— Я вас тоже люблю, — обнимает их Влад. — И тоже хочу. Но только сначала, пообещайте мне, что больше не попытаетесь убить меня.

— Мы не знали, — вцепляется в него Маришка. — Тебе же не надо дышать, нам Серафина говорила. А тут…

— Я ещё не восстановился, — улыбается Влад и целует её.

Целует, переключается на Белку. Гладит девушек, шлёпает… Маришка непроизвольно снова становится слаймом. Белка светясь синим, принимает облик фигуры из молний. Девушки уводят Влада на лежанку, укладывают и ложатся ему на ноги. Улыбаясь берутся за достоинство, по очереди целуют и начинают ласкать.

Сам Влад, находит ласки очень необычно. Нежная и прохладная Маришка и горячая, бьющая током Белка. Контраст невероятный, тем более заглатывают они по очереди.

— Да, — улыбается Влад. — А…

Девушки меняют положение. Белка поднимается выше и гладя грудь Влада целует его в шею. Маришка садится на него, выдохнув закидывает руки за голову и начинает двигаться. Сначала медленно, потом ускоряется и вдруг замирает.

Хитро улыбаясь сжимается внутри и ритмично сокращается заставляя Влада выдохнуть и стиснув зубы выгнуться.

— Вот это да, — выдыхает Влад.

— О, я теперь и не такое умею — улыбается Маришка и начиная совершать тазом круговые движения говорит. — Моё тело способно на многое и всё это для тебя.

Конечно, ни с водяными элементалями, ни тем более со слаймами, Влад ещё не пробовал. И ощущения ему очень нравятся. Немного смущает то, что он видит свой член внутри полупрозрачной Маришки, но это скорее непривычно чем страшно. Да и Белка…

— Почему вы в таком облике?

— Чтобы тебе легче было, — наращивая ритм стонет Маришка. — В таком виде, ты воспринимаешь нас по-другому.

— Серафина подсказала?

— Да, — кивает Белка и кусает Влада в шею. — Не отвлекайся.

Вздохнув Влад сжимает задницу Маришки и помогает ей двигаться. Понимая что из-за способностей девушки долго не продержится пытается расслабиться и продлить удовольствие. Но это получается из рук вон плохо. Млея от ощущений он просто сдаётся, приподнимает девушку и двигается сам. Глубоко входит в неё и изливается. От этого, Маришка беспорядочно сокращается внутри, вздрагивая вскрикивает и упав на Влада целует его. Падает на бок, принимает человеческий облик, подпирает рукой голову и счастливо улыбаясь смотрит на Влада.

Её место занимает Белка, которая на нежности явно не настроена. Двигается резко, грубо, при этом бьётся током и выпускает разряды от чего несчастная лампочка перегорает. Но темнее от этого не становится, светится Белка как новогодняя ёлка.

Однако, надолго её не хватает. Она замирает, закричав выгибается и падает. Принимает человеческий облик, ложится на руку Влада и пытаясь отдышаться целует его.

— Необычно, — выдыхает Влад.

— Не отвратительно? — поднимает голову Маришка.

— Не противно? — поднимается Белка. — Слушай, я всё понимаю. Но и ты пойми. То что с нами делали, они делали не по нашей воле. Мы…

— Забудьте, — закрыв глаза выдыхает Влад. — Ничего этого не было. Всё, даже не вспоминайте.

— Спать? — синхронно спрашивают девушки.

— Извините, но да. Я совсем не в форме и сомневаюсь что смогу что-то ещё.

— Тогда мы пошли…

— Не-не, не отпущу. Спим вместе.

Уложив головы девушек себе на грудь, Влад собрав остатки сил блокирует дверь. Целует своих теперь уже жён и вздохнув засыпает.

Следующий день. Лаборатория. Лазарев.

Бессонная ночь, изучения, исследования, попытки понять. Всё это загоняет меня в тупик и выдаёт только два варианта. Или я двинулся, или стал свидетелем настолько необычного явления что объяснить это не могу. Даже самые безумные теории, которые я даже в одиночестве стесняюсь озвучивать, не объясняют данный феноменом, а дают ещё больше вопросов.

Например, если верить профессору Ломакину, а верить ему даже несмотря на раздвоение личности можно, то получается следующее. Владислав, Марина, Катя, Серафина и Фаина с Раисой, людьми с недавних пор не являются. Они со слов профессора нечто новое и доселе неведомое. Например Катя Белкина, она энергетическая сущность упакованная в человеческую оболочку. В человеческой форме у неё есть всё то, что есть у людей. Органы, ткани, системы, кровь… В форме энергии у неё нет вообще ничего И стоит ей захотеть, как она с лёгкостью, практически мгновенно может превратиться из девушки в пучок электрических разрядов. Обратный процесс, также не доставляет ей проблем и даже сложным не кажется.

Но как? Находясь в состоянии энергии, чем она думает? Ведь если верить Ломакину, и ей самой, себя она не теряет. Думает… Но чем думает? Как вырабатывает электричество и каким образом удерживает себя в таком состоянии?

Дальше ещё интереснее, Волкова Марина и она, что ещё удивительнее — вода. Не такая жидкая, похожая на густой кисель, но тем не менее она ничем не отличается от воды из-под крана. А ещё она ей манипулирует. Водой, паром и наверняка людьми. Что невозможно. И опять вопрос… Что позволяет ей существовать? Как она держит форму воды? Чем мыслит? Как превращает синеватый, полупрозрачный кисель обратно в органы, кости и ткани?

Сёстры Спичкины, по прогнозам профессора, станут такими же, но из огня. И это снова невозможно. Невозможно, потому что невозможно.

Серафина… Её способности, некоторые из них объяснить можно. Возможно, читая мысли, она просто чувствует электро ритмы мозга и может их расшифровать. Но телекинез, полёт, телепортация… Этому у меня объяснения нет. Пока нет… Но я найду.

— Правильные мысли, доктор Лазарев, — заставляя подпрыгнуть шелестит в голове голос Преображенской.

— Ух, напугали. А как… Если вы обратили на меня внимание, то может быть приоткройте завесу тайны и хотя бы намекните как вы существуете?

— Извините, но не могу. Не потому что это тайна, вы просто не сможете понять. Нет, глупым вас никто не считает. Но вы учёный привыкший работать по правилам. Правилам этого мира.

— Этого? То есть есть и другие? А…

— А теперь давайте пофантазируем и представим что таких миров как наш неисчислимое множество. Одни похожи, другие немного отличаются, третьи отличаются настолько сильно что фундаментальные науки в них или не такие, или вообще не работают.

— Фундаментальные науки — истина не подлежащая сомнениям.

— Именно поэтому, мы вам всего и не рассказываем, — весело шелестит в голове голос Серафины. — Я бы тоже не поверила, но по случаю увидела всё сама. Вам просто надо поверить. Вот профессор Ломакин, хоть и отрицает, на самом деле верит. Поверьте и вы.

— В кого?

— В первую очередь, в себя, доктор. Вы видите вещи не поддающиеся описанию, но пытаетесь объяснить их опираясь на свои знания и отрицаете саму мысль о том, что ваши знания могут быть неправильными, неполными или в нашем случае вообще недостоверными.