Но уже в следующую секунду мою талию обхватила сильная рука и, как репку из грядки, вырвала меня из душевой.

— Я тебе, блядь, закрою дверь, — ворчал Ваня, как мешок закидывая меня на плечо. — Я и рот тебе закрою и дверь.

— Верни меня, где взял! — кричала я, шлёпая его по спине мокрыми ладонями.

По пространству вокруг я поняла, что он занёс меня в свою комнату, и окончательно в этом убедилась, оказавшись опрокинутой спиной на его кровать.

— Ты в курсе, что за это статья бывает? — спросила я, спешно укрываясь одеялом и отползая от мужчины, который за пару движений остался без одежды.

— За что статья? За то, что ты сейчас кончишь? Ну, давай. Суди, — Ваня поймал меня за щиколотку и дёрнул на себя, подтянув к краю кровати. Секунда, и я оказалась под ним с широко разведенными ногами. Если бы не одеяло между нами, то Ванин стояк уже точно был бы во мне.

— Ты перебарщиваешь, Вань, — выдохнула я сипло, почти касаясь его носа своим.

— Хочешь сказать, что не намокла сейчас?

— Намокла, — кивнула я уверенно. — От душа и его горячих струек.

— Сучка, — выдохнул Ваня с лёгкой улыбкой. Опустился ниже и поймал мою нижнюю губу, посмаковав её вкус. — Что ты сделала со мной, ведьма? Признавайся.

— Сам ты ведьма. Кто тебе, вообще, после такого даёт? — поморщилась я нарочито брезгливо и уперлась ладонями в широкие твердые плечи.

— Не знаю. Я ещё не практиковал разговоры перед сексом.

— Конечно. Иначе так и остался бы девственником, — усмехнулась я и взвизгнула, когда Ваня, чуть приподнявшись, сдёрнул с меня одеяло и навалился сверху с новой силой. Вжал меня в матрас, ладонью скользнул по бедру и до удовольствия, граничащего с болью, сжал ягодицу. — Ох… — выдохнула я блаженно, чувствуя его горячую плоть, зажатую между нашими телами.

— Трахалась с кем-нибудь? — спросил Ваня, тяжело дыша, пока губами исследовал моё тело.

— Тебе список с сантиметрами или просто с именами?

— Сегодня или вчера трахалась с кем-нибудь? — в этот раз вопрос прозвучал жёстче.

— Нет. Хотела на тебя подрочить, но с кальяном в руке и на «ватрушке» было неудобно.

Ваня молча тянется к тумбочке и достает из её ящика обойму презерватив. Отрывает один, разрывает упаковку и раскатывает презик по члену, встав на колени между моих ног.

— А я на тебя в бане сегодня подрочил, — почти хвастается он.

— Везёт, — хмыкнула я и с силой вновь уперлась в широкие плечи, когда Ваня навалился на меня. — Может, ну его? Кино посмотрим…

— Кино? — спросил Ваня и, поведя бровью, приставил головку ко входу во влагалище. — Уверена?

— Я — женщина, и я всегда знаю, чего я хочу. Долго ты там ещё будешь топтаться у входа? Женщина стынет.

Ваня впился поцелуем в мои губы и плавно вошёл во всю длину. Если бы он не удерживал меня за та талию руками, то я бы уже соскочила, спасаясь от столь глубокого проникновения.

— О, Боже! — выдохнула я, блаженно закатив глаза.

Крупная дрожь прокатилась по телу. Я чувствовала, что Ваня тоже дрожит и едва сдерживает себя от того, чтобы ускориться.

Даёт мне время, чтобы привыкла к его присутствию во мне, а затем, поймав мой взгляд, и, словно что-то в нём прочитав, ускоряется, вколачиваясь в меня без какого-либо стеснения.

Страстные стоны, бесстыжие хлопки и шлепки.

Я почти ненавижу себя за всё, что происходит. Знаю, что после всего мне будет стыдно, но не могу остановиться. И забываю о стыде, когда оргазм горячей лавой затапливает рассудок.

— Твоя бабушка убьёт меня, — выронила я в потолок, когда смогла отдышаться.

— Почему? — Ваня глубоко дышал и, гладя меня по заднице, расслабленно смотрел в потолок.

— Как «почему»? Я испортила её внучка. Научила его плохому.

— Скажу тебе по секрету, она в курсе, что ты — моё наказание.

Глава 21. Настенька

— Шухер!

Мы с Ваней оторвались друг от друга, как магнитик от холодильника.

Я метнулась в гостиную, плюхнулась на диван и включила телевизор, делая вид, что смотрю. Пришлось прикусывать и жевать губы, чтобы не было видно, что они зацелованы настолько, что я их уже почти не чувствую.

Ваня в лёгкой панике начал искать себе занятие на кухне и не придумал ничего круче, кроме как включить ноут и уткнуться в него с видом, что нырнул с головой в работу, а не вынырнул только что из моего декольте.

За секунду до того, как мои родители и его бабуля зашли в дом, мы переглянулись и, не сговариваясь, подмигнули друг другу, едва не рассмеявшись.

— Ой, так хорошо съездили! — восхищенно и в то же время устало вздыхала бабуля, заходя в дом.

— Здравствуйте, — бросила я ей, когда она вошла в гостиную и моментально окинула нас странным оценивающим взглядом.

Что мы опять не так сделали? Или только я? Проверяет, поди, не покалечила ли я её внука-переростка.

— Здравствуй, Настенька. Хорошо отдохнула… с друзьями?

— Очень хорошо, Евгения Альбертовна. До сих пор ног не чувствую, — улыбнулась я ей, и услышала, как Ваня за спиной издал тихий смешок и тут же притворился кашляющим.

— Это хорошо, — закивала она, поглядывая на внука. — Хорошо. А мы по магазинам вот прошвырнулись. Накупили кучу всего.

— Класс!

— Насть, помоги пакеты до кухни донести, — крикнула мне мама из прихожей.

— Ага.

Я спрыгнула с дивана и метнулась к родителям. Забрала у них два пакета из пяти имеющихся и унесла их на кухню, где Ваня решил тоже перейти в режим кипиша и помогать уже мне.

Как дураки, мы ненавязчиво касались друг друга, передвигаясь по кухне.

Я краснела каждый раз, когда наши взгляды пересекались и заставляла себя, не улыбаться, как дурочка, потому что бабулетти очень странно на нас поглядывала и, кажется, улыбалась.

— И как это вы тут без нас не подрались и не разнесли дом в щепки? — спросил папа.

— Наверное, весь секрет в том, что я спала, — хохотнула я. — Очень крепко спала.

— Как отдохнула-то? Рассказывай, — поинтересовалась мама и села напротив меня, приготовившись слушать.

— Ну-у… неплохо. Прям классно, я бы сказала. Тюбинг, кальян, мангал… Пожаловаться не на что.

— Ты мне лучше расскажи про того красивого парня, — спросила мама, нетерпеливо улыбаясь. — Помнишь, тот красавчик, который тебя к нам на новогодние праздники привёз? Может, пригласишь его к нам? Познакомимся…

— Красавчик? — вопросила бабулетти. — Значит, внуки от него красивые будут. Повезло.

А рядом со мной в это время закипал Ваня. Я не смотрела в его сторону, но всем своим существом чувствовала, что он злится. Отрывистые движения его рук, которыми он отодвинул от себя ноутбук и взял стакан с водой, говорили о том, что он близок к тому, чтобы начать кричать и материться. Возможно, кричать матом.

— У нас и так внуки будут красивыми, — уверенно заявила мама. — Вон какая у нас дочка красавица.

— Ну, мам, — засмущалась я деланно.

Честно говоря, даже если я принесу маме трёх внуков, я до последнего буду делать вид, что я девственница.

Не знаю, почему, но очень стрёмно признаться в том, что уже давно не девочка, и о сексе знаешь не только из телевизора или книг.

— Вань, а ты чего притих? — спросила бабулетти, погладив внука по плечу. — Ты тоже сильно не расслабляйся. Бабушке нужны правнуки от тебя и красавицы…

— Ба, — пробасил Ваня, устало вздохнув.

Весь оставшийся вечер было очень сложно делать вид, что мы с Ваней не хотим друг друга потискать. Лишь украдкой, пока никого нет поблизости или пока никто не смотрит, мы целовали друг друга и сразу разбегались в разные стороны, делая вид, что находимся в контрах.

И только поздно вечером, когда взрослые довольные, сытые и уставшие разбрелись по комнатам, Ваня, как мышонок, поскрёбся в мою комнату.

Приоткрыв дверь, я не стала его впускать. Чуть вышла за порог и вопросительно вскинула брови, когда Ваня ломанулся в мою комнату, но оказался мной остановлен.