- У меня есть запеченая курица. Ты же, наверное, голодный? – вдруг вспомнила я.

- Да ну, Снежок? Неужели ты способна на такой подвиг, как приготовить ужин усталому мужику? – он насмешливо сверкнул черными глазами.

Ну слава яйцам, все вернулось на свои места! А то этот чужак в маске милого, заботливого Эрика уже начал меня пугать. Поэтому я радостно оскалилась:

- Сам проверь. - ткнула пальцем в сторону духовки, и зловредным голосом добавила:

- И, как ты мог заметить, в этом доме всего одна женщина, способная что-то приготовить усталому мужику. А твоя мымра сбежала!

После чего сползла с табурета и гордо пошла прочь, сообщив ухмыляющемуся небритышу, что время позднее, а мне завтра рано вставать на работу.

В своей комнате быстро умылась, погасила свет и юркнула под одеяло. И только успела подумать о том, какой насыщенный выдался день, как мгновенно провалилась в крепкий, без сновидений, сон.

Поэтому представьте мое возмущение, когда, проснувшись утром, обнаружила, что меня опять прижимает тяжелая мужская лапа, а в поясницу беззастенчиво упирается твердое и очень знакомое наглое нечто…

Словно почувствовав, что я проснулась, Эрик стиснул ладонью мой бок и еще настойчивее прижался к пояснице своим эм-м-м.. беззастенчивым другом.

Так что пришлось наглую руку с себя решительно скидывать и приступать к выяснению отношений.

- Эрик, какого ты опять в моей постели делаешь? – зашипела я, поворачиваясь к небритышу лицом и по странной случайности с ходу утыкаясь губами в его губы.

Мужская ладонь легла на мой затылок и сильно надавила, так что попытка отстраниться пропала впустую.

Наглая твердая грудь притерлась к моей. Мускулистая нога, покрытая жесткими волосками, придавила своей тяжестью мое бедро, окончательно отрезая пути к отступлению.

Думаете, после этого между нами началось что-то чувственное и невыразимо прекрасное? Как же…

Вместо этого небритыш жестко сдавил мой затылок, и прорычал в мой возмущенно приоткрытый рот:

- Снежок, это мой дом, моя комната и моя постель. Если ты помнишь, я велел тебе собирать вещи и переселяться в другое место. И заметь, позволил выбрать любую спальню, а не вышвырнул на цокольный этаж.

- Эрик, я первая заняла эту комнату, и она мне нравится. Поэтому, выкатывайся из моей постели, – по моим представлениям, я привела очень весомые аргументы в свою пользу, должные пробудить в этом придурке честь, совесть и высокую мораль.

Не прокатило, и не пробудило. Зато его темная бровь насмешливо приподнялась, нога еще крепче прижала мое бедро, а рука поползла по спине как-то уж совсем по-хозяйски.

И это я еще молчу про живущее своей собственной жизнью… эм-м..., наглое кое-что, все настойчивее упирающееся мне в живот.

В ответ на мои доводы, Эрик хмыкнул и процедил, растягивая слова:

- Если так сильно хочешь ночевать в этой спальне, я не буду возражать, Снежок. Но тогда не удивляйся моему присутствию в своей постели.

- Вот ведь гад этот Эрик. – пожаловалась я, сама не знаю кому, и начала отодвигаться от его чересчур горячего тела и насмешливого взгляда.

Он и не подумал меня останавливать. Поэтому я старательно поползла прочь из-под его руки и ноги, собираясь покинуть кровать, а заодно и комнату.

Но когда совсем близко почувствовала запах свободы, он взял и опять все испортил. Зацепил меня своей лапой, не давая подняться.

Затем подтащил к себе и потребовал:

- Не спеши. Давай-ка поговорим о том, что произошло вчера. Что с тобой случилось, почему ты потеряла сознание, Снежа?

Ну точно, придурок! Вот зачем лезть, куда не просят. И ведь по глазам вижу, что не отвяжется, пока не услышит объяснение.

- Ты меня избил. – буркнула мрачно, отворачиваясь от его настойчивого взгляда.

- Да ладно. – взяв жесткими пальцами за подбородок, Эрик повернул мое лицо к себе. – Я даже замахнуться не успел, как ты отъехала. А после… Такая реакция ненормальна, Снежок. Что это было?

- Тебе-то какая разница? – вскинула я на него глаза. – Да, вот такая у меня реакция! Такая и все! И нечего лезть в мою душу. Ты не мой психоаналитик, подобные вопросы задавать.

А если боишься, что я ненормальная или бешеная, и могу тебя покусать, то просто свали из комнаты и держись от меня подальше. И все у тебя будет конфеточно.

- Снежок, у меня и так все прекрасно. Вот, например, красивая и почти раздетая женщина лежит со мной в постели. – пошутил Эрик, и вдруг отпустил мой подбородок.

Обхватил мою шею сзади ладонью и потянул на себя.

Я честно пыталась отпихнуть его, краем сознания понимая, что всего одно движение, одно касание, и я опять пропаду.

Снова растворюсь в этом чужом, незнакомом, странном мужчине, забыв обо всем и теряя саму себя. А мне нельзя, никак нельзя...

Поэтому уперлась ладонями в каменную грудь, чтобы оттолкнуть. Да так и замерла, наткнувшись на жадный, потемневший взгляд, горящий жгучим, голодным огнем. И, не в силах сопротивляться, обмякла, сдалась, чувствуя, как уже плавлюсь, растворяюсь, исчезаю в этом пламени…

- Снежа. – пробормотал он хрипло и потянулся ко мне.Легко коснулся губами моего рта, будто пробуя на вкус забытую сладость. Поймал нижнюю губу. Прижал, помял, чуть прикусил. Потрогал верхнюю, гладя и обводя изнутри языком.

И когда я судорожно вдохнула, пронзенная тысячей маленьких иголок удовольствия, требовательно захватил мой рот своим, окончательно выбивая из моей головы все мысли.

«Девочка моя… маленькая...». - не знаю, откуда мог взяться этот шепот, но я его слышала.

И руки, - жесткие, уверенные, идеальные, - смяли мою спину, стиснули ягодицы и снова пошли по спине гладя, придавливая и трогая ровно так, как мне надо.

Поднялись к шее, ведя по коже кончиками шершавых пальцев, занырнули в волосы. Потянули, погладив затылок, и снова спустились по шее вниз, к крыльям лопаток, которые он накрыл ладонью.

И в следующий миг я уже лежала под тяжелым телом Эрика, постанывая и запрокидывая голову, а его рот оставлял влажные дорожки на моем подбородке и шее.

Жадный рот пошел вниз, к выступающим ключицам, прикусывая их зубами и тут же проглаживая языком. И ниже, к моим мгновенно сжавшимся соскам, трогая их сначала губами, затем языком. Резко втянул один в рот, заставив меня дернуться от болезненного, сладкого удовольствия…

Двинулся ниже, лаская дрожащий в нетерпении живот, и дальше. Туда, где я вся корчилась от дикого, почти неконтролируемого желания.

И когда я, задыхаясь и поскуливая от нетерпения, выгнулась, вцепилась в каменные плечи и, широко разведя ноги, со стоном потянула Эрика на себя, он остановился.

Прижался губами к моему рту:

- Скажи мне это…

- Скажи... – требовал хрипло, кусая мои губы и почти рыча от нетерпения.

- Попроси меня... – прошептал, прижимая своей горячей, сладкой, неподъемной тяжестью, выдавливая из меня воздух, мысли, все чувства, кроме одной: хочу, хочу тебя…

Заставляя меня хныкать и задыхаться от нетерпения. От узнавания и острого желания его тела, его рук, запаха, движений. Всего того, что я отчаянно пыталась и не смогла забыть, бессонными ночами ворочаясь и изнывая от воспоминаний.

И я хриплю, мычу, извиваюсь под ним. Вцепляюсь в него и тяну к себе – мой, мой… Наконец, снова мой.

- Скажи, Снежа. – на краю сознания его голос, тяжелый и хриплый. И рваное дыхание, обнимающее меня даже крепче его рук.

- Эрик, пожалуйста. – сиплю искривленным ртом. Царапаю его спину и с силой кусаю плечо, маячащее рядом с моим ртом.

- С-сука. – сдавленно шипит он и впивается в мой рот. Жадно, жестко, требовательно, не жалея меня, и не думая о моих чувствах.

Но мне и не надо, чтобы о моих, если я с тобой. Мне не нужны мои чувства, их давно нет. А может и не было никогда, я уже не помню... Это с тобой я живая, настоящая, реальная… Без тебя - нет…