Злата не хотела поступать в университет, но родители надавили, а теперь она периодически наседает на меня — раз станет домохозяйкой, то зачем ей образование. Работать не хочет — не надо, но образование, навыки, увлечения и хобби, жажда попробовать, узнать, освоить это ведь всё в её интересах. Через несколько лет взвоет от скуки и пресности, устав от бесконечных магазинов и салонов. Да и откровенно говоря, не хочу жену пустышку, хочу видеть рядом с собой личность, иначе от скуки взвою я.

В офисе тишина, потому что секретаря, нескольких менеджеров, новичков-стажёров, которых нужно обучать и прочих несущественных рабочих единиц пришлось сократить. Осталось лишь с десяток максимально продуктивных человек: продажники, аналитик, маркетолог, дизайнер, мой заместитель, который теперь и швец, и жнец, и на дуде игрец, ну, и конечно, Илья — начальник службы безопасности, к которому я и направляюсь, собственно.

— Порадуешь меня? — спрашиваю, отвлекая его от ноутбука.

— Есть кое что, смотри, — разворачивает. — Есть фирма на некоего ИП Фёдорова А.А., которая просуществовала неделю, но зато успела провести несколько крупных сделок с тремя большими игроками, в том числе с Нестеровым и Степановым.

Выругавшись, просматриваю документы по сделкам с весьма большим количеством нолей. Так и знал, что Степанов замешан, теперь картина проясняется, и мотив нашёлся, и способы реализации.

— Это ещё не всё, — продолжает Илья. — Третий участник — Банин, недавно объявил себя банкротом, а потом пошёл на слияние со Степановым. Полагаю, Степанов рассчитывает на государственный грант.

— Степанов нечестно конкурирует за грант, допустим. Но причём здесь Нестеров? — киваю, отодвигая ноутбук обратно.

— Я пока ищу какую-нибудь связь, — отвечает безопасник. — Зато теперь мы знаем, кто в теории может за всем стоять. Потому что, как минимум, они знакомы.

У Степанова есть все ресурсы и мотив… шесть лет назад я дал ему весьма весомый повод ненавидеть меня на долгие годы вперёд, как и желание отомстить.

— Понял, установи слежку за этими двумя и за Анжеликой, — заявляю уверенно.

Вижу, что порывается спросить зачем нам Анжелика, но под моим тяжёлым взглядом тушуется и неуверенно кивает. Я и сам не знаю зачем, не верю что она замешана, но слишком уж… тесно… общается с обоими.

Поднимаюсь со стула, на ходу одёргивая полы пиджака и, не прощаясь, иду к себе в кабинет. От её имени на губах становится горько, я отмахиваюсь, пытаюсь отвлечься более насущными вопросами. Назначаю совещание, выслушиваю отчёты по продажам, аналитике рынка, отчёт от пиарщика, но мыслями всё равно с ней.

В миллионный раз проверяю переписку с одним единственным сообщением, на которое так и не поступило ответа. Чувствую себя болваном, ясно ведь что не ответит, не понятно чего жду. Всё, что на душе было вывалил — извинялся, обещал больше не допустить неподобающего поведения. Знаю, что избегать меня будет, так же вариться в своих мыслях, как и я сейчас, видел всё это в её глазах и искренне хотел взять всю вину на себя.

К этому всему добавился ещё один вопрос — ребёнок. Там, на балконе я отчётливо услышал возраст — год и три месяца, не придал значения, пока Злата не подтвердила что Анжелика была беременна на момент развода. Только вот отчего-то была уверена что от другого мужчины или хотела так думать. Но ведь мы не воздерживались от близости и не предохранялись, а значит всё равно есть 50 % вероятности моего отцовства.

К брату я никогда не испытывал отеческих чувств, не смотря на то, что встал во главе семьи, когда Денису было двенадцать. Взял роль друга и старшего наставника, пытался стать примером достойного мужчины, разговаривал всегда на равных и не поучал.

Своих хотел всегда, а встретив Анжелику сразу понял что именно эту женщину я хочу видеть матерью своих детей. Но бывшая жена стремилась к реализации, карьере, не смотря на то, что в деньгах мы никогда не нуждались, поэтому откладывала на потом. Так мы и договорились однажды — выкидываем контрацепцию, отдавая вопрос в руки Божьей воли. Если получится — замечательно, нет — попробуем целенаправленно, но позже.

А этого счастливого папашу я что-то не наблюдаю здесь — не разделил радости отцовства? А как мне нахально в глаза заявлял, что она теперь его женщина и мне стоит убраться с дороги.

— Илья, — договорю я в телефон. — Зайди ко мне, пожалуйста, есть ещё одно поручение — найти человека.

Алексей

Вот уже три дня я ничего не слышал про Анжелику. Её появление сорвало корочку со старой раны, отчего та вновь начала кровоточить. Ломает. Тянет к ней как магнитом. Один раз сорвался — приехал к дому и сидел в машине, проклиная себя. Следил из окон как она гуляет с сыном, как помогает ему взобраться на горку, как качает на качелях, как обнимает и зацеловывает. Хорошего пацана воспитывает — жизнерадостного, активного и счастливого.

Она так и не ответила на смс и на просьбу о помощи с Нестеровым. Не поверила, хотя я никогда не давал повода усомниться в своих словах, не тот я человек, не стал бы подвергать её опасности, чтобы позлорадствовать и что-то там кому-то доказать. Неприятно, но не смертельно.

Сейчас я снова в офисе, не смотря на то, что за окном давно стемнело, а я обещал Злате меньше задерживаться. До свадьбы осталось меньше трёх недель и это безумие набрало критические обороты. Не посчастливилось ляпнуть в разговоре с матерью, что мне абсолютно всё равно какого цвета будет свадебная арка, потому что это не первая моя свадьба и трепетного предвкушения я не чувствую. Злата услышала этот разговор и, конечно же, интерпретировала по своему, а посему напирает теперь с удвоенной силой, пытаясь меня максимально вовлечь.

Вся свадьба превращается в какой-то фарс. С моей стороны куча бизнес партнёров, с их женами или любовницами, конкурентов и репортёров, всё ведь для этого и затевалось — напомнить о себе, греметь из каждого утюга, стать героем всех новостей. Со стороны невесты — половина университета, старые школьные подруги и ещё с десяток каких-то непонятных личностей. Подозреваю у неё мотив такой же, но в меньших масштабах — заявить о себе на зависть знакомым и стать героиней пересудов и сплетен. Это даже в какой-то степени мило, такая не прикрытая наивность.

Одно радует — моя мать немного теплеет к Злате. С моей подачи мать поехала помогать выбрать цветы, да так и осталась помогать в остальном. Поскольку жениться в третий раз я не планирую, то свести их и подружить всё-таки стоит. Не понимаю абсолютно, как такой невинный ангелок мог не понравиться матери изначально, сама она тоже так и не смогла объяснить, обосновав сие интуицией.

— Работникам труда привет, — здоровается Илья, заходя в кабинет. — Какое счастье, что ты трудоголик и до сих пор здесь, у меня для тебя отчёт.

Безопасник протягивает бежевую папку и вальяжно усаживается на стул передо мной.

— А ты сам что тут делаешь? — спрашиваю, не поднимая глаз.

— Телефон забыл, а без него как без рук, да и мой человек отчитался о работе, — ведёт подбородком на папку. — Дай думаю закину, ты с утра придёшь посмотришь.

Мы сошлись на отчёте раз в три дня, если всё тихо и срочному докладу, если объекты пересекаются друг с другом.

— Из новостей то, что Анжелика вышла на работу здесь, а это затрудняет слежку внутри здания, — говорит Илья. — Квартиру ей с ребёнком с бюджета компании выделили, адрес там записан, если что.

Сердце выбивает чечётку в радостном ликовании — остаётся, действительно остаётся здесь, не уедет, не бросит меня погибать, смогу видеть её хоть каждый день, хоть издалека, хоть одним глазком, но живую и настоящую. Смогу знать что у неё всё хорошо, смогу даже разговаривать иногда на семейных событиях в доме Мироновых. Мне будет достаточно этого, чтобы жить.

И тут же замирает, практически переставая биться, вспоминая фразу про новоселье. Пусть не Нестеров, но ведь она молодая ещё, красивая, нежная, умная девочка, сколько пробудет одна? Каково это будет? Про последние два года думал, что у неё другой, но это всё было абстрактно, где-то там, а тут вживую наблюдать как её будет целовать другой мужчина, касаться, обнимать.