— Лия Олеговна, не волнуйтесь. В нашей клинике уже не раз проводили аналогичные операции. Технология отработана до автоматизма, — уверял меня лечащий врач.

— Отдаюсь в руки профессионалам, — попробовала пошутить, хотя у самой настроения для этого не было.

На каталку уложили прямо в палате, предварительно переодев в полу прозрачный балахон с завязками на спине и из такой же ткани высокие бахилы. Накрыли сверху простынкой и повезли длинными извилистыми коридорами. Глаза после укола начали закрываться, а потом появилось ощущение полёта. Понимала, что видеть я ничего не могла, но летела будто внутри радуги. Наверное, давали о себе знать обезболивающие. «Ничего себе, какие яркие картинки под наркотой бывают...», — пролетела мысль. Цвета различала чётко и про себя ещё удивилась вывертам мозга.

Детей и внуков просила не приезжать ко мне в день операции. Со всеми виделись вчера. Мелькнула тогда мысль, что видимся в последний раз, но омрачать встречу не хотелось, поэтому отогнала всё дурное. Хотелось ли жить? Конечно, но уже накапливалась усталость от всех процедур, химии, уколов, бесконечных анализов. Возраст тоже давал своё. Седьмой десяток подходит к концу.

Как меня уложили на операционный стол и подключали всё необходимое оборудование, уже не осознавала. Операция, со слов врача, рядовая и волноваться не стоило.

Вы когда-нибудь задумывались о том, что могли бы сделать в жизни, но по каким-то причинам этого не сделали. Вот и я особо об этом раньше не задумывалась. Однако, жизнь порой преподносит такие сюрпризы, что заставляет переосмыслить своё прошлое и пересмотреть планы на будущее...

Очнулась резко, как от толчка и в первые мгновения не могла осознать, что происходит. Ощущалась только безотчётная тревога, сжимающая сердце, будто в кулак. Комфорта не доставил ледяной холодок, пробежавший по всему телу. С трудом повернулась на бок. Кожа покрылась мурашками и волоски встали дыбом. Распахнула глаза и автоматически открыла рот в изумлении.

У дальней стены потрескивал небольшой очаг, обложенный камнем. Языки пламени постоянно меняли форму и яркость, как будто дрова были не совсем сухие и разгорались по мере просыхания, окрашивая его всеми оттенками красного, жёлтого, золотого. На краю очага прогоревшие поленья давали зелёный и даже фиолетовый огонь. Не знаю какой породой древесины топились, но дыма не видно, но и особого тепла не ощущалось. С краю стояла тренога с котелком. Единственный источник света — пламя лишь частично освещало помещение и не давало полного представления о моем месте нахождения.

Пол и часть стены до середины были земляными, дальше выложены тонкими жердями, как и потолок, и засыпаны землёй. С потолка местами торчали небольшие корешки, вероятно, крыша заросла травой и мелким кустарником. Над очагом было небольшое отверстие для дыма. У одной из стен стоял грубо сколоченный стол, заставленный какой-то посудой, пара колченогих табуретов и несколько чурбанов. Вдоль другой стены видна широкая лавка со свёрнутыми в рулон шкурами. Под ней стояли деревянные короба или сундучки. С моего места было не понятно. Справа от очага в метре висела на стене дерюжка. Слева угол отгораживала небольшая ширма. По всему потолку развешаны пучки трав, но сильного аромата их не ощущала. Хотя обычно в помещениях с травами он был стойким. Окон совсем не было. Помещение напоминало вытянутую землянку или нору общей площадью не более двадцати — двадцати пяти метров.

Попыталась встать с деревянного топчана, на котором пришла в себя, но не смогла пока не вытащила из под себя длинную рыжую косу. Поразилась яркости и блеску волос. У меня уже двадцать лет только короткие стрижки и всегда цвет только тёмно-русый, а последние года и седину даже не закрашивала. Никогда не любила эксперименты с цветом, а с длинными волосами ходила до сорока лет. По молодости были косы и хвосты, а в зрелом возрасте укладывала в различного вида пучки. Обрезала всю красоту, потому что уже явно проступала седина и головные боли стали беспокоить от тяжести волос.

Приступила к само осмотру, уже предполагая что увижу что-то необычное. Последнее время уже тяжело было в руки брать спицы или крючок, поэтому ничего не вязала. Мои руки были слегка скрюченные и морщинистые с немного увеличенными суставами. Эти же молодые с длинными пальчиками, ровные и красивые. Явно не мои.

Из под серой хламиды до самых пят торчали голые аккуратненькие стопы. Быстро ощупав себя, пришла к выводу, что данное щуплое тело точно не моё. Возраст и рост пока был не ясен, но только намечавшаяся грудь, против моей прошлой твёрдой троечки, позволяла предположить подростковый возраст. Хотя недостаток питания, расовые и генетические особенности могли внести свои коррективы. Небольшой размер ножки предполагал рост ниже среднего или среднего.

— Господи, кто я теперь и как здесь очутилась? — хриплым голосом прошептала.

То что я попала, да ещё и не в своё тело — осознала сразу. Но паники почему то не случилось и я этому была очень рада. Внучки любили слушать аудио книги про попаданок, пока вместе пропалывали грядки на даче или рукодельничали. Позже и сама иногда слушала вместо радио, а если у чтеца голос приятный, то и засыпалось под эти истории быстро.

Пока понять, каким образом и почему я оказалась в теле молодой девочки или девушки не могла. При попытке напрячься и ещё что-нибудь вспомнить, голову простреливала сильная боль до тёмных мушек в глазах. Решила оставить эти вопросы на потом, пока всё равно в голову ничего путного не лезло.

Вдруг дерюжка со стены откинулась и вошла чем то озадаченная женщина, возраст которой выдавали испещряющие всё лицо глубокие морщины. Голова была покрыта платком, закрывая плечи и часть спины. Небольшого роста, слегка сутулая, будто несёт непомерную тяжесть и она пригибает её к земле. На ней была почти такая же хламида, что и на мне. Единственное дополнение — это передник с парой больших карманов. На меня пока не смотрели, поэтому внимательно разглядывала незнакомку. Предположила, что это могла быть лекарка или знахарка. Отсутствие признаков цивилизации не предполагало другого, а уж знания, полученные из прослушанных книг, это давали понять. Женщина несколько минут что-то делала у стола, а затем, развернувшись, направилась ко мне. В руках у неё была глиняная кружка.

— Держи, нужно все выпить. Варево горькое, но тебе нужно восстановить силы. Потом я тебя покормлю и поговорим, — сунув мне в руки кружку, женщина направилась к котелку на очаге.

В три глотка выпила настойку. Хотя и пыталась быстро все проглотить, но опознала несколько травок: полынь горькую, ромашку лекарственную, землянику лесную. Самолечением старалась не заниматься и своих детей этому учила, но некоторые травы и сборы использовала. Заваривала только проверенные, так как знала, что в сочетании они дают другие эффекты. Одни дополняют свойства, другие ограничивают их и на выходе дают совершенно другой результат. Предположила, что мне дали общеукрепляющую настойку.

Пока размышляла о содержании выпитого, мне вручили тарелку с деревянной ложкой. Запах был такой, что можно было захлебнуться слюной и проглотить язык. В светлом бульоне плавали небольшие кусочки разваренного мяса, рубленная фиолетовая морковь, мелко порезанный корневой сельдерей и неопознанные корешки, сушенные зелень укропа с петрушкой и перья лука. Хотя и было очень вкусно, но осилить всю порцию не получилось. Даже без хлеба насыщение пришло быстро. Видимо девочка, в чьё тело я попала, не привыкла так сытно питаться. Да это было ясно и по внешнему виду, лишнего жира не было совсем даже подкожного.

— Наелась? — женщина убрала посуду и, подвинув к лежанке табурет, присела. — Позже ещё поешь. Давай знакомиться, — тяжко вздохнула.

— Алтеей меня кличут, что значит обладающая целительной силой. Ты наверное уже и сама догадалась, что являешься пришлой в наш мир, носящий название Малих. Как и почему происходит перенос души, даже не спрашивай. За свою жизнь других пришлых я не встречала, ты первая. Знание о том, что ты появишься и тебе нужно помочь пришло мне во сне. Духи часто со мною говорят. Все, что от меня зависит, я сделаю.