Круг из волшебной крови защитил от тьмы. Магический эфир этого мира ответил Эйлис. За невидимой гранью начался хаос. Твари бросались на преграду и с шипением в агонии отшарахивались назад, но возвращались снова. Демонов становилось все больше. Девушка, убедившись, что защита работает, не обращала на них внимания. Она, с трудом двигая больной рукой, прижала запястье к одной из ран Кира, а порезанной ладонью, из которой продолжала капать кровь, водила над мужчиной, пытаясь отвоевать его у смерти. Воин уже почти не дышал. Или совсем. Эйлис не хотелось об этом думать. Вероятно, смерти очень приглянулся этот достойный мужчина, потому вечная дева с косой не желала так просто его уступать какой-то целительнице. Волшебница чуть сама не потеряла сознание от слабости и боли, голова разрывалась от ментального усилия, но Кир так и не начал дышать. Часть его ран затянулась, но было ясно, что любое движение снова спровоцировало бы кровотечение. Эйлис поняла, что отдала мужчине все, что могла. Дыхания не было.

– Прошу тебя, не умирай. – Взмолилась девушка, склонившись над самым лицом Кира. – Только не ты, только не сейчас и… не из-за меня! – Слезы застилали глаза. Пассы над бездыханным телом были бесполезны, и Эйлис просто гладила лицо воина раненой ладонью. Вторая рука совсем онемела. Соленые капли капали ему на щеки, в нищенском свете, струившемся из разлома сверху, было видно, как чужие слезы оставляют дорожки на недвижимом, перепачканном грязью и кровью лице.

– Только не из-за меня… – Повторяла девушка. – Я себе не прощу. Не прощу! Я прошу тебя, Господи!

– Может быть, поцелуешь меня все-таки? – Слова прозвучали очень тихо, Эйлис даже показалось, что у нее начались галлюцинации. Но потом Кир открыл глаза и слабо улыбнулся, глядя на нее.

Девушка вздрогнула и отпрянула от его лица. Из-за слез было почти ничего не видно, но сил, чтобы протереть глаза не осталось.

– Ты… – От удивления, радости, а вместе с тем накатившей слабости наложница больше ничего не могла из себя выдавить.

– Нет? – чуть насмешливо произнес воин. – Как думаешь, сколько раз я тебя попрошу?

Плечи Эйлис сотрясались от беззвучных истеричных рыданий.

Раздался сильный режущий звук, потом девушку будто обдало волной ледяного ветра. Две серые тени рухнули вниз из пролома, разгоняя тьму. Шипение переросло в вой. И через недолгое время черные твари вокруг исчезли, а на месте двух фиолетово-бурых смерчей материализовались Эш и Рэм. Вампиры поклонились.

– Госпожа! Простите нас, – почти в один голос заявили они. – Взрыв развеял наши сущности. Мы примчались, как только смогли!

– О, Боже мой! – Выдохнула Эйлис. В этом возгласе были и облегчение, и радость, и разочарование, и страх.

Вампиры бросили взгляд на Кира, потом на лицо наложницы. Переглянулись. Эш занес возникший из ниоткуда меч.

– Нет! – Эйлис выбросила руку вперед. – Он спас меня! Пока ВАС не было! Я бы сто раз погибла.

Эш замер в нерешительности.

– Что за… – Начал, было, Кир, попытавшись подняться, но девушка удержала его.

– Он не нарушал закона. Включите мозги. Вы же сами понимаете ситуацию. – Умоляюще продолжала она.

– Мы просим прощения, госпожа! – Поклонился Рэм, а Эш вложил меч в невидимые ножны за спиной. – Это наша вина. Но сейчас.… Спрячьте лицо, а мы позаботимся о вас и вашем спасителе, он выполнил нашу работу. Если бы не он – то и нам не сносить головы.

– Мы забудем об инциденте, если господин забудет, что видел ваше лицо. – Добавил Эш.

Эйлис умоляюще посмотрела на Кира, тот нахмурился.

– Не забуду, но промолчу. – Наконец произнес он.

– Вот и прекрасно. – Улыбнулась наложница и попыталась прикрепить вуаль на место, но с удивлением обнаружила, что руки не слушаются. Она сделала еще одно усилие, но в глазах все померкло.

Очнулась девушка, когда ее на носилках несли в медицинский бот. Боль отступила. Вероятно, за дело принялись врачи. Но все происходило словно в тумане. На улице – сумрак (защитный купол не сняли), кругом суета, идет эвакуация, заканчивают работу команды зачистки, а большие роботы уже разбирают завалы. Рядом с носилками шествовали невозмутимые телохранители. Вуаль щекотала лицо.

– Где… где он? – Выговорила с трудом такие простые слова Эйлис.

– Мы держим слово, госпожа. Его увезли медики, вы спасли ему жизнь. – Произнес Эш.

– А… остальные?

– Остальные? – Не понял вампир.

– Где Рия и.. и все?

– Госпожа, вас отвезут к повелителю. Он на арене. Смотр начался. Потом узнаем…

– Нет! – Эйлис резко села, отчего в глазах засверкали звездочки. – Я никуда не полечу, пока не увижу Рию!

– Вы говорите об Огненной леди, госпожа? – Вмешался медик, который управлял летающими носилками. – Да вот же она!

Эйлис проследила за его рукой. Рия сидела на каком-то большом камне, вокруг нее суетились медики. Рядом стоял мрачный Сирх. Позади него тихо переговаривались Джокер и Шесс. Все грязные и изрядно потрепанные, кроме волшебника.

– Рия!

– О, Ол… Эйлис! – Оживилась девушка. – Ты как? Мы видели Кира, тот в двух словах все рассказал. – Огненная леди попыталась встать, но медики удержали ее.

– О, Рия… – Наложница почувствовала, как накатывает облегчение, а вместе с этим разум теряет контроль над эмоциями. Снова потекли слезы. – Я так рада, что вы уцелели! – Давясь рыданиями, сказала она.

– Эйлис! – Рия еще что-то пыталась сказать, но наложница плохо слышала. В глазах снова потемнело, потом доктор сделал укол в руку, и все померкло.

Даша растеряно уставилась вслед шагавшим за носилками вампирам. Кир обмолвился, что телохранителей наложницы развеяло, они появились лишь в самый последний момент и почему-то очень разозлили воина. «Удивительно, – пронеслось в голове, – их всех превратило в дым, – девушка подумала о Шессе, – но они не только восстановились сами, но и одежда их оказалась целой и невредимой. Мне бы так…». У Даши случился эмоциональный перегруз. Сначала взрыв, потом демоны, мертвецы, страх, неравное сражение, в котором пришлось одной противостоять жутким тварям, чудесное спасение и… нелепый приказ отправиться на Смотр.

Всех уцелевших игроков после того, как враги были уничтожены, собрали перед высоким, слегка сутулым, остроносым человеком с белозубой и немного искусственной улыбкой. Он представился как Нут Бри, первый Глашатай. Как поняла девушка, в этом мире так называли специалистов по связям с общественностью.

– Уважаемые игроки! – Начал мужчина торжественно и немного грустно. – Спешу выразить соболезнования тем, кто потерял товарищей в этом нелепом инциденте, и поздравить тех, кто с честью прошел испытание! – Он выдержал небольшую паузу и взмахнул рукой в белой перчатке, будто отсекая что-то. – Но теперь к делу! Уцелевшим командам надлежит немедленно отправиться на Смотр. Новые платформы ждут вас за охранным куполом. Ваше опоздание объяснят очередным внезапным испытанием, в котором вы победили. Это придаст изюминку сегодняшнему шоу и станет официальным объяснением для граждан. С пострадавшими разберемся мы сами. Вы можете сколько угодно обсуждать все между собой, но если выяснится, что нежелательная информация вышла за пределы круга непосредственных участников события, последуют самые жесткие меры. Если у вас вопросы?

Игроки замерли. Даша с искренним ужасом и отвращением смотрела на Глашатая, не веря услышанному. Сирх, стоявший за спиной девушки и обнимавший ее за плечи, громко хмыкнул.

– Замечательно, если у вас нет вопросов, отправляйтесь к медикам, а потом – в путь!

Рия в общей сложности пострадала не сильно: несколько сильных ушибов, царапин. Даже очки удалось сохранить целыми. Раздражала несколько грязная одежда, но игроки должны были явиться на арену «с корабля на бал», потому о том, чтобы переодеться и принять, душ речи не было. Хорошо хоть медики выдали влажные салфетки, удалось протереть лицо и руки. Рия ощущала себя словно во сне, послушно выполняя команды врачей или следуя за Сирхом. Тот угрюмо молчал, но заботиться о девушке не переставал. Причины его молчания выяснились, когда игроков вывели за охранный купол, за которым царила вполне мирная жизнь и гармония, будто и не было тех ужасов, что скрыты за мутной гранью. Кира увезли в больницу. Потому Сирху пришлось ехать в своем секторе одному. Он встал сзади девушки, одной рукой держась за перила, другую – положил Рие на бедро, и задумчиво тихо проговорил: