— Это мы удачно зашли. А следующий?

— Через пять с половиной часов, господин партизан. Не убивайте, прошу.

— Спасибо, получается у нас целый вагон времени! Как и обещал, не убью. Сам. Белочка, он твой.

Белка тут же вытягивает руку и серией мощных разрядов убивает начальника. Сжимает дымящийся кулак, поворачивается и смотрит на меня.

— Вот как… Уже и химоружие в дело пошло. Плохо…

— Если не доедет…

— А если чуть-чуть не доедет? Если снаряды взорвутся на позициях немцев? Роза, ты небольшой ураган организовать сможешь? Так чтобы газ над позициями фашиков покружился?

— Думаю да. Но это ведь самоубийство?

— И да, и нет. Нам с Белкой дышать необязательно. А ты взлетишь повыше, или пузырь вокруг себя сделаешь.

— А пули? — спрашивает Белка.

— А люди? Представь сколько солдат погибнет. А без них, гражданское население уедет в Идельштайн. Представляешь что с ними там будет. Ты была на медицинском, видела что там происходит. Я вас не заставляю, если сомневаетесь, пойду один…

— Ещё чего, — кривится Белка. — Так мы тебя одного и отпустили. План готовь.

— Да в принципе всё готово, — потирая руки улыбаюсь. Надо пленного добить и можно идти ждать поезд.

Час икс неумолимо приближается. Серафина, чувствует серьёзные колебания воздуха и ощущает запах дыма. Белка идти в бой с превосходящими силами противника, без урановой подзарядки не хочет. От чего с каждой минутой немного теряет уверенность. Я же… Ну, бывал я в переделках и посерьёзнее. Одна битва у Плачущей Скалы чего стоит. А тут поезд, передовая, потом диверсия.

Интересно, совки сей шедевр моего тактического гения заметят или у них совсем всё плохо? Ну, должны. Всё таки до сего момента, немцы себя газами не травили. А тут возьмут и отравят. Показательно, на передовой. А поскольку акт массового самоустранения произойдёт непосредственно на передовой, люди с большими звёздами на погонах, генералы и, наверное, маршалы, просто обязаны будут заинтересоваться кто же такой наглый немцев нагибает. И, что самое главное, они не должны принять всё это за обманный манёвр самих немцев. А то попадётся какой-нибудь идиот, будет кричать что несчастный случай. Партизаны, то есть мы здесь не приделах. А мы, когда явимся, вполне можем стать агентами какого-нибудь Абвера. Или что там у них?

Очень надеюсь что нет и наших действий хватит. Хотя… Всё может быть, исключения всегда были, есть и будут. Но, если руководство Советское не дегенераты, то нас они принять просто обязаны. Хотя бы, просто не мешать и держать на передовой. Надо будет Серафине инструкции выдать. По обращению с советскими офицерами. А то мало ли… Хотя, можно вообще не заморачиваться. Взять и свалить куда-нибудь подальше, там отсидеться, набраться сил и начать строить свою империю, но не хочу… После того как угробил своё государство, не хочу. Помогать — да, единолично править — нет.

— Влад, — дёргает меня за рукав Роза. — Поезд близко.

— Твоих парапсихических способностей хватит посмотреть…

— Извини, но нет. Я не Серафина, наши силы не сравнить. Пора.

Белка и Роза, взлетают и отлетают за здание. Прикладываю к лицу маску, взмахом руки заставляю металлоконструкции двигаться… От чего дохлые солдаты на вышках выпрямляются, водя руками изображают что поправляют оружие и крутят головами.

Интересно, вот в крови у человека присутствует железо. Смогу ли я когда-нибудь управлять и им? Пока не знаю, но… Ай, к чёрту всё.

Забираюсь на вышку, присаживаюсь и жду. Очень не хватает вездесущей Серафины и комментариев Ломакина. Тоскливо даже как-то. И… О, гудок.

Собираюсь, закрыв глаза смотрю и вижу что паровоз, то есть ещё один бронепоезд заползает в пределы поля моего зрения. Вот только паровоз необычный. Локомотив слишком большой, бронированный по самое не могу. Оружия на нём, моё почтение. А судя по двигающемуся стрелковому оружию внутри, там полно солдат. А вот дальше… Вагоны. Вроде обычные товарные, но брони на них больше чем на локомотиве. И загружены они под завязку. Локомотив, странный необычный, внутри много «Первопричины» особенно в районе котла. За ним пассажирский с солдатами. Шесть товарных со снарядами. Две цистерны, явно не с бензином. Замыкает ещё один пассажирский. Пора…

Поезд близко, подбираюсь, напрягаюсь и как только пыхтящая и пускающая клубы пара хреновина подъезжает, прыгаю на неё. Пластом… Прилипаю к броне, приложив голову к металлу смотрю внутрь… Нет, людей не вижу. Но оружие в руках, каски, лопаты в руках кочегаров потому что двигаются вижу.

Там человек двадцать. Хм… Интересно. Очень интересно. А ещё там человек с золотыми зубами. Походу машинист. Ладно, пора.

Переползаю на крышу. Нахожу люк, усилием воли открываю. Сверху спускается Роза зависает рядом…

— Бери Белку и выносите пассажиров. Осторожно. Не подставляйтесь. Как закончите жду вас здесь.

Роза кивает и улетает. Я же замечая что поезд набирает ход, хватаюсь за люк…

— Я что, орк что ли? Зачем мне под пули подставляться? Делаем так.

Приложив руки к корпусу, закрываю глаза и тут… Всё оружие, даже холодное прилипает к кабине и прирастает. Каски резко сжимаются раздавливая солдатам головы. Золотые зубы срастаются между собой и прилипают к полу. Надеюсь что сидят крепко и прилипают вместе с хозяином но не суть.

Улыбаясь открываю люк, спрыгиваю внутрь и вижу… Передо мной открывается крайне занимательная картина. В огромном, я не побоюсь этого слова отсеке, в повалку лежат безголовые солдаты. Трое кочегаров, несмотря на сажу бледных, подняли руки вверх. Машинист лицом прилип к полу. Перепуганный офицер смотрит на меня круглыми глазами.

— Гутен так, — киваю им. — Нда… Картина Репина — не ждали. Русский понимаете? Если нет, то советую или резко научиться, или пробудить способности полиглотов. Кочегары, уголь в топку. Ты, морда фашистская, сюда двигай. Машинист, встать! Хенды, это самое, вверх и разгоняй аппарат. Ну чо, суки. К вам пришёл коммунизм. Рады? Работать!

В отсеке начинается движуха, кочегары хреначат уголь в топку. Машинист, пытаясь разомкнуть челюсти крутит вентили и передвигает ручки. Офицер…

— Что везём?

— Снаряды, — сглатывая кивает он. — На фронт.

— Вы где сволочи так русский выучили? Ты же, падла, даже без акцента шпаришь.

— По приказу. Язык врага надо знать.

— Так что везёте? Отвечай, иначе жизнь твоя резко оборвётся. Я тебя живьём в топку засуну.

— Снаряды с газом, — понимая что молчать не стоит кивает офицер. — Производная «Первопричины.»

— В цистернах что?

— Жидкая форма. Особо ядовитая при контакте. Вызывает тяжёлое отравление и смерть. Без противоядия, никаким антидотам не поддаётся. Господин… Я…

— Не виноват? Тебя заставили. Ты и воевать не хочешь. И русских убивать тебе противно. Особенно тебе противно убивать их вот таким способом. А дома, в Германии, у тебя семья. Родители, молодой ещё. Ты очень хочешь, чтобы эта бессмысленная война закончилась и ты смог вернуться. Я прав?