— Прости меня, я так испугалась, — успокоилась Валерия, — ничего, мы сможем быть вместе, и без этого титула, правда?

Завибрировал ее телефон. Валерия взяла его, и посмотрела номер, — Мама, — сказала она, и поднесла телефон к уху.

— Здравствуй, мам. Все хорошо. Дать тебе Генри? Хорошо, — и она протянула трубку своему юному мужу. Он взял телефон, и включил громкую связь.

— Доброе утро, мама.

— Не такое оно уже доброе, мой мальчик. Ты уже знаешь что нам отказал Имперский совет?

— Ничего страшного, это для меня не главное. Теперь, для меня главное — это Валерия.

— Я даже в этом не сомневалась. Валерия сильно расстроилась? Не кричала, что ты ее теперь бросишь?

— Нет, она переживала, что ее отец, не смог выполнить свое обещание. Но я уверен, что он сделал все, что мог.

— Врешь, конечно, я, что свою дочку не знаю, наверняка, закатила истерику. Но я рада, что не ошиблась в тебе. Теперь оба слушайте внимательно. Валерия, ты там?

— Я тут мама, и ничего я не устраивала истерику, так, поплакала немного, и все. Что-то случилось?

— Случилось. Это не был отказ в титуле для Генри.

— А что тогда?

— Это был отказ нам, фамилии Конти, в титуле для Генри. Императорская семья хочет сама присвоить титул Генри. И не барона, а графа! Они выразили нам благодарность, за то, что мы обратили их внимание на Генри, а теперь они займутся им сами.

— Так это же хорошо, граф ведь лучше, чем барон, — обрадовалась Валерия.

— Доченька, какая ты наивная, — мама Валерии вздохнула, — чему ты радуешься? Это значит, что на нашего Генри, хочет наложить руку кто-то из Императорской семьи. И это очень влиятельный человек. Потому, что отказать нашему семейству, поставив под угрозу лояльность Северной провинции и расположении Горной Гильдии, для этого нужно иметь очень большое влияние на Императора.

— И кто это может быть? — встревожилась Валерия.

— Не знаю, но боюсь, чтобы это не была бы сама Императрица Ксения или принцесса Анна.

— Императрица? Принцесса Анна? А им, что от моего Генри нужно? — возмутилась Валерия, — им, что принцев мало?

— Не знаю, дочка, не знаю. В одном уверена, ничего еще не закончилось. Может быть, это следствие интриг Магистра и Принца Мартина. Не исключаю того, что они планировали, что Генри в гневе от обмана, откажется от тебя. Хорошо, что они просчитались. Когда у тебя Комиссия Добродетели?

— Через месяц, мама, я уже и сама измучилась, и Генри тоже. Мучаешься? — спросила строго она мужа.

— Мучаюсь, — признался Генри.

— Потерпи, милый, — обняла его Валерия, — Как только только получу этот дурацкий сертификат, так сразу и начнем делать малыша!

— Или малышку, — улыбнулся Генри.

— Или обоих сразу, это было бы здорово двойняшек сразу родить! — мечтательно сказала Валерия, — Генри, а тебя тот мастер не научил, как двойняшек сразу зачать?

— Нет, такому меня не обучали, — с сожалением ответил ей ее муж.

— Ну, не расстраивайся, если, что мы их и по одному, наделаем, — засмеялась Виктория, — хотя тебе то, что расстраиваться! Вы, мужики, только удовольствие от этого получаете! Это мы, женщины, несколько часов удовольствия, и то, не все, а потом девять месяцев переживаний.

И все трое, мама, Валерия и Генри вместе рассмеялись.

В шесть часов вечера зазвенел звонок внутренней двери. Удивленный Генри пошел открывать. На пороге стояла рыдающая Ирэна, которую втолкнула в проем, Валерия.

— Что случилось, — спросил ошарашенный Генри.

— То и случилось, — ответила недовольная Валерия, — я ей говорила, не допускай его к своей девственности до свадьбы, бери пример с меня, но она же у нас самая умная.

— Он, он, отказывается на мне жениться, — еще громче зарыдала Ирэна.

Генри посмотрел на Валерию. — Да, он отказался, сказал, что еще не готов. Трахнуть ее был готов, а жениться нет. Вот я всегда говорила, что все мужики, козлы. Кроме редких исключений, таких как ты, — подтвердила Валерия.

— Я все понял, Валерия веди Ирэну на кухню, сделайте себе чай или кофе, в холодильнике пирожные. Кофе в шкафу.

— Знаю я, где у нас, что лежит, — ответила Валерия.

— А откуда ты это знаешь, — перестала рыдать Ирэна.

— Оттуда, не о том ты подруга думаешь, Генри уже не твой. Хотя твоим он никогда и не был. Ты его сама поменяла на своего Флорина, а я не растерялась.

— Ты спишь с Генри? — слезы у Ирэны тут же высохли, — а нам сказали, что ты только комнату арендуешь на втором этаже, по состоянию здоровья.

— Да, по состоянию здоровья, я не только сплю, но трахаюсь, и он, будет моим первым мужчиной. И детей я рожать буду только от него, даже если выйду замуж за другого! — Валерия в упор смотрела на Генри, — ты же мне не откажешь в этой малости, дорогой?

Ирэна потеряла дар речи, но Генри было не до того.

— Конечно, родная, но давай обсудим это позже, проследи, что бы Ирэна с собой ничего не сделала, а мы сейчас с Флорином вернемся, думаю, он просто растерялся.

— Ты так считаешь? — с надеждой встрепенулась Ирэна.

— Я просто в этом уверен!

— А зачем тогда ты берешь с собой свои ужасные ножи? — с подозрением спросила Ирэна.

— Так я без них вообще не выхожу на улицу. Все, я побежал, скоро будем.

И Генри вышел. Он быстро направился к корпусу общежития, где жил Флорин и поднялся на крышу по пожарной лестнице.

В комнате Флорина сидел он и его два приятеля. Один из них выговаривал Принцу:

— Ты зря это сделал, Ирэна подруга Валента, а он не любит когда обижают его друзей, тем более девушек. А ты обесчестил Ирэну, и бросил ее, это недостойное аристократа поведение. Смотри, не пожалей об этом.

— Он не пожалеет об этом, — сказал Генри, мягко спрыгнув на подоконник открытого окна, — Потому, что женится на ней.

Флорин открыл рот и хотел, что-то сказать, но Генри его опередил.

— Принц, у Вас всего два варианта, и решать нужно прямо сейчас. Первый, мы прямо сейчас идем ко мне в коттедж. Там нас ждут Ирэна, которую Вы очень огорчили, и Принцесса Валерия Конти, ее подруга, она тоже очень огорчена. И если огорчение Ирэны, я еще бы вытерпел, то огорчение Валерии, я вынести не могу. Поэтому, там Вы скажите, что просто растерялись, а на самом деле очень любите Ирэну, и сделайте ей официальное предложение руки и сердца, с принесением официальной клятвы.

— А у меня кольца нет, как я без него предложение сделаю?— попытался уйти от ответственности Флорин.

— Как нет? Не правда, есть. Вот оно, — Генри передал Флорину синюю коробочку с кольцом.

— А если оно не подойдет ей по размеру? — не унимался Принц.

— Подойдет, я его для нее и покупал. Я на глаз, диаметр сверла определяю, как микрометром, а не то, что палец.

— А если я откажусь? Если я не захочу?

— То же вариант. Второй. Тогда я сначала отрежу Вам Ваш блудливый член, без наркоза, а потом отрежу Вашу тупую голову. Поставлю ее на эту тумбочку, а в ее рот вставлю Ваш член. Так у нас на Тартаре поступают с теми, кто совращает девственниц, а потом, отказывается жениться. Очень старый красивый обычай, нарушать его не будем!

— Ты не решишься сделать это, тебя отправят на каторгу, как преступника! — испуганно заверещал Флорин.

— В этом мире есть очень мало вещей, которые я не могу решиться сделать, и поверьте мне, отрезание Вам Ваших различных органов, к ним не относятся, от слова совсем. Отправят, если докажут, что это был я, ведь никто не видел, как я оказался в комнате. И никто ни кому не расскажет. Отправят, если поймают, я всегда могу уйти за границу. Главное мое богатство — это голова, а она всегда со мной. Это у вас земли, замки, слуги, и прочее. Да, Ваших друзей, мне тоже придется убить, лишние свидетели мне не нужны. Ничего личного, господа.

— Соглашайся, идиот, он всех нас здесь порешит, ему это раз плюнуть, он даже к психологу после этого не пойдет, — зашептали ему испуганные друзья.

— Я могу подумать?

— Ну а как же! Конечно, у Вас ровно тридцать секунд, время пошло.