— Что-то хотели? — поинтересовалась молодая продавщица в бордовой униформе, выходя из-за прилавка.

— Доброй ночи, — поздоровался Глеб, показывая удостоверение. — Скажите, пожалуйста, вам знакома Лариса Владиславовна Чевушева?

— Да, — продавщица испуганно закивала головой. — Я видела пожар... Быстро прибыли! Молодцы.

— Она часто покупала кофе?

— Каждую смену. Сегодня я в ночную. Но уверена, что Лариса приобрела кофе у нас.

— Какое?

— Сорт? Синабурист.

— Никогда не слышал.

— Наша марка. Свежемолотый. С добавлением корицы и миндального молока. Хотите?

— Пожалуй. Сколько в день она покупала?

— Как обычно. Два. Один со льдом.

Глеб задумался, а потом попросил:

— Мне тоже сделайте.

— Сейчас.

— Можно из того же мешка, что и для Ларисы Владиславовны?

— К сожалению, только новые поставки. Вчерашнюю моментально раскупили. Пятница... А что случилось?

— Неважно.

— Наш товар соответствует всем стандартам качества, — угрюмо отрапортовала продавщица. — Я постоянно пью кофе. Документы в уголке потребителя. Могу позвонить директору...

— Я вас не трясти пришел. — Он достал блокнот. — Вы никого не замечали подозрительного?

— Нет, — спокойно ответила продавщица, работая с кофемашиной.

— Кто-то выходил из архива перед пожаром?

— Сложно сказать. Там многолюдно. Увидела дым, а через минуты прибыли пожарные.

— Дадите телефон второго продавца?

— Конечно. Возьмите. — Она положила на прилавок заказ в бумажном пакете и запихнула туда цветную брошюрку. — Опросник и скидки для клиентов. Четвертый номер по списку. Зовут Изольдой...

— Спасибо, — сказал Глеб, зажимая пакет в кулаке. — Сколько с меня?

— За счет заведения, — смутилась продавщица.

— Не думаю. Сколько? Мне нужно идти...

— Рубль.

Глеб положил монету на прилавок монету и сказал:

— Спасибо. Всего доброго.

— И вам.

— Арсений! Прием! — Глеб достал рацию, пока шел по пешеходному переходу.

— На связи.

— Узнай через диспетчера о поступлении пациентов с отравлением в больницы. Сообщи о результатах.

— Принято.

Глеб вернулся в архив. Он передал кофе Аристарху, который ручкой поставил пометку: «Проба с магазина».

— Начальника архива вызвали? — спросил Глеб. — И где труповоз?

— Едет. Начальство в отпуске. Но мы вызвали другого архивиста. Представилась, как Прасковья Вилова.

— Правильно. Нужно понять, что уничтожил убийца.

— Я подожду в коридоре. Не хочу, чтобы Прасковья знала о трупе раньше времени.

— Лады, — улыбнулся Аристарх.

Спустя минут сорок появилась взбудораженная девушка с каштановыми волосами. Глебу приглянулась ее точеная фигура (тонкое сиреневое пальто облегало торс и спину), выразительные карие глаза. Она прикусывала полные губы в красной помаде.

— Прасковья?

— Да. Вилова.

— Меня зовут Глеб Холодов. Сыщик из «Млечного», — представился он, показывая удостоверение.

— Что-то украли?

— Сгорели документы из сейфа.

— Все?

— Много...

— А где Лариса Владиславовна? — спросила Прасковья, высматривая за спиной Глеба знакомую.

— Вы можете показать, какие уничтожены? — уклончиво поинтересовался Глеб. — Только ничего не трогайте.

— Ладно.

В сейфе она проглядывала выгоревшие открытые стеллажи и заметила:

— Данные о людях, меняющих место жительства...

— В Мологе?

— Не только. И области. У нас много приезжих. Временная регистрация. Договора с арендодателями и квартиросъемщиками. Основательно спалили.

— А судебные дела? Или для нужд следствия...

— Они в центральном архиве. Здесь в основном простые запросы.

— А вы не заметили странностей в поведении посетителей?

— Нет. В архиве, как в библиотеке, — ответила Прасковья. — Оставили заявку и ждут нужной справки. В конце рабочего дня мы складываем сюда.

— А зачем хранить доки в сейфе?

— Это свежие данные. У нас большая текучка кадров. Вот и перенаправляются туда. Чтобы быстро предоставить информацию.

— Выйдем и поговорим? — предложил Глеб. — Аристарх!

— Мне нужно забрать вещи, — приглушенно сказала Прасковья.

— Пока ведется следствие... Позже...

— Что? — откликнулся Аристарх, стоявший напротив сейфа и проверяя фотоаппарат.

— У тебя вода есть?

— Конечно. Сейчас принесу!

Он достал из чемоданчика двухлитровую бутылку, наполненную минеральной газировкой.

— Зачем ты это носишь?

— Я бываю в таких местах, что мне даже ассенизаторы не позавидуют, — парировал Аристарх, протягивая воду.

— Тебе нужно подписать протокол! — крикнул Вячеслав, хлопая дверью в комнате отдыха.

— Ладно, — кивнул Глеб. Взял бутылку. — Спасибо.

Вячеслав, поскальзываясь, подошел к ним. Глеб в заключении написал, что предварительно женщина отравлена неизвестным ядом. Он поставил подпись в двух экземплярах.

— Рад был пообщаться. Если бы не обстоятельства, — произнес Вячеслав, пряча лист во внутренний карман куртки, а ручку в нагрудный.

— Взаимно.

— Передам освободившимся следователям. Теперь дождусь...

— Я понял, — прервал его Глеб, уводя Прасковью с собой.

— А-а-а-а, — понимающе протянул Вячеслав. Пожал плечами и подмигнул Глебу.

На заднем дворе Глеб с Прасковьем жадно дышали.

— Вы общаетесь с Ларисой Владиславовной?

— На совещании и инвентаризации. Я часто ездила в гости. Приятная женщина.

— А кто-то мог ей угрожать?

— Нет. Она очень добрая и отзывчивая. Оптимистка. Живет одна. Дочь вышла замуж за иностранца и уехала в Египет на ПМЖ. Муж недавно умер. Но они давно развелись. Работал археологом. Показывала мне фотографии с раскопок и его ранние письма оттуда.

— Лариса Владиславовна ругалась с клиентами?

— Исключено, — ответила Прасковья, а глаза округлились. — Что с ней? К чему такие вопросы?

Глеб понял, что уйти от ответа уже не получиться. Всю нужную на данный момент информацию он получил.

— К сожалению, она погибла, — быстро проговорил он.

Прасковья побледнела и ухватилась за правое плечо Глеба. Он пытался удерживать ее от падения на ледяной асфальт.

— Вы врете! — расплакалась Прасковья, с трудом подавляя новые приступы рыданья.

— Мне жаль, — понимающе произнес Глеб.

Могучего вида здоровяк подскочил к Прасковье. Взял девушку за руки, а потом обнял.

— Я ее брат, — сообщил он. — Не стыдно вам из-за каких-то бумажек доводить мою сестру? Черта с два она на себя вину возьмет.

— Олег, Лариса Владиславовна умерла! — пуще прежнего разревелась Прасковья. — В пожаре...

— Вот как? — опешил Олег. — Я-то думал...

— Возьмите, — Глеб предложил воду. — Станет легче. Делайте глубокие вдохи и медленно выдыхайте.

— Спасибо. Скажите, что это неправда. Что она жива и выйдет ко мне...

— Извините. Следователи могут вызвать для дачи показаний. Я понимаю, что сейчас не самый подходящий момент. Крепитесь, Прасковья.

— Можно вас на пару слов, господин полицейский? — занервничал Олег.

— Пойдем! — неожиданно воскликнула Прасковья. — Не лезь со своими дурацкими предложениями. Без тебя разберутся.

Олег в замешательстве переводил взгляд с Глеба на сестру. Затем они ушли в арку. Оттуда еще мгновения доносились всхлипы и гулкий звук шагов.

— Сложно им говорить? — спросил Арсений, куря у своей машины.

— Нет. Привык.

— В больницы никто с нетипичным отравлением не поступал. Только от маринованных огурцов... Ничего серьезного. Быстро решили... Клизмой...

— Подробности не мог опустить? — проворчал Глеб подходя к Арсению и закуривая. — Возьми телефон. Там сотрудница кофейни, которая работала в дневную смену. Узнай... Вряд ли прокатит...

— Будет сделано.

— И скажи следователями, чтобы попытались выведать у Прасковьи больше информации. Видел эту сцену? Не договаривает...

— Уверен?

— А сам как считаешь?

— Извини.

— И тряси криминалистов по поводу Лиды. Мы как слепые котята. Ни хрена не знаем. Ехать к подозреваемым без улик особого смысла не вижу...