Не сильно помогал делу и тот факт, что я регулярно краем глаза замечала, как Лунный луч болтает с кем-то вместо того, чтобы работать. Несколько раз я пробовала подобраться поближе, чтобы понять, как ему это удаётся, но меня перехватывали практически у цели и отправляли прочь с очередным поручением.

Даже Мазза, казалось, был в своей стихии. Во всяком случае каждый раз, проходя мимо, я видела на его лице угодливое выражение. Милую улыбку, как я заметила, он приберегал для Эми. Если убийцей окажется он, то я соглашусь вычистить всю штаб-квартиру Ордена сверху донизу зубной щёткой. По поводу остальных я не могла сказать ничего. У меня не было ни шанса: свободного момента не оставалось даже для того, чтобы лишний раз выдохнуть, не то, чтобы «поболтать».

К тому моменту, как всё оказалось на своих местах, и съёмки должны были вот-вот начаться, я уже не чувствовала ног и пребывала в стадии крайнего раздражения.

Но теплилась надежда, что с прибытием участников всё немного замедлится. Я избегала встречать взглядом с одним из звукооператоров, который вызвал меня и прокрался за угол, чтобы понаблюдать, как будут прибывать наши мнимые ведьмы.

«Двенадцать жертвенных агнцев», — подумала я сардонически, наблюдая, как они гурьбой покидали автобус и оглядывались по сторонам с тем же благоговением, которое жило на моём лице всего пару часов назад.

Их наряды были подобраны так, чтобы максимально подчеркнуть индивидуальность каждого персонажа. Фанатик. Искусительница. Мачо. Так предсказуемо. Мне нравилось.

Один из продюсеров повёл весёлую компанию по кругу. Мне с моего места было прекрасно слышно каждое слово, сказанное им. Я слегка откинулась назад и прислушалась.

— Запомните, это ваш шанс произвести хорошее первое впечатление. И единственные, на кого можно будет пенять в случае неудачи — вы сами. Возможно, в эфире мы не появимся ещё пару недель, но об аудитории нужно помнить всегда. Завоюйте их расположение, и всё остальное пойдёт как по маслу.

— Я замёрзла, — пожаловался женский голос, — можно мне уже надеть свитер или что-то подобное?

— Что за ерунда. Ты же искусительница. Это твоя роль. Декольте должно быть более открытым, не закрытым.

— Меня устраивает, — включился в диалог мужчина, — я вполне наслаждаюсь видом.

«Фу».

— Здесь есть охрана? — спросил кто-то ещё. — Я всё ещё беспокоюсь о…

— С вами ничего не случится. Вы будете в полном порядке, — возникла пауза, — пора. Нужно идти к сцене.

Послышались шаркающие шаги. Я оттолкнулась от фургона и обошла его. Я решила, что могу это сделать: если я сосредоточусь на одной из своих секретных миссий, у меня будет довольно веская причина не готовить кому-либо кофе.

Я пристроилась в хвост одной из небольших группок. Замыкающая участница обернулась и нервно улыбнулась, увидев меня.

— Привет! — просияла я, — Меня зовут Иви, я здесь работаю!

— Привет.

Её руки постоянно разглаживали узкую твидовую юбку, пока она старалась не отставать от остальных. Я предположила, что её роль — робкого, стеснительного книжного червя. Ставлю всё на её победу. Люди любят неудачников.

— Гарриет, — после небольшой паузы она добавила, — я участвую в шоу.

Вид её при этом был не слишком радостным.

— Как себя чувствуешь? Нервничаешь?

— Нет, не очень… — лёгкая дрожь в руках противоречила только что сказанным словам. — Как думаешь, скоро будет обед?

Эта женщина нравилась мне всё больше.

— Не уверена, — созналась я, — нужно сказать Моррису Армстронгу, что ты голодна. Он очень милый парень и не будет возражать против перерыва на еду, если это поможет.

Я вовсе не пыталась манипулировать ей, нет, но мой желудок тоже предательски урчал.

— Они не дали нам позавтракать, — пожаловалась она, — и заставили надеть эту тупую одежду. Следующие четыре недели мы проведём здесь, в дикой природе, и мне придётся делать это в юбке, в которой я едва могу ходить.

Я сочувственно посмотрела на неё. Участники пробыли здесь уже десять дней и, если бы не замена, то уже встретились бы с Бенджамином Альбертсом, пусть и ненадолго. Чем успешнее я войду в доверие к ним, тем больше шансов найти информацию, полезную для Винтера.

— Подожди минутку, — сказала я.

Она нервно посмотрела в сторону других участников, продолжавших идти, но послушно остановилась.

— Не хочу, чтобы меня бросили позади, — сказала она.

— Всего лишь одну минуту, — я сосредоточилась на её ногах. Помогало делу то, что на ней были шерстяные колготки. Вместе с юбкой они составляли комбинацию, с которой можно работать. Я начертила руну трансформации, используя обе руки. Женщина взглянула вниз и ахнула, тогда как твидовая ткань начала меняться сама по себе. Я отступила и критически оглядела получившееся творение. Швы были местами неровными, но для прогулок в предгорьях Шотландии это всё равно лучше предыдущего варианта.

Гарриет пригладила свои новые узорчатые леггинсы.

— Они просто чудесны! Спасибо большое! — она посмотрела на меня с благоговением. — Ты — ведьма. Самая настоящая.

Я улыбнулась.

— Ты участница «Колдовства», а значит, ты тоже самая настоящая ведьма, — соврала я

Она покачала головой.

— Это не так. Я здесь только потому что, хочу прорваться на сцену. Мой агент сказал, что здесь передо мной откроются бесценные возможности, — её лицо вытянулось, — но я вообще не могу творить заклинания.

Я тут же скорректировала своё мнение: возможно, она не выиграет. Участники обязаны продемонстрировать хотя бы минимальный потенциал, чтобы двигаться дальше. Тем не менее, я похлопала её по руке.

— Тебе следует поторопиться, — посоветовала я. — Сейчас уже начнётся.

Она импульсивно потянулась ко мне и обняла.

— Спасибо, — повторила она. — Спасибо большое, — затем она побежала догонять остальных, теперь уже имея возможность передвигаться быстрее. Я мысленно похвалила себя. Отличная работа, не постесняюсь сказать.

Отделившись от группы, я огибала различные коробки с оборудованием и занятых людей из съёмочной команды, и пробралась к поляне перед главной сценой. Белинда Баттенэппл уже была там, и я уставилась на неё. Несмотря на густой слой макияжа, очевидно, наложенный ради камер, в жизни она была столь же гламурной, сколь и на экране, хотя чуть ниже ростом, чем я ожидала. Чтобы подчеркнуть тему нового сезона и заодно наше местоположение, она надела короткий клетчатый килт. Как-то мне казалось, что изначально горцы не сочетали свои килты с сапогами на шпильках высотой до колен.

Мне едва-едва удалось удержаться и не броситься с визгом к ней, умоляя об автографе. Но лишь едва-едва.

— Сучка.

Я напряглась, обернулась и увидела прямо за собой Лунного луча.

— Надеюсь, это относится не ко мне.

— Едва ли, — он мотнул подбородком в сторону Белинды, — я о ней.

Я приподняла бровь. Первый раз на моей памяти в его голосе не звучал восторг и восхищение. Я была поражена той язвительностью, которую он вложил в свои слова.

— С чего бы? Что она сделала?

Во взгляде, направленном на меня, читалось всё, что Луч думал о моих умственных способностях.

— Для начала заставила меня взяться за эту тупую работу. Я не должен был начинать с низов, — в его голосе прозвучала неприкрытая жалоба. — В чём смысл быть частью телевизионной знати, если в итоге ты всё равно мальчик на побегушках?

Вдруг многие вещи сразу встали на свои места. Я переводила взгляд между ними, запоздало уловив сходство.

— Она твоя мать.

Неудивительно, что у него такое безумное имечко — он был ребёнком знаменитости. Тот факт, что ему удавалось отделываться столь немногочисленными заданиями, тоже обрёл смысл: он, вероятно, знал половину съёмочной команды. Не говоря уже о том, что вокруг единственного сына Белинды Баттенэппл все будут ходить на цыпочках. За исключением Морриса Армстронга. Интересно, его умышленно не ввели в курс родословной Лунного Луча, потому что кто-то надеялся, что Армстронг напортачит и выбесит госпожу Баттенэпл? Он, может, и режиссёр, но она легенда.