Все это сказал старец Даниил, хорепископ, в присутствии царя Тирана, князей, начальников и всех войск. И пока он говорил все это, царь, ошеломленный и изумленный, молча слушал. И когда он выслушал все это, то обозлился, воспылал неукротимым гневом и приказал немедленно задушить его. Слуги, услышав это, немедленно исполнили его приказание. Великие старшие нахарары много старались уговорить царя, чтобы он не приводил в исполнение этой злодейской мысли, однако он так был обозлен, так был взбешен, что слушать их не хотел. И, накинув на шею его веревку, задушили его. Так скончался святой Даниил.

И многие люди, близко знавшие его, взяли его останки и хотели почтить их, как останки святых мучеников христовых. Но сам он явился своему любимому ученику Епифану, мужу святому, и объявил, чтобы останкам его не оказывали почестей, как останкам других мучеников, а чтобы отнесли их и погребли в земле, там, где он указал. Он сказал им так: если, сказал он, тело господа было погребено в могиле два дня, до третьего дня, когда он воскрес, чтобы возвратиться к отцу своему, то тем более нужно, чтобы наши земные тела были преданы земле. Затем тело его взяли любимые его святые ученики, из которых главный, по имени Шалита, был назначен им учителем Кордукской страны, а второй, по имени Епифан, тоже им был назначен учителем в Алдзнике и Мец-Цопке, и с ними были также священнослужители стана. Они взяли останки и отвезли в Тарон, где была мать церквей армянских, и похоронили там, где находилась келейка, в которой он жил, возле того родника, где Григорий окрестил множество войска страны, в местности, называемой Ацеац-драхт (Ясеневый вертоград). Тут погребли в земле тело святого Даниила, как ранее он приказал в видении.

Потом они посоветовались и решили избрать одного из, сыновей святого Иусика на священство, для проповеди веры отцов. И схватили они Папа и Атанагинеса, вопреки их воле и по единодушному желанию епископов насильно заставили принять рукоположение в дьяконы. Но они отвергли честь духовного сана, избрали себе суетное военное поприще и погибли. Они предпочли жизнь мирскую, взяли себе в жены сестер царя и отказались от божьего наследия. Жену Папа звали Вараздухт, у них не было детей и они умерли не оставив потомства; жену же Атанагинеса звали Бамбишн. От них родился чудесный и изумительный Нерсес, который впоследствии: сделался первосвященником.

А тогда не было никого, кто бы мог в качестве первосвященника руководить народом. Опять стали советоваться, кого-бы избрать в пастыри. И все единогласно решили, что надо сыскать кого-нибудь из того же владетельного дома Григория, который бы мог сесть на престол отцов.

В то время почли достойным некоего иерея Парена из гавара Тарон, из церкви во имя великого Иоанна, где на месте упокоения святых был впервые построен дом молитв и молений и поручен его надзору. Его позвали к царю. И царь отправил его с подарками и грамотами в сопровождении превеликих князей, а именно великого полководца Армении по имени Васак из рода Мамиконянов и Мегендака Рштуни, Андовка Сюни и Аршавира Камсаракана, — великих и главных нахараров и еще десяти почетных лиц. Они взяли святого Парена и поехали в столицу Гамирка — в Кесарию — и там его рукоположили в католикосы Великой Армении и с миром вернулись в свою страну.

Парен недолго занимал патриаршеский престол. Он не осмеливался наставлять, порицать кого-либо за заблуждения или нечестивые дела. Он только себя соблюдал в святости и по необходимости дружил с нечестивым царем, подчинялся ему, поступал, как он пожелает. Потом он скончался и отправился к отцам. Священнослужители церкви стана взяли его тело, отвезли в гавар Тарон в агарак[29] великой церкви во имя Иоанна, где он раньше жил, и там похоронили его тело и построили над ним красивую гробницу.

Тогда стали всем миром советоваться о том, кому надлежит сесть на патриаршеский престол. И так как из рода Григория не было никого, кто бы достоин был этого сана, то нашли; подходящим некоего Шахака, который был из рода епископа Албиана. Его поручили князю Мардпету, имя которого было Айр[30], и назначили к ним еще из вельмож — князя Гардманад-зорского и еще десять других нахараров; они сопровождали его с большою пышностью в страну Гамирк, в великий город. Кесарию. Там они Шахака рукоположили в католикосы Великой Армении и с почетом вернулись к царю.

И Шахак занял престол патриархов; он тоже поведением был похож на Парена и руководил страной как он. Те, над которыми он пастырствовал, не хотели внимать его правдивым наставлениям и, невзирая на иго упреки, открыто и смело грешили, без зазрения совести творили всякие злодеяния, забыв господа и его заповеди. Так поступали все — царь, нахарары и князья. Еще хуже них были те, кто в безбожии своем вернулись к прежним старым обычаям своих отцов, все от мала до велика отдались этому делу и усердствовали в этом. За все это господь бог разгневался на них и отвернулся от них и предоставил врагам, которые выступили против них и растоптали их. Ибо со времен царствования Трдата, когда они уверовали в господа, бог даровал им мир, укротив их врагов, удалив от их пределов войны, и до тех пор не было у них ни с кем никакой ссоры и вражды, и жили они в полном мире. А теперь господь возбудил волнения повсеместно в их стране, усилил их врагов, и никто из царей других народов не был им другом, а все были врагами.

Но в это безумное царствование в армянской стране не только враги изменяли врагам, но и друзья друзьям, товарищи товарищам, предавая друг друга и строя друг другу тысячи разнообразных козней. Ибо господь посеял смуту среди них, вселил в них нечистый дух, и они, заблудившись, стали в своем безбожии разорять и истреблять друг друга. Но всех превосходил один нечестивый человек, ставший орудием сатаны, который настраивал царя Тирана в особенности против нахарарских родов, а именно евнух, носивший звание великого Мардпета, жестокосердный, злонамеренный злодей, которого звали Айром. Происками своими он подбивал (царя) перебить многих нахараров без всякой вины и расшатал устои великого царства. Б особенности же своим злословием он добился предания мечу и истребления двух старших родов, рода Рштуни и рода Арцруни, которые без всякой вины и преступления были поголовно перебиты, не исключая даже лиц женского пола. В это время были найдены два младенца, избежавшие смерти и укрытые своими воспитателями на стороне, — сын Мегендака Рштуни Тачат и сын Ваче Арцруни Шавасп, оба — грудные младенцы. Их доставили к царю. Он приказал зарезать их, ибо только они и оставались живыми из потомков этих родов. Тут случились Артавазд и Васак из рода Мамиконянов, предводители всех армянских войск. Они бросились к младенцам, и каждый из них, схватив по младенцу себе подмышки, вышли с обнаженными мечами, готовые умереть за этих младенцев. Ибо, хотя они и воспитывали Аршака, сына царя, но, питая отвращение к тому, что тогда делалось, оставили своего воспитанника Аршака и уехали из царского стана. Они поехали в свою страну, в укрепления Тайка, и там оставались у себя многие годы и покинули другие свои владения. Там они взрастили тех двух младенцев, Шаваспа и Тачата, и дали им в жены своих дочерей, от чего эти роды снова размножились. Они долгие годы не вмешивались в армянские дела.