Кристина не замечала того, что так отчетливо видела Ася, и упрекала подругу за привередливость.

— Ну что ты к ним придираешься? Все отлично, комар носу не подточит.

— Подточит, — упрямо твердила Ася и заставляла учениц проходить весь танец сначала. Те недовольно ворчали, хмурились, становились в исходные позиции и повторяли все те же голые, хоть и блестяще отточенные движения.

Костюмы подоспели к генеральной репетиции. Выглядели они шикарно: у Дианы-Ромео брюки и блуза из тончайшего небесно-голубого крепа, у Маши-Джульетты ослепительно белая пачка и атласный корсаж.

— Романтика! — умилился Игорь, увидев девчонок на огромной сцене главного зала.

Горели новенькие прожектора, магнитофон был включен на максимальную громкость. Тетя Катя, приглашенная в качестве члена импровизированного худсовета, то и дело вытирала глаза платочком.

— Девочки, красота-то какая! На следующий год внучке семь исполнится, я ее к вам сведу. Уж примите, уважьте старуху!

— Примем, теть Кать, не переживай, — успокаивала ее Кристина.

В день фестиваля фойе Дворца сутолокой, шумом и суетой напоминало растревоженный улей. В глазах рябило от обилия ярких платьев и огромных бантов, приторно пахло смесью духов, пудры, лаков и антистатика.

Ася едва смогла протиснуться сквозь всю эту гудящую многоликую толпу. Ее девчонки сидели в артистической на втором этаже, давно наряженные, причесанные и накрашенные. Они выступали одиннадцатыми, всего же номеров было двадцать семь.

Едва Ася отворила дверь, навстречу ей кинулась взволнованная Маша.

— Анастасия Витальевна, Дианке плохо! Ее тошнит.

— Как — тошнит? Отчего?

Ася быстро прошла в угол, к окну, где, скрючившись, поджав коленки к животу, сидела Диана.

— Ты что сегодня ела? — Ася взяла девочку за подбородок, внимательно вгляделась в ее лицо, детски испуганное и бледное.

— Ничего, — пролепетала Диана. — Я вообще есть не могла. Страшно!

— Страшно будет, если заработаешь гастрит, — строго сказала Ася. — Девочки, у вас есть что-нибудь с собой — чай, бутерброды?

— У меня есть яблоко, — предложила Маша.

— А у меня сок и пирожки. — Аленка потрясла внушительным полиэтиленовым пакетом.

— Отлично, — Ася протянула руку, — давайте сюда.

— Я не буду! — Диана отчаянно замотала головой. — Иначе меня вырвет, прямо на сцене!

— До выхода на сцену еще целый час, а то и больше. Тебе необходимо поесть, иначе ты не сможешь танцевать.

— Правда, Диан, скушай яблочко, — Маша ласково погладила подругу по темным блестящим волосам, — сразу станет легче.

Диана вдруг часто заморгала густо накрашенными ресницами, по щекам у нее потекли слезы, оставляя неровные черные следы.

— Да что ж ты делаешь! — Ася присела рядом с ученицей, достала платок, аккуратно стерла размазавшуюся тушь.

— Говорила я, не хочу танцевать мужскую партию! — голос Дианы дрожал. Она уткнулась мокрым носом Асе в грудь.

— Ты помнишь, о чем я вам рассказывала? — Ася легонько потеребила ее за плечо.

— Помню.

— У нас было все то же самое.

— Вы не танцевали! — упрямо возразила Диана. — Танцевать труднее, чем просто играть.

— Не скажи. В танце не нужен голос, нет опасности забыть слова, охрипнуть, дать петуха.

— А если у меня не получится прыжок?

— Да не думай ты о прыжке.

— А о чем тогда? — Диана подняла на Асю влажные изумленные глаза.

— О Ромео. О его любви к Джульетте. Ромео — это ты, понимаешь?

Диана шмыгнула носом и промолчала. Потом потянулась к Алёниному пакету.

— Где там твой пирожок?

— На, держи. — Та с готовностью достала сверток. Диана задумчиво развернула салфетку, надкусила румяный пирог.

— Вот молодец, — тихонько похвалила Маша, — думаешь, я не боюсь? Мне мама с утра даже валерьянки дала.

— Все, девочки. — Ася видела, что Диана успокоилась, сбросила напряжение и слез больше не предвидится. — Я пошла в зал, посмотрю, как выступают другие, а номера за два до вас вернусь. Сидите тихо и не накручивайте друг дружку.

— Ладно, — улыбнулась Маша.

Ася поднялась этажом выше, в зал. Жюри фестиваля уже сидело в пятом ряду, в самом центре торчала вихрастая голова Игоря.

— Ася!

Она огляделась по сторонам и увидела Кристину — та отчаянно махала ей рукой из седьмого ряда.

— Давай сюда, я места заняла!

Ася уселась рядом с подругой.

— Ну как там девицы? — Кристина достала из сумочки косметичку.

— Ревут.

— Чего это? — Она деловито вывернула помаду из патрона и раскрыла зеркальце.

— Волнуются.

— Ой, да ладно! — Кристина беспечно махнула рукой и мазнула помадой по губам. — Это нам с тобой надо волноваться, а не им. Если что не так, зарубят наш балет к чертовой бабушке, да еще Игорек, чего доброго, отдаст дополнительные часы ритмике.

— Запросто, — рассеянно проговорила Ася.

Она смотрела на сцену и думала о том, что сегодня они с Алексеем не увидятся. Фестиваль продлится до пяти, а то и половины шестого, а затем во Дворце ожидается банкет, на котором непременно нужно присутствовать всем руководителям кружков. Закончится он поздно, и придется сразу же ехать домой.

Ася представила себе, как Алексей весь вечер будет сидеть в квартире один, в обществе Пал Палыча, и ей стало тоскливо и тревожно. Может быть, попробовать как-нибудь улизнуть с банкета? Нет, нельзя, Игорь ей этого не простит — на торжество приглашена вся администрация района, а Ася — один из ведущих работников Дворца. Придется позвонить Алексею.

— Кажется, начинают, — возбужденно проговорила Кристина, убирая косметику.

На сцену действительно вышла ведущая, Света Балтина, которая руководила во Дворце кружком художественной гимнастики и по совместительству всегда объявляла номера в концертах.

На Свете было длинное темно-бордовое платье, по ее обнаженным плечам волной спадали густые рыжеватые локоны.

— Супер! — Кристина смачно поцеловала кончики пальцев. — Игорь, наверное, в полном отпаде.

Ася кивнула и улыбнулась. У Светы с директором вот уже год крутился бурный роман, и все это время она порывалась прибрать к своим рукам танцевальный зал. Однако Игорь проявлял достойную всяческого уважения принципиальность, игнорируя сцены, которые периодически закатывала ему любовница.

Светлана между тем послала в зал ослепительную улыбку и произнесла в микрофон низким грудным голосом:

— Здравствуйте, уважаемые дамы и господа. Начинаем третий окружной фестиваль детских и юношеских самодеятельных коллективов «Звезды среди нас». Хочу представить вашему вниманию почетных гостей из районной управы и округа. — Она принялась перечислять фамилии, имена и отчества.

Зал с воодушевлением рукоплескал;

Среди гостей неожиданно оказалась Дыбина. Она вышла на сцену, с достоинством наклонила голову и вернулась на свое место.

— Если бы она была в жюри, нас бы точно выпихнули на общегородской смотр, — шепнула Кристина.

Однако Нонна Максимовна не являлась членом жюри, а находилась в зале просто как зритель. Она сидела в кресле совершенно неподвижно, и ее равномерно завитые букли сзгши напоминали парик, висящий на болванке.

Торжественная часть наконец закончилась. Светлана объявила первый номер — фольклорный ансамбль одной из школ района.

На сцену выбежали маленькие девочки в вышитых рубашках и разлетающихся юбочках, а следом мальчики в сапогах и лихо заломленных набекрень фуражках. Девчонки дружно и громко притоптывали ногами, обутыми в красные туфельки, парнишки сосредоточенно ходили вприсядку вокруг своих партнерш.

Танец закончился так же неожиданно и быстро, как начался. Не успела последняя пестрая юбочка скрыться за кулисами, Светлана уже вновь стояла у микрофона.

Поначалу Ася смотрела на сцену внимательно и с интересом, но после пятого номера ей стало скучно. Дети выступали четко и слаженно, были отлично и дорого одеты, но в их песнях и танцах напрочь отсутствовали живость и непосредственность, вытесненные многочасовой, суровой муштрой.