С дедом, когда он выступал не в роли любящего старика, а начальника ремцеха спорить было бесполезно. Так что она предпочла сэкономить всем время и нервы и просто скинула все лишнее. Через пару минут на крючке в углу уже висели ее куртка и кепка.

Автоброня стояла в загрузочной позе: руки опущены вниз, туловище согнуто пополам. Загрузочный люк открыт широко, словно брюхо только что выпотрошенной золотистой форели.

«Красотка» была легким ударно-штурмовым костюмом третьего класса, выпущенным до развала империи. И, хотя до этого самого развала было всего три года, но экономии на необходимом в ней не чувствовалось. Оружейный гений империи словно выпустил «Красотку» на пике своего могущества, когда нужды ни в деньгах, ни в материалах не было, а впереди виделось только светлое будущее. Ее броня была действительно красива. Глядя на нее сейчас, Кэт не могла не вспомнить тот момент семь лет назад, когда впервые увидела ее на складе. Плавные обводы броневых пластин, подстраивающиеся под фигуру пилота, скрытая гидравлика, увеличенный боезапас и повышенный ресурс батареи — на борту было все, чтобы пилот мог чувствовать себя на поле боя если не богом войны, то хотя бы его верным последователем.

Молодой парнишка-кладовщик только-только закончил приводить ее в порядок и «вывел» на тестовый полигон для первичных ходовых испытаний. Кэт смотрела тогда завороженно, словно увидела настоящее произведение искусства, и вместе с тем с завистью.

«Я должна была быть первым пилотом у такой красотки», — подумала Киска тогда, да так и решила ее назвать .

Свежий, только что расконсервированный и доведенный до ума силами реммехбата доспех выписывал невероятные пируэты. Он словно летел над полем, уклоняясь от летящих в него тяжелых резиновых болванок, имитирующих снаряды артиллерии. Наконец, он одним прыжком перелетел через три ряда окопов и финишировал.

Сейчас, конечно, ее автоброня пообтрепалась.

Керамическая эмаль была покрыта весьма заметной сеткой мелких царапин, а большая часть шарниров была новой. Но, даже не смотря на это, Киске не могла не нравиться ее автоброня. Да и как она может не нравится?

Это все равно что не любить собственную кожу.

— Сейчас блокировку сниму. Иди одевайся, — на этих словах дед кивнул в сторону небольшой двери в раздевалку, а сам пошел к пульту управления ремонтным стендом. — И не задерживайся там, а то я чувствую, что ты — только первая у меня сегодня.

— Угу. Знаю.

Старая каморка была все так же бедно обставлена. Дижо говорил, что когда собирал этот блок, то очень много пил, а потому экономил буквально на всем. Самые дешевые шкафчики, в половине которых не было замков, выкрашенные в блевотно зеленый цвет, желтоватый линолеум, явно списанный со склада на утилизацию, пара скамеек с перетянутым покрытием. Стоит ли говорить, что перетяжка была сделана самым дешевым кожзамом.

Киска с детства привыкла к походам и стесненным условиям. Отец, когда еще был жив, мотался по всему глобусу, таская за собой маму и маленькую Екатерину. И, хотя с тех пор прошла почти половина вечности, но Кэт то время в каком-то смысле закалило. Мелкие трудности вроде отсутствия горячей воды, грязь, сезоны засух или дождей — ничто не могло ее застать врасплох. Конечно, время в академии внесло в ее привычки чуть больше женского поведения, но эти новые привычки напоминали цыганское золото — хорошенько потри и из-под позолоты станет видна сталь.

Кэт быстро разделась и принялась натягивать трико. Затем она сделала несколько движений чтобы привыкнуть к ощущениям. Пара прыжков как на скакалке, махи руками, достать руками носки ботинок, приседания. Все было как обычно. Наконец, окончательно убедившись в нормальной работе костюма, Кэт быстро собрала волосы в хвост и вышла.

В зале уже все было готово. Ее броня все также стояла на испытательном стенде, но теперь манипуляторы ее не держали, а сигнальные огни по периметру платформы сменились с желтых на зеленые.

— Готово, — прозвучал голос деда из репродуктора. Дижо сидел в экранированной комнате согласно инструкциям. При запуске на холодную может произойти какая-нибудь хрень, вроде пробоя или срабатывания магнитной ловушки. Киску защитит костюм, а вот деда может и убить.

— По счету три я сниму ток.

— Поняла.

— Раз, два, три. Выключено.

Манипулятор с пенным пистолетом занял позицию, выискивая намеки на возгорание. Аккумулятор не взорвался в первые пять секунд — отличные новости сами по себе.

Киска осторожно вошла на подиум и коснулась «секретки». Потайная кнопка с сенсором сработала как надо и ответила легкой вибрацией. Кто-то сказал бы, что это — лишняя предосторожность, но только не в полноценном боевом походе. Мало кто в штурмовых отрядах не знал, как легко вываливается уже мертвое тело из еще целого доспеха.

Кэт взялась за верхние поручни, подтянулась и быстро влезла ногами в броню. Ботинки быстро вщелкнулись, и сервоприводы разблокировались. Девушка плавно качнула механическими бедрами. Гидравлические приводы ответили без задержки. Уже хорошо, застрять в каком-нибудь овраге из-за рассинхрона ног — верный способ отправиться на тот свет раньше положенного. Руки в рукава. Замки на кирасе защелкнулись автоматически. Амортизирующий жилет и подшлемник быстро наполнились инертным гелем и приняли формы Кэт.

Проекционный визор быстро мигнул, включаясь. Перед глазами появилась эмблема «Корпуса» в виде небольшого железного щита с мордой волка и цифрой шесть. Как только герб пропал броня вывела все показатели.

Общая диагностика на стенде .. 06:42:53 12.07. 4457.

Код инженера #45-1145-8/2.

Критических ошибок. 0.

Предупреждений систем. 0.

Температура двигателя 72 0С.

Температура аккумулятора 34 0С.

Батарея 100%.

Работоспособность 100%.

Целостность корпуса 100%.

Боезапас:

Основной калибр. 1250/1250.

Модуль ПГЭ-17. не подключен.

Модуль «Арес». 0/1250.

Ресурс всех систем: 97%

Кэт быстро пробежалась глазами по показателям. После пары минут все было в норме.

— Ты как, малая? — прозвучал голос деда из динамика.

— Нормально, — она неопределенно помахала рукой, броня повторила все без сбоев и задержек, — диагностика нормальная. Батарея только чуть теплее нормы.

— Сколько?

— Тридцать четыре.

— Растет?

— Пока нет.

— Смотрим еще пять минут, я снимаю магнитную ловушку. Походишь на дорожке?

— Куда ж я денусь.

Обещанные пять минут превратились в полноценные испытания отлаженной ходовой, так что Кэт вышла из блока когда в расположении полным ходом шла работа. Повсюду бегали солдаты, выполняя ценные указания офицеров. При виде Кэт в броне все они замирали и отдавали воинское приветствие. Периодически на пути встречались и редкие гражданские. Кто шел к колонке за водой, кто по делам, но все они провожали Кэт взглядами, полными холодной ненависти.

«Как будто это я не смогла навести порядка между своими бабами и их детишками», — саркастично подумала про себя Киска после очередного такого взгляда. С другой стороны, она отлично понимала, что к разборкам между наследниками старого графа жители этого городка имели мало отношения, а потому понять их тоже можно.

Наконец, она вышла к дому, в котором квартировался ее взвод. Это был длинный двухэтажный особняк в позднеимперском стиле, обнесенный большой кирпичной оградой. Архитектор явно пытался копировать стиль позднего д’Рулло, вот только таланта у него было ни на грош. Так что дом, получившийся в итоге, был максимально вычурным образцом дурного вкуса. Хуже архитектора отработал только скульптор, сооружавший для местного нувориша украшения фасада и скульптурные группы. Этого ублюдка Кэт хотела убить, до этого переломав руки. Человеку, который продает под видом искусства такое, руки точно не нужны. Пошлые статуи из гипса украшали буквально каждый свободный угол дома, а все стены были облеплены барельефами с простецкими лицами торговцев овощами. Эстетика, симметрия, динамика, хотя бы базовое понимание анатомии — все это отсутствовало здесь напрочь. Ублюдок даже не понимал пропорций человеческого тела, не говоря уж о принципах золотого сечения.