— Не могу, — садясь на пол выдыхаю.

— Плохо дело, — тут же присаживается рядом Ломакин. — Совсем плохо. Но мои теории подтвердились. Это конечно не радует, но…

— Какие теории?

— Вы, если можно так сказать, работаете на «Первопричине,» — приложив ладонь к моей голове выдаёт Ломакин. — Вы, молодой человек, накапливаете её, а при использовании способностей расходуете. В отличии от девушек, вот Катенька чувствует себя прекрасно. И это значит, что они

в нужных количествах сами её вырабатывают. Вы же. Или вы мало её вырабатываете, или очень быстро расходуете. Но это не удивительно, управление металлом вещь энергозатратная. Но, не спешите расстраиваться, теоретически я знаю как помочь вам. Вот держите.

С этими словами, Ломакин подаёт мне осколок кристалла. Который я быстро съедаю и чувствую… Ощущения как будто стопочку опрокинул. Внутри разливается приятное тепло, настроение лезет вверх. Белка начинает улыбаться, профессор хмурится.

— Что? — вставая спрашиваю.

— Раньше, я бы уволил сам себя за подобную ересь, — качает головой Ломакин. — Но сейчас… Николай, могу предположить, что в отличии от девушек, вы всё ещё меняетесь. Идёмте, вам надо отдохнуть. Катенька, помогите жениху.

— Ага, — тут же обняв меня счастливо улыбается Белка. — Я помогу. Слушай, жених, всё стесняюсь спросить, но как ты съедая столько металла, в туалет ходишь?

— Ох… А ведь не хожу… Ни разу. Это как? Профессор?

— Чему вы удивляетесь, Николай? — разводит он руками. — Вы феномен. Но если следовать моим предположениям, то всё что вы съедаете, сразу и полностью преобразуется. Обычная пища в энергию, металлы на усовершенствования организма. Отходов просто нет. Извините. Идёмте.

— Может мне тогда и дышать не надо?

— А вы попробуйте задержать дыхание. Потом скажете как ощущения.

Глубоко вдыхаю, задерживаю дыхание и понимаю что ничего не происходит. Нет неприятных ощущений, головокружения или ещё чего-то. Конечно, инстинктивно дышать хочется. Но…

— Фух, ваще ничего не понимаю. Давайте домой, устал я что-то.

Подозрительно глядя на меня, Ломакин подаёт ещё один осколок кристалла, просит Белку поддержать меня и идёт вперёд. Шагаю за ним и понимаю что наш профессор умнее чем кажется. Потому что идти я не могу. Меня мотает, в глазах всё расплывается. При этом силы у меня девать некуда, но в голове бардак. Почему-то невыносимый голод. А зрение…

Зрение и другие органы чувств выкидывают такие фортели, что страшно становится. Например, держащая меня Белка, то цвет кожи на зелёный поменяет, то её волосы из чёрных станут золотистыми. А вокруг… Дорога, то есть тропа среди мусора превращается во что-то похожее на ковровую дорожку. Слух режут звуки горнов. А где-то как будто в далеке, слышится рёв толпы и аплодисменты.

— Это всё галлюцинации, — обнимая Белку бормочу. — Всё это мне кажется. Нет… Не бывает. А если… Профессор! Ещё кристалл. У вас есть…

— Может…

— Дай сюда!

Сам не знаю как, прыгаю вперёд, валю деда на пол и обыскиваю. Нахожу в кармане осколки, вытаскиваю и тут же съедаю.

Перед глазами мелькают вспышки и смутные образы людей и мест. В голове звучат незнакомые голоса.

— Ещё, — ставя профессора на ноги требую кристаллы. — Еще!

— Николай, успокойтесь, — испуганно пятится от меня Ломакин. — У меня нет с собой. Дома я вам…

— Мне надо! — стуча себя в грудь кричу. — Я вижу… Я вижу! А-а-а-а-а!

Сломя голову, спотыкаясь, падая и распугивая полчища крыс бегу к нашему убежищу. Оттолкнув камень от одного из входов ныряю в нору, отращиваю на пальцах когти и цепляясь ими шустро ползу вперёд. И я понимаю, со мной что-то явно не так, но голод и жажда кристаллов не дают понять что именно. Они гонят меня вперёд. Поэтому только ускоряюсь.

Быстро приползаю, бегу по коридорам и едва не выломав дверь лаборатории Ломакина врываюсь внутрь, осматриваюсь и улыбаюсь. Искать ничего не нужно, кристаллы на столе в чашке. Их немного, осколки маленькие, но они… На моё появление они отзываются тёплым красным светом.

Хватаю чашку, высыпаю осколки в рот и разжёвываю. Глотаю и тут… Живот скручивает болью, сердце стучит в висках. Из носа хлещет красно-серебристая похожая на ртуть жидкость. Голова от боли пытается взорваться.

Падаю на колени, прижимаю к голове руки, закрываю глаза и тут… Резко встаю и вижу себя не в лаборатории, а непонятно где. То есть у огромного, закрытого окна или же стеклянной двери. Даже не двери, а витража… А там, за ним… Музыка… Там, на улице, меня ждут.

— Мне надо туда, — пытаясь открыть окно протягиваю руки, но вместо гладкого стекла нащупываю шероховатую стену. — Нет!

Бью кулаками в стену, понимая что видение исчезает снова хватаюсь за голову и падаю.

— Николай, успокойтесь, — склоняется ко мне Ломакин. — Всё хорошо.

— Мне надо туда… Мне надо, я знаю.

— Сейчас вы отдохнёте и мы отведём вас куда вам надо. Николай, вам не стоит.

— Мне надо! Профессор, я не спятил. Мне надо! Я… Я… Я вижу. Они…

— Света, Катя, держите его, — вздыхает Ломакин.

— Ну нет…

Сажусь и тут же Белка обхватывает меня со спины. Видимо прибежавшая на шум Маришка, растекается слизью, обволакивает меня и фиксирует. Ломакин прыгает к столу, набирает в шприц лекарство и подбегает ко мне. Закатывает мне рукав и хоть и с трудом, но вводит иглу в кожу.

— Сейчас, голубчик… Сейчас вам будет легче. Лекарство мощное. Поспите, потом расскажете куда вас так тянуло и кого вы видели.

— Что вообще с ним происходит? — странным булькающим голосом спрашивает Маришка.

— Похоже перенапрягся. Но тут скорее сочетание факторов. Сильная усталость, вдохнул много пыли, да и я потом кристалл ему сунул. Нда… Давайте-ка его в комнату.

— Я вижу, — понимая что засыпаю говорю. — Вижу…

Что дальше уже не понимаю. Вроде бы меня куда-то несут, потом укладывают. Кто-то гладит мои волосы. Темнота… Но темнота недолго. Всё буквально взрывается яркими, но неясными картинами. Картины эти мелькают и кружатся в безумном хороводе, выстраиваются, сливаются и превращаются в сюрреалистичный сон. Настолько абсурдный и неуместный, насколько это вообще возможно.

Я вижу, дикую мешанину из вархаммера сорокатысячника, вархаммера фэнтези и чего-то ещё. Здесь фэнтезийные и сказочные существа. Ксеносы знакомые мне по играм, демоны и демоницы. И все они вместе с роботами, солдатами, техникой имперской гвардии и абсурдной пародией на астартес будь они в средневековье. И всё это… Картинка меняется, снова стою у двери из разноцветного стекла и понимаю что мне надо пройти через неё.

И я чётко осознаю что сплю, что всё это бред, но вытянув руку иду… Толкаю створки и… И почему-то вижу молочно-белый свет.