– Хорошо. Коммунистический строй тем и отличается от капитализма, что способный, талантливый человек занимает достойное место в обществе, независимо от того, кто его родители и сколько у него денег. Какая же третья версия?

– Третья версия очень хорошо объясняет все неясности и способности майора Самойлова. И у нее только один недостаток: она фантастическая.

– В каком плане?

– Если допустить, что в Самойлова каким-то образом вселилось сознание человека более развитой цивилизации, то все складывается просто идеально.

Наверное, Иосифу Виссарионовичу следовало бы рассмеяться или, на худой конец, попросить товарища Поскребышева прислать санитаров. Но он этого почему-то не сделал. Возможно, его остановило понимание того, что хорошего наркома внутренних дел не так-то просто найти и легкая сумасшедшинка на такой нервной работе вполне простительна. Или же товарищ Сталин сам подсознательно допускал такой вариант. Как бы то ни было, хозяин кабинета внешне бесстрастно воспринял слова докладчика и только поглубже затянулся трубкой.

– Гипотетически мы можем допустить и такое. Где и когда, по-твоему, это могло произойти? И что тогда стало с сознанием Виктора Самойлова?

– Думаю, это произошло после пожара, где сгорела его семья. Сознание Виктора Самойлова или сразу прекратило существование, или было поглощено сознанием Ямщика. Например, в том случае, если Виктор сошел с ума, пока бродил по лесу. Судя по тому, как вел себя Ямщик сразу по возвращении к людям, это вероятнее всего. Хотя возможна и симбиотическая связь. Совсем не обязательно, что в Виктора вселилось сознание – человека.

– Братья по разуму с Марса или Венеры?

– Грубо говоря, да. Хотя Ямщик в разговорах не раз высказывал предположение, что на планетах Солнечной системы разумной жизни, кроме нас, нет. Я думаю, это все же советский человек из будущего.

– Почему?

– Адаптировался он достаточно быстро. И если принять версию, что его провидческие способности – это просто знание истории… Нашей истории… Где-то отрывочные, где-то неверные.

– Я понял твою мысль. Помнит про пенициллин и про войну, но не помнит и не может помнить все цены в магазинах.

– Да. Хочу отметить, что пробы крови и тканей Ямщика тоже никаких странностей или отличий не выявили.

– Значит, первая версия – вражеский агент. Вторая – гений. Третья – вселенец.

– Да. Разрешите высказать свои соображения.

– Слушаю тебя.

– Первую версию мы можем исключить, такая операция не под силу разведкам ведущих капиталистических стран. Если верна вторая версия, то мы с высокой долей вероятности можем положиться на предложения и прогнозы Самойлова. То, что он патриот, майор не раз доказывал своей кровью. И нам можно оставить все как есть. Ненавязчивая опека, и, конечно, ко всем его идеям нужно относиться с разумной долей скепсиса. Даже гении ошибаются. А вот если верна третья версия, то главный вопрос, не является ли Ямщик своеобразным троянским конем. Образно говоря, не агент ли он какого-нибудь «седьмого рейха».

– Правильно. Целью может быть, например, оттянуть наши силы с Дальнего Востока, зная, что Япония нападет и проиграет. Или вообще мирового масштаба. Где гарантия, что тот же пенициллин через пару поколений не сделает людей бесплодными?

– Если Самойлов вселенец, то тут возможны только четыре варианта. Первый – заслан специально и лоялен СССР. Второй – попал случайно и лоялен СССР. Третий – заслан специально врагами СССР. Четвертый – попал случайно и является врагом СССР.

– Продолжай.

– Если вариант первый, то вселенец вышел бы на руководство страной и предъявил бы доказательства своего, скажем, статуса.

– Логично. Могу тебе сразу сказать, Лаврентий, ко мне никто с этим вопросом не подходил. Так что давай дальше.

– Второй вариант – тут наши действия, как и с версией «гений». Прислушиваться, но помнить, что все люди ошибаются.

– И больше не отпускать майора на фронт.

– Согласен. Третий вариант – заслан врагом. Тут, думаю, эффективней было бы послать вселенца на территорию капиталистической страны. Германии или Японии, в зависимости от целей отправителя. Если по каким-то причинам они этого сделать не могли, то также с целью втереться в доверие эффективнее выходить на правительство страны и предъявлять доказательства. А не бегать по солончакам Монголии, рискуя получить пулю. Подытожу. Считаю, вариант, что Ямщик заслан врагом, крайне маловероятен. И вариант четвертый – враг попал к нам случайно. Думаю, что в этом случае он стремился бы уйти за границу. И нам навредить легче, и себе безбедную жизнь обеспечить. У нас ведь никто не принимает предложения Самойлова на веру. Все новшества, к которым майор приложил руку, советскими учеными и конструкторами обдумываются и подвергаются критике, часто даже предвзятой. Чаще всего от него исходит только идея, концепция. Или вот насчет «русской панацеи». Оказывается, в Британии тоже с 1939 года занимаются выделением чистого пенициллина. Через год-два, так или иначе, препарат бы появился и без вмешательства Самойлова. Что касается военных инициатив. Звено из двух пар Смушкевич же продвигает не потому, что это идея Самойлова, а потому, что убедился в ее эффективности еще в Монголии. Не будет случайно оказавшийся тут человек и настроенный к Советскому Союзу враждебно так рисковать. Этот вариант также считаю крайне маловероятным.

– Значит, или гений, или случайно попавший к нам вселенец?

– Да. Считаю нужным прямо задать Самойлову этот вопрос.

– Это лишнее, Лаврентий.

– Почему?

– Разве не понимаешь? Во-первых, что бы он ни ответил, мы ему не поверим. Ведь так?

– Так.

– Вот видишь. А во-вторых, хорошо, если он ответит нет, решив про себя, что товарищи Сталин и Берия немного того, перенапряглись на работе. А вот что ты будешь делать, если он скажет да? Скажет, я из будущего и все знаю, нужно делать так-то и так-то. Возьмешь под козырек, побежишь исполнять?

От такой постановки вопроса Лаврентий Павлович немного даже опешил. В самом деле, что делать? На слово верить вселенцу?

– Молчишь? Правильно молчишь. Ты, Лаврентий, вот что сделай. Найди у себя толкового сотрудника, такого, чтоб нюх на шпионов был, и приставь его к Самойлову.

– Рассказать про вселенца?

– Зачем? Пусть отрабатывает версию иностранного агента. А через некоторое время мы твоего человека спросим, не замечал ли он за объектом чего-то странного, необъяснимого.

– Хорошо, товарищ Сталин. Как раз такой человек сейчас вводится в окружение майора.

Иосиф Виссарионович на секунду задумался, что-то для себя решая.

– Пока будем считать, что товарищ Самойлов наш, советский человек, – Сталин выделил интонацией слово «пока», – а вот если до осени война не начнется… вот тогда… тогда мы с него спросим.

Середина февраля 1941 г. Подмосковье. 2-я база ККУСС

Любая военная база начинается с хорошо охраняемого периметра. А в хорошо охраняемом периметре обязательно есть хорошо укрепленный КПП. И хорошо замаскированная пушечка тут никаким образом лишней не бывает. И проверяющим показать нелишне, да и свои меньше расслабляться будут. А вообще, лишней огневой мощи не бывает по определению.

Наверно, так или примерно так думал капитан, уже практически майор, Октябрьский, когда приказывал оборудовать КПП подмосковной базы одним пулеметным и одним артиллерийским замаскированным постом. Да и сам пропускной пункт представлял собой не сколоченную из досок будку, а полноценную долговременную огневую точку, которую не поленились забетонировать.

Паранойя?

Командир базы так не думал. В недалеком прошлом сам с успехом наводивший шороха в тылах противника, в том числе и переодевшись в форму неприятеля, Барс считал, что лучше пусть пушечка будет и не пригодится, чем ее не будет, когда возникнет в ней надобность. Нет, конечно, никто всерьез не предполагал воевать здесь, в центре страны, практически на ближних подступах к столице, но нацеленная на пятачок перед КПП пушечка все равно грела душу.