— Ты во всё это веришь? — уточнил я, разглядывая, как Руби хмурится и напряжённо анализирует озвученное ею же.

— Верю…– искренне сказала она и, наконец, оторвалась от монитора.

Тут же поправила и без того хорошо сидящие на курносом носике очки. Мы сидели очень близко, и это определённо смущало её. Чтобы как-то увеличить дистанцию, она сдвинулась и начала собирать рубиновые локоны в пучок. Меня обдало запахом манго, которым пахли её волосы. Руби потянулась за карандашом и, ловко скрутив пряди, заколола им волосы.

— А что это вы тут делаете? — ехидный голос Шена отрезвил. — Так-так-так…

— Читаем про Секту Отрицателей. А ты чего пожаловал?

Он не ответил, потупился, и это показалось мне странным. Присмотревшись, заметил ссадину на руке, пятна на пиджаке и рубашке.

— Что-то случилось?

— Не-е, — отмахнулся он, но голос и тон выдавали неуверенность.

— Расскажи, — попросил я.

— Да этот Джонни… — начал Шен, и мы с Руби насторожились. — Они зашли в наш сектор, их браслеты позволяют заходить в любые цветовые зоны. Ну и когда шёл к столику, один из них толкнул меня. Еда разлетелась, а они… Они ржали.

— Их рейтинги наверняка упадут вниз, — попыталась поддержать Руби. — Вот увидишь, никто не будет им помогать, никому не нравятся задиры.

Шен грустно усмехнулся.

— Отец Джонни договорится. Такие всегда договариваются. Ничего из этого не попадёт в эфир.

— Нам нужно дать отпор, — заявил я. — Раз и навсегда. Если они ещё полезут, они будут знать, что последует реакция. Мы не позволим издеваться над собой.

— Ну конечно. И как же мы это сделаем? Стоит нам оступиться, компромат на нас тут же направят в эфир, потом наложат штрафы, а если отчислят…

— Надо сделать так, чтобы прикопаться было не к чему. И чтобы Джонни предстал в таком свете, что ему стало бы стыдно попасть на экран.

— Не знаю… Мне кажется, это дурная затея, — произнёс Шен, ища у Руби поддержки.

— Мы придумаем план и дадим отпор! — уверенно подытожил я и почувствовал, как Руби положила свою тёплую маленькую ладонь на моё тощее мужественное плечо.

Её поддержка досталась не Шену, а мне.

Как отомстить обидчикам, поставив их на место и при этом не вылететь из Школы? У меня был только один ответ на этот вопрос — унизить, не нарушая правил. Драться запрещено уставом, травмировать — тоже, ломать имущество… Ну, вы поняли.

Но никто не говорил, что нельзя устроить простую невинную забаву, при этом оставить противника поверженным без увечий. И если при этом пострадает его эго и школьная форма, то мы готовы понести наказание за мелкое хулиганство.

Вчера, на десятый день пребывания в Школе, мой план поддержало около пятнадцати человек, больше нам был и не нужно. Шен сомневался, но, в конечном счете, сказал, что тоже будет участвовать. А с утра подтянулись и остальные — девяносто процентов, носивших чёрные браслеты, были готовы похулиганить. Силами Руби в нашу авантюру оказались втянуты ещё и трое парней из бронзовых и одна девчонка из серебряных.

И дело тут было не только в обаянии красноволосой боевой подруги, но и в том, что от старины Джонни и его шайки доставалось многим, даже тем, кто носил браслеты классом выше чёрных, но ниже золотых. Не знаю, чего он хотел этим добиться, самоутвердиться или прижать к ногтю всех, до кого дотянется, но мы решили дать отпор, и дадим его не подставляясь.

План был прост — дать им наживку и подсечь. Поэтому завтракать мы пошли порознь. Я занял крайний столик в углу, а Шен мельтешил по залу, ходя от стойки к стойке, выбирая, чем себя порадовать.

«Они идут», — пришло сообщение от Руби на браслет.

Я кивнул Шену и тот собрал поднос с едой, расплатился браслетом и поплёлся к столикам. Золотая компашка мажориков, естественно, засекла его из общего холла. Что Шен окажется идеальной жертвой — нечего было и гадать. Он боялся дать отпор, не хотел шумихи и всегда пытался понравиться тем, кто превосходил его по статусу. В том, что им захочется поразмяться на нем, сомнений не возникало.

Общий холл представлял собой открытое пространство, украшенное лавочками, клумбами и скульптурами, как и большинство других зданий кампуса. Слева был вход к золотым, прямо — к серебряным и бронзовым, а справа — к чёрным. Выходило, что наши столовые располагались друг напротив друга, и вместо того, чтобы свернуть к себе, Джонни и трое его дружков пошли к нам. Золотые браслеты позволяли войти на территорию к любому из уровней ниже своего в любом здании, кроме общежития, где без приглашения попасть на чужой этаж было невозможно.

Ядовитый Арни первым окликнул Шена, спросив, что же тот выбрал себе на завтрак. Шен смущённо что-то ответил, и задира начал перебирать еду на его подносе, критикуя выбор и качество продуктов.

«Начинаем», — кивком подал сигнал и поднялся с места, направляясь к мажорам, забредшим не в свой район.

— Эй! Малыш Джонни, ты не заблудился? — фраза была вполне классической, и впечатление произвела ожидаемое.

Джонни правильно воспринял наезд, приосанился и ответил:

— Не твоё дело, отброс. Не видишь, мы беседуем с другом.

— Неужели? С каких пор мальчики с золотой ложкой в заднице дружат с простыми ребятами с улицы?

Лицо Джонни вспыхнуло похлеще, чем обычно у Руби. Здоровяк Крис, который всегда был при Джонни вроде телохранителя, понял, что настало время действовать, и пошёл в моём направлении, чтобы преподать урок.

Я не двинулся с места, даже бровью не повёл. Когда кекс с глухим сочным чваканьем разлетелся по его лицу, громила замер, не ожидая такого поворота события. Растерянно огляделся и увидел девчонку с тёмными волосами, заплетёнными в косы, которая горделиво стояла у своего стола, отряхивая руки. Её звали Агата, она управляла кошками на испытании в нашей команде. И она была одной из первых, кто согласился на открытое противостояние.

— Что за?.. — сорвалось с губ Джонни, когда он запоздало осознал, что их заманили в ловушку.

Договорить не успел — с другого конца зала такой же кекс взмыл в воздух и разлетелся по его лицу и шее. По столовой прокатился робкий смех. Никто не ожидал, что будет так приятно дать отпор. Все опасались как-то проявить себя, но это оказалось очень важным этапом в поддержке самооценки. Твари мы дрожащие или право имеем… защитить себя, отстоять себя и показать, что мы тоже здесь не просто так, а призваны сыграть свою роль?

Здоровяк Крис отряхнулся и попёр на меня с удвоенной скоростью и злостью. И тут как грибы после дождя, рядом со мной нарисовались мои чернобраслетные братья с полными карманами кексов, булочек и пирожных а-ля картошка. То, что ужина сегодня ни для кого из нас не будет, мы запланировали сразу, потратив все сбережения на «боеприпасы».

Криса я оставил на растерзание ребятам, а сам юркнул к Джонни, подхватив с ближайшего заготовленного подноса сладости для обстрела.

С криком «лови» запустил кручёный в сторону Джонни. Со смакованием оценил вспыхнувшую в его глазах ярость и то, как ярко окрасилась его белоснежная рубашка, впитывая сочный шоколадный кекс и его розовую кремовую шапку с посыпкой.

Джонни дёргано отряхнулся, ещё сильнее размазывая всё по одежде, вырвал у Шена завтрак и начал бросаться в меня чем попало, а в конце запустил и поднос. Мне вовремя удалось скрыться за одним из столиков, укрываясь от разлетевшегося на куски дешёвого пластика.

— За подмогой! — Прикрикнул Джонни на своих дружков, и они стали ретироваться, прикрываясь прихваченными со стойки подносами.

— Как нельзя кстати, — констатировал я, понимая, что операция «Возмездие» переходит во вторую фазу.

Золотая тройка двигалась по холлу в направлении своей золотой зоны, и когда они были готовы рвануть к проходной, где нужно прикладывать браслет, Джонни в ужасе замер.

Перед каждым турникетом стояли мои люди, преграждая путь. Я пробрался ближе, чтобы самому увидеть его лицо. Персиваль-младший стоял бледный как смерть, не в силах пошевелиться.