И когда успешность побега показалась мне стопроцентной, в меня кто-то врезался. Сначала решил, что это охранник и уже был готов возмутиться, но потом понял, что имею дело с кем-то ниже меня ростом и совсем не мужского пола. Барышня влетела головой мне в грудь, а потом, теряя равновесие, как кошка вцепилась маленькими пальчиками в предплечья. Я был уверен, что удержу её, но она поскользнулась на ветках и проехалась по ним, сбивая с ног и увлекая меня за собой.

Мы полетели с пригорка, несколько раз кувыркнувшись. В страхе, что раздавлю её, попытался обхватить, защищая барышню руками. Но она, вместо звуков боли издала короткий смешок.

И вот уже через мгновение на мне лежала миниатюрная девушка, прижимающая палец к губам и еле сдерживающая смех. Задорные искорки в глазах выдавали игривый нрав. Лицо вроде и было знакомым, но я никак не мог вспомнить, кто она и с какого сектора.

— Ты новенькая? — шёпотом спросил я.

Девушка тут же зажала мне рот ладошкой и зашипела. Луч фонарика скользнул совсем рядом, и я застыл. Девушка тоже. Напряглась как струна, прикусила губу и напряжённо нахмурилась.

Когда луч фонарика сменил направление, мы оба выдохнули, и она рассмеялась громче.

— Тише ты, — шикнул теперь уже я, а она ещё громче захохотала, прикрывая рот рукой и давясь со смеху.

Её хрупкая фигурка подрагивала надо мной, и я попытался спихнуть её. Но тут как по закону подлости неподалёку опять мелькнул фонарь.

— Да тише ты, идут, — грозно процедил я, но от этого её накрыло новой волной смеха.

Я пытался понять, с какого она сектора, но никак не мог свести едва знакомый образ с известной информацией. Взял запястье прелестницы и понял, что на ней нет браслета. На другой руке его тоже не оказалось, зато была небольшая «мыльница». Что-то среднее между компактным фотоаппаратом и смартфоном с улучшенной камерой — в темноте было не разобрать.

— Ты кто такая вообще? А? — насторожился я.

— Много будешь знать, быстро состаришься! — смеясь, ответила она, отодвигаясь и, наконец, размывая между нами дистанцию, так что рассмотреть её стало легче.

Невысокая (хоть это я и так уже знал), фигуристая, в джинсах, тёмной просторной толстовке с капюшоном, на вид не то студентка, не то чуть-чуть постарше. Как медсестричка Чили примерно.

— Ты из персонала? — кинул удочку я.

Она покивала.

— А где тогда бейдж и форма? Врёшь и не краснеешь.

Схватил её за запястье покрепче. У нас тут студенты пропадают, перстни драгоценные, а по территории разгуливает неопознанная мадам.

— Рассказывай, зачем пришла? Или сейчас охраннику крикну и всё, на пятнадцать суток присядешь.

Девушка закатила глаза.

— Может, лучше тебе на лицо? — с вызовом произнесла она и опять рассмеялась, когда я ошалел от такой наглости. — Да остынь, журналистка я. Пришла пофоткать, как вы тут героически отдыхаете.

— Докажи, — с каменным лицом затребовал я, чтобы никаких желаний никуда садиться у неё больше не возникало.

Она включила «мыльницу» и начала листать фотки. В основном там действительно были подвыпившие студенты с тусовки, а затем пошли фото, где девушка стояла с ректором, пожимала руку докторше Дэниелле, стояла с микрофоном в числе прочих представителей СМИ.

— Документы? — невозмутимо произнёс я.

— Какой дотошный! — возмутилась она, но с улыбкой. — На, Алан Канто Рэй. Не буду больше за тебя голосовать, зануда ты редкостный.

Скривившись, бросил взгляд на бейджик, который она достала, задрав толстовку и обнажая простую белую обтягивающую майку, под которой явно не наблюдалось лифчика.

— Ладно, свободна. Убедила. Вали, пока не передумал.

— Да куда ж я свалю, красавчик? — спросила она, прижимаясь ко мне. — Там злые дядьки с фонариками. — Она состроила испуганную мордашку и заглянула прямо в глаза. — Нельзя мне сейчас к ним, давай переждём.

Теперь я закатил глаза.

— Расскажи, что ли, пока, как тебе тут?

— Я на интервью не записывался.

— Зря! У тебя б, знаешь, как рейтинги взлетели. Ну, давай, расскажи. Не страшно? У вас тут, говорят, детишки пропадают.

«Набежали детишки и принялись самоубиваться по всей делянке», — чуть было не сострил, но вовремя осёкся.

— Смотри, как бы журналистки пропадать ни начали. А то у меня, знаешь ли, — я продемонстрировал запястье, — чёрный браслет.

Но на неё это не произвело никакого впечатления, она лишь многозначительно посмотрела и как будто принюхалась, чуть ближе припав ко мне.

— Ты что делаешь? — отшатнулся я.

Она зажала мне рот ладонью и прижала плотнее к дереву. Луч фонарика скользнул совсем близко, а она улыбнулась и вздёрнула бровь как бы говоря «видишь, от меня тоже есть польза». Мы лежали так ещё какое-то время, пока лучи не удалились на безопасное расстояние.

— Увидимся, — завершая знакомство на такой странной ноте, произнесла девчонка и легонько щёлкнула меня по носу. — Не скучай!

Подмигнула и умчалась так же быстро, как появился. Её хрупкий силуэт в тёмной толстовке быстро затерялся меж деревьев.

«Не закрытая территория, а проходной двор какой-то», — проворчал про себя и направился к выходу из парка.

Бейдж у неё был, а вот пропуск вряд ли раз от охранников пряталась. И если уж обычная журналистка смогла прокрасться сюда, то не удивительно, что на проекте студенты пропадают. Кто угодно прокрадётся и сделает что угодно с учениками. Ситуацию нужно исправлять. Если не силами руководства, которое зашевелилось, лишь когда это коснулось непосредственно спонсорских детей, значит, силами студентов. Создадим, например, дружину или нечто подобное.

Вот только сдадим этот комплексный экзамен, и подниму вопрос. Сейчас всё равно никто слушать не станет, все волнуются и готовятся к испытаниям. Никто не знает, что нас там ждёт.

Главное, чтобы не было слишком поздно.

У меня всё получится! А если нет — попробую ещё разок.

Таков был мой девиз по жизни.

И решив не изменять себе, забрал его в жизнь новую и не менее увлекательную. И если поначалу все эти приключения в мире магии казались мне отпуском от рутины моего мира или просто ярким увлекательным сном, то теперь всё больше ловил себя на мысли, что начинаю приживаться здесь и срастаться новой реальностью. Прошёл какой-то месяц, а я уже не мыслил жизни без тренировок по ментальным практикам, телекинезу, теории «супергероики» и прочим дисциплинам, которых в моём родном мире быть не могло.

Да и к ребятам уже привык. Странное дело, но мы как-то быстро и крепко сдружились. Заводить новых друзей, когда тебе под тридцать становится сложно, а тут — целый набор талантливых парней и девчонок, жаждущих общения и сплочённости.

Непривычно. Особенно после того, как много лет посвящал себя спорту и соревнованиям, где почти не было друзей, но зато конкурентов хватало. На этом проекте конкуренция, конечно же, тоже была, но здесь мы часто выступали в командах, а не так, как я привык — всегда один и сам за себя.

Изворотливый Шен воспринимался как младший брат, молчаливый Терр — как боевой товарищ, а девчонки… А девчонки всегда могли украсить любую компанию.

Мысль о возвращении на Родину стала посещать всё реже, и вытеснялась другими не менее важными мыслями: как сдать комплексный экзамен, как завоевать любовь зрителей и как, в конце концов, раскрыть уже свой супергеройский потенциал и разобраться в том, почему студенты исчезают и впадают в кому. Да и вообще, зачем меня сюда вытащили? И конкретно ли дело во мне или просто под руку подвернулся, и парень, покинувший свою тушку, вселился в первый попавшийся сосуд? И если всё-таки обмен оказался неслучайным, то какова моя роль во всей этой пьесе?

Но проблемы надо решать по мере их поступления, и поэтому сегодня, в день экзамена, подготовился настолько, насколько смог. Накупил необходимых предметов в дополнение к своему крутому спонсорскому фонарику, утром вышел на пробежку, размялся, хорошо позавтракал и морально настроился побеждать.