— Он владеет не только силой камней, — более точно высказалась Тамара. — У него внутри какая-то сущность была, которая отвечала за перемещение и восстановление. Зая её блокировала…

— Зая? — перебила Гроза.

Да и остальные удивлённо уставились. Если подумать, то Тамара ещё никогда не называла имя своего духа.

— Это имя моего духа, — повторила она. — Если кто-то захочет пошутить, я его побью.

— Никаких шуток, — с серьёзным видом ответила Гроза. — Так что там Зая?

Пусть вид у неё был и серьёзный, Мария точно поглумилась. Что Тамара поняла. Вон как прищурилась.

— Что-что. Вы видели что, — ответила она раздражённо. — Попыталась схватить мерзавца и схлопотала. Теперь восстанавливается.

— Итак, — сказал я. — Этот человек умеет перемещаться. Обладает какой-то сущностью, которая дарует ему либо отдельные способности, либо усиливает те, что дали камни. У кого ещё какие наблюдения?

— В мече он хорош, — сказал Шупа.

— Он мастер меча, — добавила Гроза. — Настоящий мастер. Редко таких встретишь. Тем более в этом мире.

— Уверен, это не единственное, что ты можешь дополнить, — посмотрел я на женщину.

— Конечно, не единственное. Во-первых, он способен двигаться на сверхскорости. Ты ведь был под всеми усилениями, и вы двигались на одном уровне. Во-вторых, он из нашего мира. Предположительно японец.

— Японец? — удивился я. — Они же вымерли все.

— Плохо ты учил историю, — смерила женщина меня взглядом.

— Нет, я точно помню, что их острова ушли под воду, — возразил я.

— Ну, тогда тебя плохо учили, — пожала Мария плечами. — Если вы не в курсе, то проблемы в Японии начались ещё где-то за год до появления Колодца и связаны они были с атомными электростанциями. Грубо говоря, из-за своей некомпетентности они сильно экологию себе подпортили. Потом явился Колодец. На островах случилось землетрясение. Они и так у них часто бывали, но тут совсем разрушительное вышло. Появились демоны, множество проблем. Всё это время шла миграция на материк. Сотни тысячи человек успели сбежать. И уже потом острова ушли под воду в ходе очередного землетрясения.

— Хорошо, — кивнул я. — Это какой-никакой след. Очень сильный японец.

— Такен наверняка будет счастлив, — фыркнула женщина.

— А что он? — заинтересовался Шупа.

— Япония — это родина его любимых книжек, — пояснила Мария.

— Точно, — вспомнил Шупа. — Наверняка такой сильный ныряльщик должен быть известен. Тем более японец. Может, удастся что-то выяснить о нем?

— Займёмся этим завтра с утра, — сказал я. — А сейчас давайте закончим обсуждение и подведём итоги.

Информации удалось собрать не так много. Мария заметила, что на мужчине хватает артефактов. Меч тоже был артефактным, продвинутого уровня. Женщину японец откинул выплеском силы, совмещённым со светом. Достаточно мощная атака, чтобы заставить напрячься и выбыть из боя даже Грозу. Ещё клинок, возможно, за счёт каких-то способностей отлично разрубал защиту. То же самое произошло и с ловушкой из знаков. Мария уверенно заявила, что абы кто не смог бы её пробить.

Тим за всё время беседы ничего не сказал. Молча выслушал, а потом ушёл к жене.

По итогу вопросов осталось куда больше, чем нашлось ответов. Отдельно я послал Гэцу проверить нашу двадцатку шиноби. Как бы так не вышло, что их там вырезали по-тихому. Но нет. Ночевали в лесу. Волк их шуганул немного, чтобы не расслаблялись, да ушёл.

Утреннюю тренировку никто отменять не стал.

Да и даже согласись Гэцу, я бы сам отказываться не стал. Не после такого болезненного щелчка по носу. Как обычно, начал в районе пяти утра. А к шести к нам вышел Люций. Слуга притащила ему стул и кружечку горячего чая. Устроился он с полным удобством, наблюдая за тем, как я тренируюсь.

Долго я этого не выдержал.

— Смотрю, ты хорошо устроился, — подошёл я к нему.

Бесстрастное лицо Люция начало медленно расплываться в наглой, высокомерной, полной превосходства улыбке.

Именно медленно. Бывает, люди сразу улыбаются. Улыбка вспыхивает на их лицах. Бывает, люди давят улыбку. Тогда она получается нервная, дёрганая, а лицо — перекошенное. Но это был совсем другой случай. Улыбка Люция именно что медленно проступала на лице, и не сказать, что мне это понравилось.

— Тебя сделал мастер меча, — от этих слов Люций аж зажмурился от удовольствия.

— Тебя это радует?

— Ты не представляешь насколько, — заявил он, посмотрев на меня. — Это такое сладкое чувство… Ты должен меня хорошо понять, Спар. Не ты ли злорадствовал, когда доказал мне и себе, что путь меча — это не единственный путь? Не ты ли чувствовал себя таким крутым, когда натренировал кулаки? Ха-ха-ха! — хрипло рассмеялся Люций. — А вчера ночью ты чуть не потерял свою женщину, потому что полез с кулаками на мечника! Ха-ха-ха! — от смеха у него брызнули слёзы.

— Знаешь, Люций… — сжал я кулаки, чувствуя, как теряю над собой контроль. — Пусть ты вчера и помог, но это…

— Что это? — резко перебил он, перестав смеяться.

Встав, мужчина отшвырнул кружку и надвинулся на меня.

— Что — это? — повторил он с вызовом. — Не ты ли злорадствовал, доказывая мне, что я неправ? Что ты имеешь право на свой путь? Скажи мне теперь, Спар, что я неправ. Ну же, давай.

Мне много чего хотелось ответить, но Люций был прав.

— Что молчишь? — спросил Люций. — Какая ирония, не находишь? Мы так с тобой похожи. Вот уж правда, отец и сын.

— Сомневаюсь, что в нас есть что-то общее, — ответил я резко. — То, про что ты говоришь — разве это не присуще всем мужчинам, отстаивать свою точку зрения?

— Возможно, — Люций не стал спорить, отошёл и сел обратно в кресло. — Но факт есть факт. Твой путь чуть не привёл рыжую к отрубанию головы. А ведь тот мечник использовал что-то похожее на способность Тича, ускорял оружие. Если бы ты использовал меч, то не лишился бы кисти. Смог бы защитить свою девчонку.

Мне очень не хотелось признавать, что Люций прав. Но так ведь оно и было.

— Как насчёт возобновить тренировки? — наконец Люций перешёл к своему предложению.

— Вот оно что, — сказал я. — Ясно. Хорошо.

— Хорошо?

— Да.

— И что, не будет никаких истерик? — кажется, он удивился. — И даже пафосных заявлений?

— Истерики — это не по моей части. Пафосные заявления сегодня тоже отменяются.

— Кхм… — Люций посмотрел на меня крайне задумчиво.

— Просто, в отличие от некоторых, я способен признавать свои ошибки.

«Получи и распишись, сучка», — подумал я мстительно.

Но шутки шутками, а ночью, помимо всего прочего, кое-что случилось. Как обсуждение закончили, спать ушли. Пушка с рыжей, стоило прийти, мигом меня облепили, да так и уснули. Я же полежал какое-то время. Глаза прикрывал — и в красках видел, как Пушке голову разрезают.

Раз за разом это зрелище передо мной представало. Как выдержал — не знаю.

Хотя нет, ответ-то понятен. Адаптация. Психика у меня тренированная, поэтому я не скатился в пучину безумства. Пока что. Воспоминая были отчётливыми, и каждый раз я испытывал одно и то же — ужас. Постепенно это чувство исчезло, ему на смену пришла холодная решимость. Тогда и картинки меркнуть стали. Постепенно я успокоился и память перестала надо мной издеваться.

Утром — опять отчётливо вспомнил. Но это теперь было по желанию.

Вот тебе и цена использования глаз. Нетрудно догадаться, что, если такое повторится, то подобные воспоминания накопятся и… Не знаю, есть ли пределы у моей адаптации и психики. Проверять не хотелось. Поэтому сегодня я тренировался с полной решимостью сделать всё необходимое, чтобы подобные ситуации не повторялись.

Никогда.

Тренироваться с Люцием? Да я готов ему в ноги поклониться, обнять и массаж стоп сделать, если попросит. Всё что угодно ради силы. Точнее, не только ради неё. Сила — лишь инструмент.

Ключевое — безопасность моих близких. Вот чем надо заниматься. На всех уровнях.

— Взрослеешь, — с каким-то даже уважением сказал Люций.