— Ладно, не смотри так. — Морковка миролюбиво махнула рукой. — Ты куда шел-то, в винный?

— Да нет, — с неохотой проговорил Алексей, — в кондитерский.

— Оба-на! — Морковка звонко шлепнула себя по ляжке. — Ты ж, Капитан, сладкое вроде не уважал. Или вкусы изменились?

— Изменились, — сухо произнес Алексей, — давай, что ли, прощаться, Лизавета, я спешу.

— По тебе не заметно было. Я ведь за тобой уже минут десять наблюдаю, как ты сюда вошел.

— Ну и наблюдай дальше, на здоровье. — Алексей усмехнулся и двинулся вдоль прилавков.

Морковка тут же сорвалась с места и засеменила рядом. Ему стало ясно, что так легко она нс отстанет. «Ну и фиг с ней, — равнодушно подумал он, — пусть поможет торт выбрать, раз ей заняться нечем».

Точно прочитав его мысли, Морковка доверительно сказала:

— Знаешь что, здесь такая «Прага» обалденная продается, прям как в фирменном ресторане «Прага».

Алексей окинул ее насмешливым взглядом:

— А ты была в «Праге»?

— А то нет! — обиженно вскинулась Морковка. — Раззявый меня аж три раза туда водил.

— Я б на его месте подумал, прежде чем так бездарно тратиться, — ехидно проговорил Алексей. — Ладно, сколько она там стоит, «Прага» твоя?

— Сто шестьдесят, кажется.

— Не хило.

Они остановились перед витриной, уставленной многочисленными тортами и пирожными. «Прага» выглядела в высшей степени соблазнительно.

— Бери, — вполголоса посоветовала Морковка, — вкусная, пальчики оближешь. — Она помолчала немного и прибавила совсем тихо: — Меня небось тортами не кормил.

Алексей оставил эту ее фразу без ответа, пробил чек и бережно взял из рук продавщицы круглую прозрачною коробку.

— Теперь куда? — Морковка заглянула ему в лицо. — Домой?

— Я — да, а ты — не знаю. — Он хотел было отодвинуть ее в сторону, но она крепко ухватилась за рукав его куртки.

— Подожди, Капитан! Чего ж это мы, не отметим встречу? Пошли, я угощаю.

Алексей покачал головой.

— Лизка, нет. Я не буду. Не хочу.

— Да ты что? — Морковка округлила зеленые глаза. — Как это можно отказываться? Не стыдно тебе?

— Нисколько. — Алексей улыбнулся и перехватил торт поудобней.

— Ну, Алексей Михалыч, так порядочные люди не поступают. Я тебя умоляю! — Морковка смешно выпятила пухлые губки. — И выглядишь ты неважно, если быть до конца откровенной. Давай по чуть-чуть, здесь рядом место как раз есть, неплохое.

Алексей внезапно почувствовал, как его неодолимо тянет принять Морковкино предложение. В самом деле: день только начался, до вечера далеко, а ему просто необходимо расслабиться, посидеть в приятной компании часок-другой. Необязательно же надираться вдрызг, меру свою он прекрасно знает.

Лизавета тут же просекла его колебания, засуетилась, заюлила лисой:

— Давай, Капитан, не раздумывай. Тебе полезно будет, а то смотри на кого похож.

«И воспоминания дурацкие больше в голову не полезут», — решил Алексей и кивнул:

— Ладно, уговорила.

— Класс! — взвизгнула Морковка и тут же повисла у него на локте.

Они вышли из гастронома, прошли с десяток метров вперед по тротуару и очутились в грязной, дешевой забегаловке.

— Айн момент. — Лизавета подлетела к прилавку и вскоре вернулась с поллитровкой и двумя сморщенными чебуреками. — Наливай.

Алексей наполнил плохо промытые стопки.

— За тебя, Капитан, — провозгласила Морковка, лихо чокаясь.

— Чего это за меня? — за протестов, и Алексей. — Давай за нас обоих.

— Ну давай! — Она выпила залпом, по-мужицки шумно втянула носом воздух. — Как же я рада тебя видеть, кабы ты знал!

Ее слова тронули Алексея. Видно было, что девчонка говорит искренне, не лукавя.

— Я тоже рад, — сказал он, чтобы сделать ей приятное.

— Ой, ври, — Морковка скорчила смешную рожицу, — я для тебя кто? Подстилка, дешевка. У тебя теперь королева есть, прынцесса наследная… Она, кстати, могла бы тебе и прикупить что-нибудь из шмоток, у ней ведь денежек куры не клюют, так? — Она скептически оглядела Алексея с головы до ног.

— Смотри не прикуси язычок, — спокойно предупредил тот, — больно острый.

— Смотрю, — покладисто произнесла Лизавета.

Они поговорили ещё о том о сем. Морковка была девчонкой неглупой и даже читала кой-какие книжки. Полтора часа пролетели незаметно, поллитровка опустела. Алексею значительно полегчало.

— Всё, Лиза, в самый раз, — проговорил он, — спасибо за компанию, мне пора.

— Пора так пора, — легко согласилась Лизавета, — проводить тебя?

— Сам дойду, не маленький.

— Ну, ариведерчи.

— Гуд бай. — Алексей поцеловал ее в щеку и вышел из павильончика.

Онемение в голове почти прошло, мыслей не было вовсе, одна приятная пустота. Позади простучали каблучки.

— Стой, Капитан! — Морковка была совсем рядом, прямо за его спиной. — Слушай, не уходи. Или… вот что — пригласи меня к себе. Что мы, как бомжи все равно? У тебя ведь хата есть…

— Нет, — резко перебил Алексей. — не хочу.

— Эх ты, — Морковка низко опустила голову, — вот значит, как. Стало быть, ты теперь, как примерный муж и отличный семьянин…

— При чем здесь это? — рассердился Алексей.

— Скажешь ни при чем? — запальчиво проговорила Лизавета. — Раньше ты никогда не отказывал в таких случаях. Или, может, силы иссякли? — Она лукаво подмигнула.

— Заткнись. — беззлобно бросил Алексей, — мне сейчас не до гостей.

— А я не в гости, — с готовностью произнесла Морковка, — не в гости. Я тебе, хочешь, уберусь в квартире, вымою все, пыль вытру. Твоя придет, а ты ей продемонстрируешься вот, мол, я каков! Готовился.

Алексей усмехнулся и покачал головой:

— Слушай, Лизавета, у тебя гордость есть хоть какая-нибудь? Что ж ты без мыла в задницу лезешь?

— Нет у меня гордости, — неожиданно зло выкрикнула Морковка, не обращая внимания на проходящий мимо народ, — нету! Была бы — не торчала на вашем поганом рынке. Мать меня научила быть негордой, я с самых пеленок глядела, как она трахалась с мужиками, а потом они же ее обирали, да еще и морду ей били. — Она провела рукой по волосам и повторила тише: — Нет у меня гордости. А ты… обидел ты меня, Капитан. Сильно обидел. Выходит, я тебе противна стала. Прежде ты так не считал, целовал, миловал, а слова какие на ушко шептал! Я ведь всё помню, всё до единого.

Алексею вдруг стало неловко за то, что он так упорно сопротивляется. И что такого, в самом деле? Квартира его собственная, он в ней хозяин. Можно и ещё посидеть глядишь, завтра побыстрей наступит.

— Хрен с тобой, — хмуро произнес он, глядя в сторону, — идем. Только учти, посидим, и все. Ничего не будет.

— Конечно не будет, — просияв, заверила Морковка.

Они купили еще поллитровку, немного закуски и отправились к Алексею домой.

— Красота, — Лизавета с видимым удовольствием оглядела узенькую и темную прихожую, — счастливчик ты, собственное жилье имеешь.

Сама Морковка о своем уголке могла пока лишь мечтать и ютилась в проходной комнатенке у бабки-алкогочки, которую та сдавала девкам с рынка за двадцать баксов в месяц.

— Садись, отдыхай, — велела она Алексею. Тот лениво развалился на диване, глядя, как сноровисто и ловко Лизавета хозяйничает за столом, раскладывая посуду, нарезая хлеб и колбасу тонкими ломтиками. — Ну гляди, высший класс, правда? — Она отступила на шаг, любуясь своей работой. — Присаживайся.

Он подсел к столу, стараясь не обращать внимания на близкое соседство розовых, обтянутых тонкими капроновыми чулками Морковкиных коленок и до неприличия низко вырезанное декольте ее кофточки.

— Давай, Лёшечка, за успех, — Лизавета подняла рюмку. Раздался мелодичный звон. — Успех, он всем нужен, и тебе, и мне. Ты пей и кушай давай. Не стесняйся, я еще нарежу.

Она придвинула свой стул совсем вплотную к Алексею, и тот уже начинал жалеть, что привел ее сюда, понимая, что дело не ограничится одними лишь посиделками за столом. От этого он злился на самого себя, и одновременно ему хотелось еще выпить, чтобы перестать ощущать всю глупость своего положения.