечно, предоставил бы ему ищейку на блюдечке, но у меня есть дела поважнее, чем гоняться за этой ошибкой природы. Поэтому я хотел бы предложить ему иной вариант, — ведьмак улыбнулся и приблизился к Итану. — Вместо суккуба, уверен, его вполне устроит инкуб, — он щелкнул Итана по носу, и я мгновенно рявкнула в ответ.

— Убери от него руки! И даже не смей думать, чтобы отдать моего раба! На нем стоит моя печать, Киллиан!

— Знаю-знаю, ты носишься с ним, как со своим ведьмовским даром. Но ведь совсем скоро ты научишься снимать печати, не так ли? Неужели этот сладенький мальчик стоит того, чтобы портить отношения с Шэнем? Не недооценивай магистра. Он вполне способен помешать нашим планам.