— Возможно и пригодиться яма, — женщина вскинула на меня недоуменный взгляд, — для заметания следов нашего отсутствия... Нужно, чтобы о нас совсем позабыли.

Знахарка набрала воздуха, видно было, хотелось высказать мне всё, что думает по этому поводу. Потом выдохнула, будто сдулась. И поделилась новостями.

Дети с мужчиной пока яко бы не сильно идут на поправку. На самом же деле Алтея поставила уже всех на ноги и им не терпелось активно приступить к подготовке нашего путешествия. Знахарка наказала сильно не показывать свою активность, а озаботиться плетением коробов под вещи, чтобы можно было нести их за спиной или вдвоём на палке. Эту идею подкинула Алтеи сразу, как узнала, что мужчина хорошо плетёт корзины и короба. Ревизия их вещей показала, что придётся обновлять гардероб и им тоже.

— Представляешь, Лия, пока дети болели а Реинир был в беспамятстве, вынесли практически большую часть одежды. Осталось лишь то, что на них было. И когда только успели крахоборы? Я сунулась к ним в короба проверить и выбрать в дорогу вещи, а там пусто. Травы для вида напихали, а сверху лохмотья положили. Оказывается, много вещей у них пропало, когда мать умерла.

Неприятные новости, конечно, но ничего уже не поделаешь.

— Не переживай. Была бы охота, — заладится всякая работа — так у нас говорят. Всё необходимое им справим.

За время вынуждено сидения в землянке успела не только обувью для нас озаботиться, но собрала почти полный гардероб из пары штанов, рубах — туник, по красивой жилетке из меховых шкурок. Красоту меха жалко было прятать во внутрь, но выиграла практичность. Пошила нам с Алтеей ещё и нижнее бельё в виде топика и шортиков. Она, конечно, не видела такого, но признала потом удобство. Ведь так с бельём оказалось даже теплее, а ухаживать за одеждой удобнее, когда есть смена. Жаль, что здесь ещё не придумали резинку, но из льняной нити получилось навязать разных шнурков и не пришлось для одежды резать кожу.

Алтея наменяла ещё инструментов и посуды преимущественно металлической, дополнительно тканей и шкур, различных круп, соли и даже семян. Что из них выйдет, уже определим на новом месте. Хотя морковь и свёклу узнала сразу. Отдали и несколько мешочков сушенных съедобных корешков, похожих на корневой сельдерей и морковь. В хозяйстве всё пригодиться. Принесла нитки и грубую проволоку. Я слегка обалдела от наличия таковой. Кто-то из племени сменял её на сходе, но применения не нашёл. Попросила нарубить определённой длины, а потом уже сама на камнях и с помощью куска кожи обточила себе спицы и даже крючок.

Поклажи набиралось прилично, но что-то оставлять не хотелось совсем. На новом месте первое время нам нужно будет очень много. Тем более с нами будут дети, а их безопасность и быт нужно обеспечивать.

— Мерки с ребят снять нужно или что-нибудь из их вещей. По ним буду шить или вязать одежду, — озадачила я Алтею. — Как посмотрю на деток, так понятне будет.

— Подумаю, что можно сделать. — Знахарка ушла опять до вечера.

Оставшись одна, решила пересмотреть остатки кожи и ткани. Выходило, что ещё две пары взрослых или четыре пары детских мокасин пошить выйдет, но торопится не стоит — дождусь мерок. Ткани тоже получилось с хорошим запасом. Отложила в сторону то, что нам может понадобится, а остальное стала сортировать по принципу использования.

На вечер нужно было приготовить ужин. Наловчившись использовать местные продукты, сварила сытную кашу и даже напекла лепёшек из муки грубого помола на горячем камне. Такой способ мама показывала мне в походе. Никогда не знаешь, где могут пригодиться случайно полученные знания. Придаваться воспоминаниям не стала. За этой вознёй прошёл весь день.

Вечером пришла Алтея и предупредила, что утром пришлёт первой девочку. Одежды сменной у неё нет, поэтому мерки снимать буду с неё сама.

— Девочка тихая совсем, тебе мешать не будет, посидит в уголке.

— Всё будет хорошо, разберёмся. Я с детьми умею ладить, своих двоих вырастила и внуков мне часто доверяли.

Воспоминания уже не так остро рвали душу. Видно совсем приняла новый мир.

Огромное спасибо за каждую звёздочку и подписку. Это стимулирует на активную работу.

Дерюжка со входа отодвинулась и бочком оглядываясь вошла девочка. Небольшого роста, по виду не более семи лет. Вроде светловолосая, но точно цвет определить затруднительно, так как внешний вид был неопрятен. Длинная рубаха уже давно требовала стирки. Личико миленькое со вздёрнутым носиком, но весь вид портили разводы по краям. Видно, что перед приходом сюда ребёнок пытался тщательно умыться, но не совсем удачно.

— Здравия, Адема. Знахарка Алтея сказала называть тебя теперь Лия, потому что ты сильно болела и тебе пришлось взять новое имя. Чтобы выздороветь, — с детской непосредственностью заявило это мелкое чудо. — Меня Рабия все кличут, что значит весна, — девочка утёрла рукавом свой нос.

— И тебе здравия! Пойдём, Рабия, сначала хорошенько умоемся, а уж потом будем разговаривать. В чистом теле — чистый дух. Я грязнуль на дух не переношу, — обняв за плечи девочку, повела её за ширму.

Пришлось повозиться, чтобы привести в порядок не только лицо, волосы, руки, и ноги. Можно сказать, что искупала её полностью, но по частям. Таз был небольшим, а лохани не было. Хорошо ещё, что у очага всегда теперь есть тёплая вода в большом казане, которым разжилась Алтея.

Рабия попыталась возмутиться, но как только я её просветила по поводу болезней от грязи уже смиренно перенесла всю экзекуцию над собой. Уже чистого ребёнка, замотанного в кусок холстины, посадила на лавку. Простирала хорошенько её одежду и отжав развесила над очагом. К вечеру всё просохнет.

— У нас все моются только летом в реке, — плотнее закутавшись, девочка со всей важностью заявила мне. — А мы сегодня будем шить? А ты меня научишь? Моя мама тоже шила, но я тогда была маленькая и ещё ничего не умела, а потом её лихорадка съела, — опечалилась и тяжело вздохнула.

Детских воспоминаний о матери у Рабии почти не осталось. Она помнила лишь то, что с мамой было тепло и сытно, не то что теперь, когда они с братом и дядей остались одни.

— Обязательно, Рабия, всему тебя научу. Ты ещё у мня станешь лучшей мастерицей, — попыталась подбодрить ребёнка. Потом подумала, а почему бы, действительно, не передать свои знания детям. Ведь большинство из них всё схватывает, как говорится, на лету. Мышление у ребёнка более гибкое и порой выдаёт такие решения, до которых взрослые даже не додумались бы.

— Сначала сошьём тебе маячку и короткие штанишки — шортики. Их носят под основной одеждой и чаще меняют. Называют исподнее или нательное бельё. Когда будешь ложиться спать, верхнюю рубаху снимешь и аккуратно положишь, а в майке и шотах можно спать, — попыталась объяснить ребёнку.

— Так у нас в рубахах привычные спать, — недоумение так и сквозило в речах девочки.

— В рубахе целый день ходишь, можешь испачкаться. А так сняла её, постирала. Пока она сохнет, ты не голышом спишь. Чистое белье – залог здоровья. Было бы у тебя исподнее, сейчас не завёрнутая сидела, а помогала мне.

Не знаю, на сколько согласилась с моими аргументами девочка, но притихла и внимательно следила за моими действиями. Не знаю, с чего это Алтея взяла, что ребёнок тихонечко будет сидеть в уголке. Она показалась мне очень любопытной и любознательной.

Сняв с Рабии мерки, первым делом сшила ей исподнее. Размер то небольшой. Рука уже была набита трудиться с местным инструментом и работа спорилась. Обрядила в обновку. Эх... Жаль, что трикотажную ткань здесь ещё не изобрели.

— Лия, можно я помогать буду? Алтея говорит, что я старательная, — попросила Рабия.

— Садись тогда поближе ко мне, смотри и запоминай, как делать нужно, — подвинула к очагу ещё одну чурку и посадила девочку, укрыв своей меховой безрукавкой. После мытья не хватало простыть, тогда все мой рассказы про гигиену и здоровье пойдут прахом.