После небольших переперательств с отцом, все же я уговорила его остаться. Быстро переодевшись, я вышла на парковку в сопровождении тренера. Тот видимо думал, что я сбегу. Но уже нет – боль пронзала все мое тело и терпеть становилось все сложнее.

— Ну что, готова? – Горелов завел мотор своей крутой тачки, над которой я так жестко надругалась пару дней назад.

— А какие варианты? — Выдохнула я. И машина тронулась.

— А ты азартная! – усмехнулся начальник, когда мы выехали на оживленную дорогу. Время было уже часа два дня и машин было еще достаточно, хотя еще и не час пик.

— Не очень. Просто так получилось. Я разозлилась.

— Ааа, ну тогда понятно. А эта Машкова, она твоя конкурентка?

— Да какая она мне конкурентка! – Я еле сдерживала раздражение. — Просто девочка решила, что если она дочка мэра, значит перед ней открыты все дороги!

— Ну а если она и правда способная. Здоровая конкуренция это же хорошо.

— Я не против здоровой конкуренции. Когда по честному. Но столкнуть человека с лестницы, намерено, так, чтоб с травмой – это не здоровая конкуренция. Это подлость.

— Это она тебя столкнула?

— Да. В тот день, когда папа не пришел на работу. Ему позвонили с комплекса. Сказали, что я без сознания. Я и правда вырубилась. Когда головой ударилась. Но быстро пришла в себя. А папе уже сообщили. Я знаю, что его нельзя дергать по мелочам, когда он на работе, но так получилось. – Я не собиралась оправдываться, так вышло. Мне хотелось, чтобы он понял, что ошибся и папа не виноват.

— Ну вы там вообще конечно. – присвистнул он. – А почему ее не сняли с соревнований? За неспортивное поведение.

— Потому что этого никто не видел. Кроме нас никого не было. Да и уже не важно. Все равно она ничегошеньки не получит. Я ее сделала, даже со сломанной рукой!

— Ты так уверена?

— Да. Она прыгала сразу после и я уже узнала у девчонок. Медаль точно моя.

— Оно того стоит?

— А вы сами не такой? – Он удивился моим словам. — Вы же тоже готовы на все ради достижения своей цели! – я заметила, как ему было неприятно и прикусила язык. Хватит с меня косяков на сегодня

Мы уже подъехали к большому зданию и я поняла, что это какая-то крутая больница.

— А что мы тут забыли? Это же не травмпункт.

— Ну, в районной больнице я видел уже как тебя приняли. Думаю, тут с этим справятся лучше.

Я не стала спорить. Больно было уже так, что я согласна была на все.

Горелов молча провел меня в кабинет травматолога. Мне тут же сделали рентген и действительно обнаружился перелом. Причем доктор был в шоке, когда узнал, сколько я так проходила.

— И голову ей проверьте. – Горелов обратился к врачу, когда тот выписал направление еще и на анализы. – Тут явно есть проблемы. Тем более имел место удар о бетонный пол.

Вот ведь сволочь! Еще и ненормальную из меня сделал! Вот только к чему такая забота?

До выхода Насти я не мог думать ни чем, кроме слов Белозерова. Он ведь не мог так быстро найти новую работу. Или мог? Думать, что я зря теряю драгоценное время, мне не хотелось.

Почему бы просто не задать прямой вопрос? Для меня ответ очевиден — я не мог перешагнуть через свои принципы. А он гордо не поднимал тему работы и своего увольнения. И мы как два упрямых осла говорили обо всем, кроме важного. Хотя назвать беседой это можно было с натяжкой – так, пара ничего не значащих фраз. Но я заметил, что его задело мое знакомство с его дочерью. Ему явно не понравилось. И я понял главное – Настя это его слабое место.

Девушка была не избалована, но она однозначно привыкла к определенному уровню жизни. А в моей фирме ее отец зарабатывал достаточно, чтобы этот самый уровень ей обеспечивать. Без работы сейчас ему будет сложно это делать.

Я упрямо не хотел думать, что за два дня он смог устроиться уже в другое место. Это сложно даже для профессионала его уровня.

Тем временем уже закончилась официальная часть и прозвучала фамилия первой спортсменки. Я не расслышал, так как был погружен в свои мысли, но по поведению своего соседа понял, что сейчас выйдет его дочь. Он так напрягся, весь сгруппировался, и превратился в комок нервов. Очень переживал. Даже я поддался его настрою. Хотя пришел сюда совсем для другого. Но уже самому стало интересно, так ли хороша эта девчонка.

Настя шла по краю бассейна к вышке с грациозностью пантеры, а черный глянцевый купальник с одним рукавом переливался в свете многочисленных ламп, которые большей частью были устремлены на нее. Это еще больше придавало ей вид кошки. Ее волосы были собраны в пучок, как и у всех спортсменок. Яркий макияж не выглядел пошло, хотя без всех этих разукрашек, она была немного милее, чем сейчас. Но видимо того требовал дресс-код.

Девушка также грациозно взобралась на самый верх. Даже у меня закружилась голова. А она вроде бы даже довольна. Даже помахала отцу с довольной улыбкой. Хотя была немного напряжена, что-то ее явно сдерживало в движениях. Может она просто волнуется?

Секунда – и такой же грациозный, как и ее походка, прыжок в воду. Плавное вхождение, почти без брызг и плеска воды. Она и правда молодец. Просто русалка, ей богу. Я даже засмотрелся. Особенно на ее открытую спину, длинные ноги и неимоверно красивые руки.

Буквально сразу же, как только она вылезла из бассейна, к ней подлетел тренер. Девушка слегка была растеряна, и как будто даже теряла равновесие. Григорий тут же среагировал.

— Что-то не так? – тихо произнес, скорее сам себе, чем для меня. Он вообще не собирался со мной разговаривать. Быстро встал и пошел с трибун в низ. Я отправился за ним.

— Почему вы так решили? По-моему все было превосходно.

— Она не помахала зрителям после прыжка. Спортсмены всегда так делают. И Михалыч очень недоволен. Что-то явно пошло не так.

Я не стал спорить, а просто молча шел за ним, рассчитывая, наконец, выбрать время и поговорить о делах.

Дальше все происходило как в кино. Я даже не понял сам, как ввязался в эту авантюру с больницей. Наверное, меня подкупило ее желание побеждать, любой ценой добиваться цели, идти вперед. Я и сам такой, она права. Но с ее уст это прозвучало как обвинение. Как будто это плохо. А может так и есть?

Как выяснилось, девчонка и правда сумасшедшая. Сидеть на обезболивающих, чтобы утереть кому-то нос – это перебор даже для меня.

Ожидая окончания всех процедур, я спустился холл на первый этаж чтобы выпить кофе. Помешивая свой эспрессо, я заметил как на парковку въезжает машина Белозерова.

— Где Настя? – обеспокоенный отец сходу накинулся с расспросами. – Она написала этот адрес.

— Тут врачи знают свое дело. –спокойно ответил я. Повода для паники пока не было. – Да и с ними не договоришься. А ваша дочь, как я успел заметить, мастер по переговорам.

— Сколько я вам должен? – проигнорировал он мои слова. – Я понимаю, что все не бесплатно.

— На самом деле ничего вы мне не должны. У меня тут хороший друг. Он все сделал бесплатно.

— Максим Владимирович, поймите меня правильно, — тон Белозерова не предвещал душевной беседы, — я бы не хотел быть вам чем-то обязанным. Я благодарен вам за помощь сегодня, но я бы не хотел, чтобы ваше общение с моей дочерью продолжилось.

— А чем вас не устраивает наше общение? – Было неприятно это слышать. — Тем более оно не выходит за какие-то рамки приличия.

— И тем не менее. Вы сказали, что она сама пришла к вам. Зачем, позвольте узнать?

Я никогда раньше не видел его таким. Воинственно настроенным, что ли. Он так отчаянно противился моему присутствию рядом с дочерью, что это напротив, вызывало дикое желание находиться неподалеку всегда. Я был прав насчет того, что дочь значит для него очень много.

— Она просила взять вас на работу. Не увольнять. Говорила, что я поступил как подлец. И я признаю, что она права. А я был не прав! – ну вот. Признался. Теперь слово за ним.

— Я прошу прощения за свою дочь. Я уверен, все было куда интереснее, чем вы сейчас сказали. Настя очень импульсивна и прямолинейна. Это в ней от деда. Со своей стороны могу заверить, что подобное больше не повториться. И еще раз спасибо за помощь. И все же, если я должен..