— А платить тогда зачем? Вроде бесплатно можно...

— Потому что есть платные курсы с попаданием на стажировку в крупные компании России. Такой шанс упускать нельзя. У меня целый шкаф этих сертификатов. Собеседований не будет. Просто предложат места...

— И здесь пытаются деньги содрать, — процедил Глеб. — Бизнесмены хреновы...

— На основные дисциплины у них есть бюджет, а вот сами семинары компаний — платная услуга. Не вижу обмана.

— Все равны, а кто-то равнее...

— Точно, — улыбнулась Софья. — Наше образование устарело, а рекламный мир постоянно меняется. Вот и нужно пользоваться шансом не гонять по городу в поисках работы, а пусть сами работодатели приглашают.

— А как теперь будешь поступать? Деньги же уплачены... Отец не огорчиться твоему желанию забрать документы?

— Представляю его лицо... Будет лет десять об этом напоминать...

— Не пожалеешь об этом? — Глеб притормозил у железнодорожного вокзала.

Главные часы показывали десять часов и пятнадцать минут вечера. Вокруг старинного здания сновали граждане. Кто с картами, а кто с большущими чемоданами, которые они с трудом тащили за собой.

Софья просто улыбнулась и поблагодарила Глеба, выходя из машины. Она прошла к крытым кассам. Глеб смотрел ей в след, а потом отвел взгляд и закурил.

Дома Глеб начал поиск информации по очередному подозреваемому. Он через диспетчера узнал адреса Стаса Лапина — домашний и рабочий. Позвонил его начальнику на заводе пластмассовых изделий. Выяснил, что Стас честно работает и не пропускает ни одного рабочего дня. Во время убийства Лиды находился в этой мануфактуре и никуда не выходил.

Ближе к пяти утра Глеб прибыл к Стасу домой. Дверь открыла заспанная жена и с неким недоверием сообщила, что он в половину пятого выехал на работу: у них проблемы с оборудованием.

***

Глеб остановился у забора строительной мануфактуры «Зловов и братья». На территории стучали двигатели, а воздух вокруг заволокло черным угольным дымом. Через калитку он увидел, как двое крепких парней копают землю. Глеб распахнул ее и подошел к землекопам. Его интересовал грузный мужчина с пышной бородой и короткой стрижкой. Облаченный в серый комбинезон, он скидывал землю в сторону и краем глаза наблюдал за сыщиком.

— Глеб? — грудным голосом спросил он. — Я вас знаю. Ждал, когда придете...

— Доброе утро, — кивнул Глеб. — Тогда нет смысла затягивать...

— Пойдемте в бытовку. — Мужчина воткнул лопату в яму и обратился ко второму работнику: — Сходи покурить. Чтобы потом не говорил, что я перерывов не позволяю.

— Стас Лапин, если не ошибаюсь?

— Верно, — ответил Стас, открывая дверь бытовки и приглашая внутрь: — Проходите. Холодно сегодня...

Глеб вошел в маленькую комнатушку с различными строительными инструментами, висящими на настенных крючках. Небольшой столик приткнули к окну. В углу жужжал обогреватель.

— Сигарету будете? — спросил Стас предлагая Глебу пачку «Трезвона».

— У меня свои.

— Прежде чем разговор зайдет о Лиде, могу ли попросить об одной услуге?

— Слушаю...

— Ее семья не должна знать об одном моменте жизни. Я изучал вашу историю и слышал от Лиды много ругательства в ваш адрес. Но доверяю вам, Глеб.

— Смотря какой секрет...

Стас тяжело вздохнул, прикуривая сигарету зажигалкой:

— Вы думаете, что я убил?

— Я должен разобраться в этом преступлении. Мне нужна информация. Пока вас не вызвали по повестке, то наш разговор нельзя назвать официальным. Но от вас зависит качество нашего общения...

— Когда узнал, что она убита, то просидел всю ночь на кухне и размышлял. Когда ее убили?

— Двадцатого ноября.

— В ту ночь работал здесь. На этой фабрике. Мы отмечаемся и нам запрещено покидать территорию в это время. Охранник подтвердит и сотрудники моей смены. Хотите обвинить меня? У вас не выйдет, Глеб. Нас связывает больше, чем гулянки...

— Что именно?

— Общий сын. Савва. Ему девять. Он не является ее наследником. Я так решил...

Стас поднялся, прошел мимо Глеба и взял сумку.

— В моем кошелке фотография сынишки... Сейчас...

Он протянул фотокарточку Глебу. И правда, похож больше на Лиду, чем на отца.

— Николай Валерьевич не знает... Ладно... Про это можем умолчать, если обстановка не станет накаляться...

— Я занимал у Лиды два года назад пятьсот пятьдесят рублей. На лечение сына. — Из прозрачного кармашка кошелька он вытащил квитанцию: — Савве проводили операцию.Ставили аппарат Елизарова. Левая ножка плохо росла. Вернул ей долг уже через полгода. Она отнекивалась. Но я не люблю быть должным... Даже подарки сыну привозила от моего лица. И дочке. Чтобы моя жена не заподозрила подвоха.

— А она против?

— Просто не знает, что это Лида. Я молчу, как и обещал. Но кто-то кинул наводку и на меня? Верно, Глеб?

— Да.

— Я бы не причинил ей вреда...

— А почему вы с ней расстались?

— Сложно понять, но я чувствовал себя игрушкой в ее руках. А когда она забеременела, то не хотела ребенка. Думала про аборт. Я отговорил. Родила в частной клинике под вымышленным именем. Я взял на себя воспитание сына. Если Ярослав узнает...

— Она изменяла...

— Да, — просто ответил Стас, стряхивая пепел в ржавую банку на столе. — Со мной. Она так расслаблялась. Ярослав не заподозрил. Пусть его дочь и дальше считает себя наследницей. Мне так проще. — Он кашлянул: — Поэтому убивать ее смысла не было. Сын не может претендовать на ее деньги, ведь она рожала по фальшивым документам. Зачем мне ее убивать, Глеб? Я работаю строителем на разных объектах. Моя семья одета и обута. Машина и собственная квартира. Я с детства зарабатываю на хлеб сам. У меня и в мыслях...

— Могу я надеяться на сотрудничество с вами?

— Конечно. Только не приходите больше домой. Жена расстроилась...

— Почему?

— Увидела машину Лиды. Теперь будет думать, что я как-то связан с полицией. Один раз запалила...

— Ясно. Оставите свой номер телефона?

— Конечно. Сейчас...

После разговора Глеб вышел на морозец. Второй работник уже орудовал лопатой, вгрызаясь ею в мерзлую землю.

Глеб сел в машину. Рация горела красным огоньком, «говоря», что с ним пытались связаться. Но он проигнорировал оповещение, ища в блокноте имя одной из подруг Лиды.

— Глеб! Это Арсений! Как слышно? — вопрошал коллега.

— Нормально слышно...

— Почему с собой рацию не берешь?

— Забыл. Экспертиза пришла?

— Круче, Глеб! — завопил Арсений. — Убийцу поймали! Больше не пашем. Он у нас в кулаке... Следователи сообщили...

— Ясно. Где он сейчас?

— В пятом отделе. Сознался в убийстве... Нашли отпечатки пальцев...

— Наведи справки... Я поеду к криминалисту и вытрясу из него экспертизу. Сам отправляйся в отдел... Разузнай у следователей...

— Его поймали, Глеб. Какого хрена мы должны сейчас суетиться?

— Не спеши с выводами. Отпечатки пальцев — это косвенная улика...

— Глеб... Признание...

— Гони туда и разведай... Потом вызовем убийцу на повторный допрос... Это важно.

— А как к ним результаты экспертизы попали?

— Выясним потом. За работу.

— Ладно. Ты прав. Надо все проверить. Конец связи.

Глеб толкнул дверь с табличкой «Криминальная экспертиза» и сразу попал в шумный зал. Множество сотрудников вели беседы около автомата с горячими напитками. Они оглянулись на Глеба и вернулись к разговорам. Обеденное время давало им право немного отдохнуть.

Слева от Глеба находились кабинеты с открытыми окошками, чтобы посетители смогли получить интересующие их заключения. Здесь не место для простых граждан. Результаты экспертиз выдавались только людям, имеющим непосредственный доступ к расследованию дел, и то строго от запросов высших чинов силовых структур.

Глеб понимал, что «свое дело» нужно требовать от начальника криминалистов. Он уже готовился к словесной схватке, потому что не мог получить от секретарей внятного ответа. Слишком долго по его меркам. Но специалисты в такой кратчайший срок должны были работать в авральном режиме.