— Я теперь и сам не знаю, что думать! – голова шла кругом.
Я был уверен в своей команде – Я, Алексей, Кристина и Григорий Иваныч. Мы столько сделали вместе. И теперь все наши проекты были под вопросом. Алексей нарыл подставу только в последнем. А где гарантия, что все мои последние проекты не мыльный пузырь. В строительном бизнесе очень многое решает репутация. Она была у меня безупречна, мне доверяли самые амбициозные проекты. И теперь я мог потерять репутацию. Потерять все.
— Я конечно не уверен. Но что ты думаешь по поводу Белозерова? Не думаешь, что он замешан в этом? Как то слишком быстро он нашел работу, а еще и СтройКорп. Не кажется тебе это подозрительным? А Настя? Уверен, что она не замешана?
Я не хотел думать, что Настя была способна на подлость. Она слишком прямолинейна. Она склонна все идеализировать. Или мне это только кажется? Слишком сложно подозревать всех вокруг. Но ведь основные проблемы и правда начались с уходом Белозерова. Именно это, как мне казалось, стало отправной точкой моих проблем. По крайней мере, тогда я стал четко понимать, что что-то происходит.
Во всем этом надо было срочно разобраться…
Глава 40 Настя
Голова гудела еще весь день. Черт, неужели Маским прав и вчера мне что-то подмешал этот придурок? Если это и правда так, я его убью!
Хорошо, что папы уже не было дома, когда Максим меня привез. У него бы появилось куда больше вопросов, если бы я явилась сама в таком виде. И хорошо, что Максим не повез меня домой ночью – я бы точно не доказала отцу, что между нами ничего нет.
Ничего нет…
От этой мысли было немножечко грустно.
Максим пробуждал во мне самые смелые чувства. Никогда прежде я не рассматривала мужчину как близкого человека. Любые ухаживания пресекала, никому не давала повода даже смотреть на меня. Коля так вообще меня просто раздражал своими трепыханиями. Меня бесила его настойчивость. Неужели он не понимает, что никогда не будет ничего у нас?
А Максим?
В последнее время я все чаще думаю о нем. Все чаще представляю нас вместе. Возможно ли? Не знаю. Но только в его присутствии я могу быть собой и не бояться, что он подумает обо мне как то не так. Только рядом с ним я не боюсь.
А его руки! Когда он касается меня, мое тело просто готово разлететься на миллионы атомов и тут же собраться снова в единое целое, чтобы еще и еще чувствовать тепло его нежных рук. И губ! Он так страстно целует, как будто нет никого важнее и желаннее меня. И я готова терять голову снова и снова!
Но он всегда останавливается!
Но что бы было, если бы он хоть раз довел бы начатое до конца? Смогла бы я остановиться или отдалась бы в его власть?
Боже, сколько же раз я задавала себе этот вопрос! И всегда знала ответ!
ДА! Да и еще раз да!
Утонула бы в этом холодном омуте с большим удовольствием. И плевать, что было бы потом! Мне так хотелось почувствовать себя желанной, любимой. Уверена, он смог бы мне дать эти чувства.
Если бы хоть немного позволил себе побыть собой. Я ведь видела его глаза – они никогда не врут. Он ТАК смотрит не меня! Как будто только я и существую в его вселенной! И этим взглядом, полным трепетного желания и страсти он разжигает во мне такой пожар, что я готова гореть в его руках бесконечно.
Но все заканчивается, не начавшись. Секунды – и он снова полон холода и равнодушия.
Когда он настоящий?
Кода целует меня, не спрашивая разрешения, просто потому что ему этого хочется?
Или когда он холоден и равнодушен, как ледяная статуя?
Я уже близка к тому, чтобы задать прямой вопрос. И думаю в ближайшую навстречу я выведу его на разговор. Я хочу знать! Знать, есть ли в нем вообще чувства? Или это уже давно атрофировалось в нем. Может именно я смогу вернуть ему тепло и нежность, которых он так сторониться.
Весь день я провела дома. И хоть состояние мое оставляло желать лучшего, я все же привела дом и себя в божеский вид и пошла в магазин. Приготовлю что-нибудь, и под хороший ужин поговорю с папой. Хватит уже нам ссориться. Должен же он услышать меня и понять.
На телефон папа мне не отвечал и я решила, что она занят и скорее всего, задержится. И не стану торопиться тогда.
Я с удовольствием прошвырнулась по торговому центру, заглянув даже в отдел с платьями. Я хоть и не была поклонницей роскошных нарядов, но мне вдруг захотелось купить себе самое красивое платье. Хотелось блеснуть. Чтобы у Горелова слюни потекли при одном только взгляде на меня!
Но сегодня я осталась без покупок. Великолепное красное платье в пол с большим вырезом на спине и глубоким декольте оказалось мне не по карману. А никакое другое я уже не хотела. Только его!
Унывать вообще не в моих правилах! И решив, что обязательно куплю его я двинусь в продуктовый отдел и потом домой.
Все мои мысли были заняты моей новой мечтой – этим потрясающим платьем. Не важно, куда я смогу его надеть, главное чтобы Горелов сознание потерял, увидев меня в нем! А как только придет в себя – никуда не отпускал!
Погруженная в свои мысли, я тихо вошла в квартиру. Сразу не заметила, что у порога стояли мужские ботинки – папины и чужие. У нас гости?
На кухне кто-то громко и эмоционально спорил. Так, что даже не слышали, что хлопнула входная дверь. Один голос принадлежал папе, второй Максиму. Они ругались. Был кто-то третий, кому и слова не давали вставить.
Любопытство взяло верх и я решилась на детскую шалость — тихонько подошла на цыпочках к двери и спряталась за ней. Отсюда все было слышно.
— С какой стати я должен сейчас оправдываться! – кричал папа. – У вас нет никаких оснований говорить так!
— А как вы объясните то, что после вашего ухода начались все проблемы! – Горелов очень эмоционально и с нажимом напирал на папу. Странно все это. И очень интересно.
— Если вы вспомните, Максим Владимирович, я не собирался никуда уходить. – папин голос тоже стал звучать увереннее. — Если бы не ваша несдержанность, вспыльчивость и природная грубость, я бы продолжал работать. И напомню – я все же выполнил свое обещание и завершил работу над проектом, уже не в статусе вашего работника.
— Согласен с последним. И за это большое спасибо. Но вы могли бы вернуться. Но не сделали этого.
— Вы меня извините, конечно, но мир не вращается вокруг вас! И я не растерял еще самоуважение. К тому же в тот момент, когда вы изволили сменить гнев на милость, — я уловила знакомую интонацию в папином голосе. Он намерено хотел задеть Максима. – К тому моменту у меня уже было предложение о работе. И да, я поддался гордыне. Я считал, что мой профессионализм чего то да стоит! Но вы вышвырнули меня в секунду!
— И вы побежали к конкурентам! – Горелов тоже не отставал в части обвинений.
— У меня не было выбора! У меня дочь! Я должен был в первую очередь думать о ней! И я думал!
— Причем тут Настя!
— Если бы вы, Максим Владимирович, думали о ком-то кроме себя, у вас бы не возникало таких вопросов. Есть вещи гораздо важнее денег, статуса и власти! Но вам видимо этого не понять! Может именно поэтому маленькие проблемы в вашей жизни становятся большими.
Горелову нечего было больше сказать. Воцарилась гробовая тишина и я затаила дыхание, чтобы меня не заметили. Но не надолго. Чертов телефон взорвался противной мелодией в моем кармане. Я и не задумывалась насколько она отвратительная. И тут же передо мной как черт из табакерки появился сам Горелов.
— А ты тут что прячешься? – его взгляд метал молнии. Он был зол. – Подслушиваешь?
— Еще чего! – я выпрямилась перед ним. Мне не было стыдно, ни чуточку! – Я вообще-то у себя дома! Это вы тут в гостях!
— А что тогда не проходишь? Любопытная? — он готов был сожрать меня на месте.
— Что хочу, то и делаю! А вот вы чего тут разорались, вопрос!
— Они уже уходят! – папа поднялся со стула и с вызовом уставился на Максима.
— Я никуда не пойду, пока все не выясню! – Горелов был полон решимости.
