— Если бы я знал… — Эдгар садится на диван и утомленно трет виски. — Не поверишь, Ясь, но я все утро ломаю голову над этим вопросом. Поведение Меньшиковой — верх тупости. Разумеется, если она преследовала цель обворожить меня. Но, кто знает, может, на самом деле у нее были совсем иные мотивы…

— О чем ты? — настораживаюсь я.

— Не знаю. Пока не знаю. Это просто предположение, родная. Просто попытка распутать этот странный клубок.

— Лучше бы ты сказал мне все сразу, — я осуждающе качаю головой.

— Да уж. Я сто раз пожалел о том, что не сделал этого. Все же некоторые вопросы лучше решать сообща.

— Скажи, а ты точно встречался со Степновым в Питере?

Я припоминаю вскользь брошенную фразу Кости. О том, что Чаров мотался в северную столицу вовсе не из-за деловой встречи, а по каким-то личным вопросам.

— Точно, — кивает Эд.

У него звонит мобильник. Но он сбрасывает вызов и снова фокусирует внимание на мне.

— А кроме вас двоих там кто-нибудь был? — продолжаю допрос я. — Все же обсуждение многомиллионного контракта — дело нешуточное.

— Да, там были какие-то его сотрудники, — Эд почесывает мочку уха. — Но я, если честно, не запомнил имен.

Я делаю глубокий вдох и складываю руки на груди. Кажется, основная информация получена. Теперь надо грамотно ее обработать.

— Ну и что дальше? Ты планируешь предать это дело огласке?

— Думаю, у меня нет выбора, Ясь. СМИ изо всех утюгов трубят об этой ситуации.

Мобильник в руке Чарова снова оживает. И он снова нажимает кнопку сброса.

— М-да. Но, говоря по правде, твоя версия кажется ну какой-то уж совсем фантастической, — со скепсисом произношу я. — Вряд ли люди тебе поверят…

— Мне похрен до людей, — жестко обрубает он. — Главное, чтобы мне поверила ты.

В его голосе звучат знакомые стальные нотки, и я понимаю, что это не блеф. За годы в бизнесе Чарову не раз приходилось сталкиваться и с публичной любовью, и с публичным осуждением. Но его тылом и опорой всегда была семья. И только об ее благополучии он действительно переживал.

Я беру паузу на раздумья, а мобильник Эдгара снова взрывается мелодией.

— Кто тебе названивает? — хмурюсь я.

— Олег Петренко, — он колеблется, глядя на экран. — Я отвечу, ладно? Видимо, что-то неотложное, раз он так трезвонит.

Я киваю, и Чаров молниеносно прижимает гаджет к уху:

— Да, Олег, срочно? Да, уже в Москве. Что? При чем тут Самарский филиал? Кто под нас роет? Да ну?... — на лице мужа отражается недоумение. — Понял. Погоди минутку.

Он сглатывает, ослабляет галстук и, слегка понизив голос, обращается ко мне:

— Ясь, это по работе. Срочно нужно кое-что разрулить. Я на полчаса отлучусь в кабинет, ладно? А потом продолжим разговор.

— Хорошо, — отзываюсь я.

Эдгар посылает мне благодарную улыбку и, устремившись вверх по лестнице, скрывается из вида.

С тех пор, как Эдгар вернулся из Питера, прошло несколько дней. Однако мир и покой так и не вернулись в наш дом.

Мужа все время дергают по работе, он пропадает в офисе сутки напролет. Говорит, что возникли какие-то непредвиденные трудности. Я вижу, что он действительно обеспокоен происходящим, поэтому стараюсь не давить. В конце концов, жизнь с успешным бизнесменом — это не только катание на яхтах и отпуска на морях. Порой нужно проявлять гибкость и терпение.

Пока Чаров разбирается с рабочими неурядицами, я погружена в раздумья. Вновь и вновь прокручиваю его рассказ в голове. Скрупулезно анализирую подробности и выстраиваю логические цепочки. Но, к сожалению, так и не могу разобраться в случившемся. Меня не покидает ощущение, будто я что-то упускаю. Какую-то маленькую, но существенную деталь, которая наконец поможет собрать этот загадочный паззл воедино.

— Ясь, слышала новость? — взволнованно тараторит позвонившая мне Жанна. — Та девица пришла в себя и уже собрала вокруг себя журналистов!

— Да ты что? — пораженно ахаю я.

Все эти дни Виктория Меньшикова находилась под наблюдением врачей, и никакой информации о ее состоянии не поступало. Но сегодняшнее утро изменило ситуацию.

— Ага. Я не знаю, что она им втирает, но, думаю, ничего хорошего, — заговорщическим тоном сообщает подруга. — Подозрительная история, согласись?

— Не то слово…

— Ну а как Эд? По-прежнему все отрицает?

— Да. Говорит, что у этой Меньшиковой поехала крыша. И как только она выпишется из больницы, ее сразу же уволят.

— Понятно, — ронет Жанна, а затем вдруг добавляет. — А ты веришь ему?

Я слегка теряюсь от такого прямого вопроса в лоб. Помнится, раньше подруга не сомневалась в безгрешности Чарова, высоко воспевая его моральные качества. А сейчас чего вдруг передумала?

— Мне сложно ответить, Жанн, — вздыхаю я. — С одной стороны, верю, а с другой… Есть какая-то червоточинка, которая не дает мне покоя.

— Понимаю. Я бы на твоем месте тоже с ума бы сходила…

— Значит, Меньшикова теперь в сознании, — задумчиво тяну я. — А ты случаем не знаешь, в какой больнице она лежит?

— Нет, но могу узнать, — встрепенувшись, отзывается она. — А зачем тебе?

— Да так… Думаю, может навестить эту психичку? — озвучиваю только что пришедшую в голову мысль. — Выслушать ее версию событий?

— У-у-у… Да ты отчаянная, — с придыханием произносит Жанна. — Не боишься?

— А чего мне бояться? — усмехаюсь. — Это ей должно быть страшно.

— Я не про это, Ясь, — говорит серьезно. — Вдруг она не подтвердит слова Чарова?

«А она, скорее всего, не подтвердит», — проносится в голове.

Но у меня нет далеко идущего плана действий. Только импульс, который по необъяснимым причинам кажется правильным. Поэтому я предпочитаю действовать в режиме «здесь и сейчас».

— Буду решать проблемы по мере их поступления, — отмахиваюсь я. — Жанн, а от тебя я жду от тебя информацию о больнице, в которой лежит Меньшикова.

— Хорошо. Напрягу свои связи.

— И побыстрее, пожалуйста. Я уже билет на Сапсан покупаю.

Прощаюсь с подругой и несколько секунд в тишине взвешиваю свое решение. Однако ни сомнений, ни желания дать заднюю нет. Я по-прежнему настроена твердо.

Да, я, определенно, должна собственными глазами взглянуть на Меньшикову и составить мнение о ней. Не хочу, чтобы это прозвучало как бравада, но я неплохо разбираюсь в людях: если она действительно ку-ку, я это замечу.

Сборы в Санкт-Петербург занимают чуть больше получаса. Закидываю необходимые вещи в сумку, а затем информирую няню о том, что сегодня она должна забрать Миланку из школы и, возможно, провести с ней ночь. Я, конечно, планирую смотаться туда-обратно одним днем, но кто знает, как на деле получится.

Уже еду на вокзал, когда на экране мобильного вспыхивает входящий вызов от мужа. Даже в дни максимальной загруженности он старается найти хотя бы пару минуток на разговор. Обычно я безумно это ценю, но сейчас, в свете новых обстоятельств, любое его слово или действие вызывает подозрения. Ведь во мне до сих пор нет уверенности, что его питерская история — не хитросплетенный обман.

— Привет, дорогая, как ты? — участливо интересуется Эд.

— Привет, хорошо, — говорю как можно непринужденней. — Как твои дела?

— Пока неважно. Но я над этим работаю.

— Домой сегодня приедешь?

— Приеду, но поздно, — со вздохом. — Так что не дожидайся меня, ладно? Ложись спать.

— Вообще-то я хотела поехать к Маринке, — начинаю издалека. — Она звонила, звала в гости. Ну, знаешь, как это бывает: бутылка сухого, разговоры по душам…

Обычно я никогда не лгу мужу, но сегодня случай исключительный. Я не хочу, чтобы Эдгар узнал, что я еду в Питер повидаться с Меньшиковой. По крайней мере, сейчас. Если все пройдет удачно, я обязательно расскажу ему о своем визите. Но в данный момент женская интуиция подсказывает, что нужно сохранить планы в тайне.

— Отличная идея, — поддерживает Чаров, не учуяв подвоха. — Поезжай, развейся. А Милану на няню оставь.