Но гораздо более серьезная проблема битуминозных песков состоит в низкой энергетической эффективности процесса экстракции и последующей переработки полученного битума. Согласно оценкам самих производителей, около 1,5 ГДж (гигаджоуля) энергии надо затратить на производство каждого барреля такой нефти. Около 0,8 ГДж энергии покупается извне (это природный газ) и еще 0,7 ГДж энергии дает сам процесс переработки битума. Полная энергия, которая используется в производстве, включает и энергию, которую завод генерирует внутри процесса в качестве побочного продукта. По большей мере, это электрическая энергия, по которой завод имеет даже определенный избыток.

Завод по производству синтетической нефти также производит большие количества попутного газа в своем процессе, который используется для питания газовых турбин. Кроме того, в процессе получаются большие количества тепла, которое тоже используется — для производства пара и питания паровых турбин. Это делает процесс гораздо более эффективным.

Дальше можно сделать простой расчет, который нам уже понятен для параметра EROI: 5,8 ГДж (выход) делится на 1,5 ГДж (вход) и выводится значение EROI, который даже до стадии синтетической нефти уже составляет всего лишь 3,9:1. Дальше справедливо добавить, что полученная синтетическая нефть гораздо более трудна к переработке на нефтеперегонных заводах и, как следствие, итоговый EROI по всей цепочке до нормального бензина и соляра можно принять как 2,9:1.

Как видите, EROI битуминозных песков еще хуже, чем EROI «сланцевой» нефти самого раскрученного Баккена. Это явно гнилые пни, которые прогнили под землей еще во времена динозавров.

[50]

Итак, даже по состоянию на сейчас, когда почти все битуминозные пески добываются «без зонтика, на свежем воздухе», в открытых карьерах, внутренняя энергетическая эффективность этого процесса отнюдь не играет веселыми и радостными красками. Кроме того, построенное производство по экстракции битума из песков достаточно современное. Как пример — установки комбинированного цикла (газовая и паровая турбины), которые используются на переработке битума. Это вообще одни из наиболее совершенных машин по производству энергии. Поэтому надеяться на некие «новые технологии», которые как-то поднимут эффективность процесса, достаточно самонадеянно.

Однако гораздо более мощная мина замедленного действия заложена в проекте расширения переработки канадских битумозных песков.

Рис. 58. Перспективные задачи по разработке битумных песков (в оригинальном варианте).

В ближайшие 15 лет Канада собирается увеличить переработку песков более чем вдвое — от текущего уровня в 1,5 Мбд до 3,7 Мбд. Это позволит закрыть около 18 % потребности двух стран (Канады и США) в жидком топливе по состоянию на 2011 год. Цель, безусловно, благородная, масштабная и при должном финансировании — вполне выполнимая. Но, как видно из приведенной картинки, предыдущие 1,5 Мбд производительности, на самых простых к отработке запасах, канадцы строили 30 лет — с 1980 по 2010 год.

Однако проблема в большей мере состоит в том, что простые для отработки открытые залежи песков сейчас уже вовлечены в производственный процесс. Напомню, карьерными самосвалами можно вывозить не больше 20 % от общих извлекаемых резервов в 170 млрд баррелей.

Рис. 59. Схема отделения битума в настоящее время.

Рис. 60. Схема отделения битума в будущем.

Как видно даже по упрощенной схеме будущего технологического цикла, об эффективном использовании пара, попутного газа и тепла самого процесса для обеспечения энергией производства экстракции битума можно с сожалением забыть и, скорее всего, навсегда. Сколько составит EROI для скважинной добычи битума на канадских битумозных песках — отдельный, пока достаточно непредсказуемый вопрос. В 2009 году были проведены первые опытные бурения и экстракции битума непосредственно из-под земли, которые показали, что только процесс извлечения битума на «свет Божий» такими скважинами будет иметь EROI в районе 3,3:1. Исходя из этого, не исключено, что оценки, указывающие на совокупный EROI для будущих проектов разработки битумозных песков в пределах 1,5–2: 1, не являются сильно пессимистичными.

[51]

Исходя из вышесказанного, нам, пожалуй, можно новыми глазами посмотреть на этого замечательного канадского осетра на графике прогноза добычи нефти в Северной Америке.

Рис. 61. График добычи нефти в Северной Америке.

Канадский осетр, скорее всего, минимум треть энергии будет тратить на свой собственный прокорм, как и «сланцевая нефть» Северной Дакоты. Потому что они будут сами очень и очень хотеть кушать гигаджоули и гигаджоули тепла, пара и электроэнергии. Мы немного опоздали к этой нефти. Где-то на 65 миллионов лет, плюс-минус миллион роли уже не играет.

В общем, динозавру холодно и страшно. Нефти нет — и не будет. Как ни старайся, а упрямая нефть рисует пик на своей добыче и только сверхусилиями можно превратить этот пик в очень короткое плато, на котором еще можно с масштабными затратами денег постараться усидеть с десяток лет. Хабберт оказался прав. Альтернатива — это утки.

В чем же загвоздка? Почему американцы медлят? Почему у них на повестке дня этот идиотский сланец и неудобный канадский битум, а не прорыв в светлое будущее? Рассказываю.

Ключевые слова: нефть, отличия, сланец, исчерпаемые ресурсы.

Ключевые смыслы: нефть — это нефть; посчитать ресурс не для прессы.

В этой главе читатель с удовольствием узнает о неоспоримом удобстве «розовых очков», которые позволяют смотреть на мир слегка затуманенным оптимизмом взглядом. Этот подход позволят замечать удобные вещи, а неудобные игнорировать. Ну, не совсем игнорировать, но откладывать их исследование на более поздний срок. Реально каждому нормальному человеку (и государству) не очень хочется погружаться в море новых проблем и искать их возможные решения. Ведь всегда есть надежда, что кто-то решит похожие проблемы для себя и это решение можно будет легко и просто применить и на собственной территории. А пока понятно и без особых знаний и дополнительных исследований: нефть — самое классное топливо. Его не только просто добывать, но и удобно утилизировать! Это просто мечта, американская мечта.

Читатель, который внимательно прочитал предыдущие части моего opus magnum, касающегося перспектив перехода к новому, дивному миру, лишенному дешевой и доступной нефти, мог уже невольно задать себе простой вопрос: «А на фига, ну, зачем американцам закапывать свои усилия — и в прямом, и в переносном смысле — во все эти непонятные проекты по получению жидкого топлива с неясными перспективами и слабопрогнозируемой экономикой? Почему они, елки-палки, не строят АЭС, не развивают альтернативы нефти, не инвестируют в новую энергетику, а раз за разом пытаются реанимировать старое? Они что, идиоты?».

Ответ на этот вопрос интересен и нетривиален — и требует отдельного рассмотрения. Помните фразу Диксона о том, что «царящий в мире энергетический гегемон всегда слишком глубоко интегрирован в существующую систему»? Вот именно эта «интеграция» и держит США привязанными к нефти. Потому что нефть — это и есть США.