– Ваша жена ведь тоже ведьма, – встрепенулась я, вспомнив случайно оброненную Шейном фразу. – Не так ли?

– Так, но не приведи небо тебе назвать ее ведьмой в лицо, – отозвался Ингмар. – Она этого очень не любит.

– А вы не любите, когда вас называют инквизитором, – радостно продолжила я выкладывать узнанные от Шейна факты.

– Другими словами, с Шейном ты общалась довольно плотно? – не очень логично, но совершенно верно сделал вывод Ингмар.

Его тон при этом неуловимо похолодел. Правда, я не могла понять почему. Такое чувство, будто любое упоминание о Шейне ему донельзя неприятно. Но они ведь работают в одном учреждении!

Ингмар, не дожидаясь ответа на риторический, по сути, вопрос, подошел ближе. Отодвинул стул и сел напротив меня.

Мрак зашипел и попытался отодвинуться от инквизитора, который теперь был совсем рядом с ним. Магическая сеть при этом опасно замерцала, и я напряглась, предчувствуя новый всплеск боли.

– Не дергайся, – спокойно посоветовал Ингмар, легким движением руки успокоив заклинание. – Насколько я понимаю, твой уровень сил далек от максимума. Опять сделаешь больно. И больно даже не себе – а Кристабелле.

Мрак притих, вжавшись в стол. Теперь он напоминал гигантскую чернильную кляксу, распластанную под тяжестью чар.

– Ты очень не любишь магический надзор, – проговорил тем временем Ингмар, вновь обращаясь к нему. – Как будто уже имел дело с моими коллегами. И, насколько я понимаю, знакомство это было весьма неприятным. Но я не припомню фамильяра… хм-м… столь оригинального воплощения. Ведьмы обычно выбирают для своих помощников более приятные облики.

Мрак упорно молчал, изо всех сил пытаясь стать как можно меньше и незаметнее.

– Ты сам сказал, что Кристабелла твоя хозяйка лишь с недавних пор, – продолжил свои рассуждения Ингмар. – Судя по твоему состоянию, ты не один год провел в каком-то подобии анабиоза. Что же тебя разбудило? Или, вернее будет спросить, – кто?

И опять Мрак ничего не ответил. Даже зеленые искорки его глаз перестали проглядывать через переплетение ловчих нитей. Словно фамильяр вообще уснул или потерял сознание.

– Упорствуешь, – с тяжелым вздохом протянул Ингмар. И неожиданно нацелил на Мрака указательный палец.

– Стойте! – заполошно воскликнула я, заметив, как в воздухе заплясала ярко-алая искорка. Ингмар вопросительно вздернул бровь, и я с нескрываемым ужасом спросила: – Вы же не собираетесь его пытать?

– Я бы не назвал это пыткой. – Ингмар отрицательно мотнул головой. Подумал немного и небрежно скомкал искорку рукой: – А впрочем, ты права. Начнем с тебя.

Кровь немедленно заледенела в моих жилах. Я гулко сглотнула вязкую от волнения слюну и уставилась на Ингмара, как перепуганный мышонок смотрит на голодную лису.

Наверное, зря я заступилась за Мрака. Хотела сделать как лучше, а в итоге этот страшный инквизитор меня мучить начнет.

– Вы не имеете никакого права надо мной издеваться! – все-таки набралась отваги заявить я, пусть мой голос и срывался от страха. – Я буду жаловаться на ваш произвол! Я законопослушная жительница Трибада! И вообще, где мой адвокат?

Удивительно, но Ингмар не сделал ни малейшей попытки меня перебить, терпеливо выслушав мою сбивчивую тираду. Затем откинулся на спинку кресла и несколько раз лениво ударил пальцами по столу.

– Тебя никто и ни в чем не обвиняет, – проговорил он. Но не успела я с облегчением перевести дух, как он жестко добавил: – Пока.

– Что это значит?

Ингмар словно нехотя растянул губы в улыбке, и мне окончательно подурнело.

Почему я так его боюсь? За все время нашего разговора он ни разу не повысил голос, не стукнул кулаком по столу, добиваясь от меня ответов на свои вопросы. А я чуть ли не на грани нервного обморока при этом уже нахожусь.

– Кристабелла Петерсон, – все с той же нарочитой медлительностью начал Ингмар.

– Криста, – неожиданно даже для себя перебила я. Кашлянула и сказала с нажимом, хотя внизу живота все дрожало от волнения: – Пожалуйста, называйте меня Кристой. Так мне привычнее.

– Кристабелла Петерсон, – после короткой заминки повторил Ингмар, сделав акцент на имени, – позволь поговорить с тобой начистоту. Пока ты сидела тут и горевала о невосполнимой потери любимой лавки, доставшейся тебе в наследство от матери, я переговорил с твоим отцом и с госпожой Рией Леммор. Последняя, как тебе хорошо известно, всего сутки назад принимала экзамены у всех желающих поступить в Грегскую ведьминскую школу. Быть может, скажешь сама, почему меня так удивили эти разговоры?

Я мгновенно насупилась. Низко опустила голову, прекрасно понимая, каким будет продолжение.

И оно не замедлило последовать.

– Госпожа Леммор поклялась сердцем, что всего двадцать четыре часа назад в тебе не было и капли магии. – Я не видела сейчас Ингмара, поскольку упорно рассматривала стол перед собой, но чувствовала, как его взгляд давит на мой затылок. – А твой отец вообще рассмеялся в полный голос, когда услышал, что ты сама уничтожила лавку при помощи чар запредельной мощности.

Носом я почти уткнулась себе в грудь. Кончики ушей почему-то предательски заалели.

– И у тебя теперь есть фамильяр, – добавил Ингмар. – Стоит признать, весьма необычного вида для ведьмы. И с огромным потенциалом силы, который в настоящий момент еще не разбужен полностью. Но это вопрос ближайшего времени. После длительного анабиоза далеко не все функции восстанавливаются сразу. А твой паучок явно спал очень долго.

Ингмар замолчал. Помалкивала и я, не торопясь прервать давящую на уши тишину.

Интересно все-таки, а куда Шейн подевался? Я не сомневалась, что блондин без особых проблем вытащит меня из этой неприятности. Он ведь тоже работает в магическом надзоре. Но при этом я была абсолютно уверена: лучше не упоминать снова его имя. По крайней мере, не здесь и не сейчас.

– Недаром говорят, что фамильяры очень похожи на хозяев, – наконец со вздохом проронил Ингмар. – Твой паук упрямец, а ты ему под стать. Так и будешь играть роль немой?

– А вы меня еще ни о чем не спросили, – рискнула я напомнить.

Неосторожно подняла голову и замерла, угодив в плен задумчивых светлых глаз Ингмара.

Тьма на дне его зрачков красиво пульсировала в такт моему пульсу. И я не сразу осознала, что по собственному желанию не смогу отвести взгляд первой.

– Откуда в тебе сила, Кристабелла? – негромко спросил Ингмар. – Я верно понимаю, что ты обрела метку, которую мать не успела поставить тебе при рождении?

– Да, – пискнула я.

– И каким же образом это случилось?

Неимоверным усилием воли я заставила себя промолчать, хотя в горле зудело и чесалось – так хотелось выложить Ингмару всю правду.

– Зря упорствуешь, – сухо сказал инквизитор. – Я ведь все равно узнаю ответы на все свои вопросы. Рано или поздно, так или иначе. И поверь, чем быстрее это произойдет и чем меньше усилий займет с моей стороны – тем более благосклонно я буду к тебе настроен и тем менее строгое наказание ты получишь.

– Какое наказание? – возмутилась я. – Я ничего не сделала! В конце концов, я обязана была родиться ведьмой. И не моя беда, что мать погибла, не передав мне силу. Поэтому я получила лишь то, что полагалось мне при рождении.

– Тогда почему ты так боишься объяснить мне: как ты это получила? – с легкой иронией поинтересовался Ингмар.

– Ну хорошо, – после недолгого колебания фыркнула я, решив, что глупо упорствовать. И в самом деле, смысл скрывать то, что и так уже очевидно. – Меня укусил Мрак. И после этого на плече появилась метка.

– Мраком зовут твоего фамильяра? – уточнил Ингмар. Дождался моего утвердительного кивка и подарил мне слабую улыбку словно в награду за откровенность. – Очень хорошо. Я рад, что ты потихоньку идешь на контакт со мной. А теперь ответь: как ты вообще увидела Мрака?

– Взяла и увидела, – буркнула я, уже догадываясь, куда клонит Ингмар.

– Но это невозможно, Кристабелла, – мягко, словно разговаривая с неразумным закапризничавшим ребенком, заметил Ингмар. – Он создан из магии, коей в тебе до недавнего времени не было ни капли. Получается странная ситуация. С одной стороны, я верю, что метку ты обрела благодаря Мраку. Но с другой – ты не сумела бы с ним пообщаться до момента обретения силы.