И перешла к Ширин Михин-Бану держава.

От Рыбы до Луны о ней сверкнула слава.

И справедливости возрадовался люд.

Былые узники свободный воздух пьют.

Все угнетенные забыли время гнета:

Ширин с времен своих отбросила тенета.

Уж не взимался сбор у городских ворот,

Налогов не платил за пажити народ.

Облагоденствовав и город и селенья,

Ширин, не ждя даров, сыскала восхваленья.

И вот и перепел и сокол уж друзья,

И даже волк с овцой встречались у ручья.

Народ и дальних мест и живший недалеко,

Царицу полюбил бесхитростно, глубоко.

Обилье все росло, все ширилось оно.

Сам-сто смогло давать единое зерно.

Добра исполнен шах — и щедрых трав цветенье

Рождает не цветы, а ценные каменья.

У злонамеренных сады иссушит рок.

Добра исполнен шах — и путь его широк.

И ширь и тесный лог в его краю счастливом

Гордятся временем и шахом справедливым.

У шаха, коль он — шах, дух не снует во тьме.

Нет злодеяния у шаха на уме.

Но о царе царей к Ширин не мчатся вести.

Хоть царство у нее, но сердце не на месте.

Хоть кейхосровову она имеет власть,

В пустыню смотрит взор, а в этом взоре — страсть.

От караванов ждет и ждет, сгорая, снова

Живительных вестей о странствии Хосрова.

Узнав, что счастлив шах, что, как Юпитер, он

От праха до Плеяд свой прежний поднял трон,

Она рассыпала сокровища, — и люду,

Законы дружбы чтя, их раздарила груду.

Но весть о Маркам ей муку принесла:

Законы Маркам строжайшие блюла.

И в Руме Мариам принудила Хосрова

В великой верности дать клятвенное слово.

Ширин, поведавши о горести такой,

Вздыхая горестно, утратила покой.

«Судьба, — твердит она, — мне все свершает назло».

Ширин, как мул в грязи, в страданиях завязла.

Она царила год, храня свои края,

Ни птахи не спугнув, щадя и муравья.

Как мрак разбойных глаз, и сердце стало темным,

Как буря локонов, и дух стал беспокойным.

Ширин устрашена: ее тоска вот-вот

Честь справедливых дел в смятении сметет.

Другого не нашел сей кипарис исхода,

Чтоб чистым был диван, как в дни былого года,

Как только, чтоб сиял пред ней один — Хосров,

Причина всей тоски и всех кручин — Хосров.

Решительности нет, ее душа устала.

Ведь твердости всегда влюбленным не хватало.

Наместник принял власть и все свершал один.

Ношением венца пресыщена Ширин.