Лиричный настрой торжественной части очень скоро сменяется бурным весельем на банкете. Приглашенный в качестве ведущего знаменитый юморист добросовестно отрабатывает свой немалый гонорар.

Сценарий развлекательной программы не оставляет равнодушным никого. Гости сердечно поздравляют молодых, радуются вместе с ними и активно участвуют в конкурсах. Даже бабушка Давида грациозно двигается под восточные мотивы, давая нам своеобразный мастер-класс танца руками.

— Даша, а твой жених знает, что ты собралась за него замуж? — Ехидно спрашивает Тимур, когда тамада делит нас на пары для участия в танцевальном конкурсе.

Хочется со всей силы, совсем нечаянно, потоптаться по его ноге своей десятисантиметровой шпилькой. За то, что бьёт по-больному.

Когда мне выпал Тимур, а Роме — Аня, я была максимально спокойна. Но уверенность, что любимый поменяется с нахалом, растворилась быстрее шипучей таблетки в стакане воды.

Даже не взглянув в мою сторону, Рома покорно проследовал за Аней. Пришлось проглотить некстати возникшее разочарование и вложить свою руку в уже знакомую крепкую ладонь.

— А что? Положил на него глаз? Похоже слухи, что ты гей, не такие уж и слухи, — зло отбиваю удар.

Однако толстокожего мамонта ничуть не задевают мои слова. Он лишь довольно хмыкает и, развернув к себе спиной, почти шёпотом произносит.

— Могу продемонстрировать, что стопроцентный натурал. Хочешь?

От его тихого «хочешь» по телу бежит табун мурашек. Причем какой-то особый мутированный вид размером в пятирублёвую монету. Или это реакция на наш танец?

Выполняя указания ведущего, мы старательно изображаем любовь с помощью языка тела. То ли во мне достаточно алкоголя, то ли хочется утереть нос паре Рома и Аня, но я без какого-либо стеснения плавно двигаю бёдрами буквально в нескольких сантиметрах от Тимура. Наши движения отдалённо напоминают страстную румбу, а не топтание на месте неумелых школьников, которое было в клубе. Тимур едва касается меня, но те места, где скользят его руки, обдаёт раскалённой лавой. И это не крепкие мужские ладони гладят тело. Это не иначе как самые настоящие прикосновения дьявола. Не удивлюсь, если утром я обнаружу ожоги на своём теле.

— Нет, спасибо! Привыкла верить людям на слово.

— Зря, — коротко отзывается мой партнёр, когда возвращаемся на места.

И что скрывается за этим многозначительными тремя буквами? Зря что верю людям? Или что не хочу его доказательств?

За столом, настроение у всех меняется, как сентябрьская погода. Вроде бы только светило солнце, но промозглый ветер пригнал хмурые тучи, и вот-вот начнёт накрапывать дождь.

Весёлая Аня начинает заметно злиться, что план по обольщению Тимура проваливается с треском. Ни одна из её попыток привлечь его внимание не даёт нужного результата.

Возможно, всему виной, что именитый ведущий не использует в своём арсенале похабные конкурсы. А возможно, потому что наглец, словно не замечает её откровенных сигналов, то и дело смотрит в мою сторону.

И, честно говоря, это скрытое внимание вызывает целую бурю эмоций: от растерянности до необъяснимого волнения. Такого робкого, как первый целомудренный поцелуй в щёку.

Из наглого и самоуверенного, Тимур вдруг превращается в серьёзного и задумчивого. Словно прямо сейчас придумывает стратегически важный план по спасению человечества. Что за пятьдесят оттенков Тимура?

Его внимание уже нервирует, не кажется назойливым. Подобно растаявшей липкой конфете, его не хочется поскорее смыть. Скорее всего, дело в том, что нахал смотрит не как раньше, по типу «Я знаю, что ты делала прошлым летом». А бросает взгляды украдкой. Будто сам запрещает себе смотреть, но раз за разом невольно нарушает запрет.

Стрелки часов давно перевалили за полночь, а празднование активно продолжается. Народ и не думает расходиться, выплясывая под зажигательные хиты. Десяток гирлянд в виде простых советских лампочек превратили танцпол в другое измерение. Место, где стираются границы между «можно» и «нельзя». Где в тёплом свете сотен фонариков и тысячи далёких звёзд время останавливается.

Ноги возмущенно ноют, жалуясь, что я давно так не испытывала их на прочность. Поэтому, пользуясь моментом, когда молодожены провожают родителей, сбегаю одной из первых. Эмоционально насыщенный день жутко меня вымотал. Стоит коснуться подушки, как мигом проваливаюсь в объятия Морфея.

Под утро мучительная жажда невидимыми нитями вытягивает из постели. Жалею, что не додумалась захватить с собой перед сном бутылку воды, и сейчас за ней приходится сонно брести вниз. Однако через минуту я мгновенно просыпаюсь и застываю, подобно старому гранитному памятнику.

Из комнаты Ани доносятся настолько громкие возгласы и вздохи, что удивительно, как они не подняли весь дом.

В первые секунды даже не понятно, хорошо ей или плохо. Вдруг у подруги случился приступ и невнятное «Ах-ох-ах» крики о помощи?

Только когда Аня требует «Ещё» и «Сильнее» становится ясно, что какой-то медбрат уже занялся реанимацией. Догадка, кто именно оказывает скорую помощь, неожиданно выбивает из седла. Ошарашено пялюсь на дверь, будто впервые подловила родителей за подобным занятием.

В том, что Анька всё-таки затянула Тимура в свои любовные сети, нет ничего удивительного. Она умеет добиваться своего. Однако осознание, что именно нахал является источником данного невообразимого наслаждения, от которого закладывает уши, бьёт под дых.

Хочется постучать в дверь и попросить прекратить немедленно это непотребство! Но кто станет слушать?

Судя по несдержанным крикам, подруга не прогадала. Тимуру есть чем её удивить. Стоит готовиться к тому, что с утра она в красках опишет подробности этой ночи. Расскажет всё в мельчайших деталях. Начиная от размера, высчитанного до миллиметров, заканчивая последовательным описанием поз. Создаст нам полным эффект присутствия.

Наверное, я плохая подруга, так как вместо того, чтобы порадоваться за Аню, я испытываю необъяснимое разочарование. Во рту ощущается вкус терпкого грейпфрута. Надо сдвинуться с места и запить эту некстати возникшую горечь, но я продолжаю неотрывно стоять на месте, слушая, как в ушах резонирует «Да-да-да».

Сверху раздаются шаги, и только тогда я заставляю себя отойти. Спешно достав бутылку прохладной воды, чуть не роняю её. Стараюсь сфокусироваться на вошедшем и часто — часто моргаю.

В одних домашних штанах, низко сидящих на бёдрах, передо мной стоит Тимур. Густые тёмные волосы небрежно взлохмачены. Голая грудь украшена выпирающими мышцами, которые переходят в рельефные кубики пресса.

Мозг напрочь зависает при виде полуголого мужчины. Что за тантрический секс силой мысли? Ведь Аня продолжает всё так же стонать, не меняя силы звука.

— Громкая у тебя подруга, — с сарказмом произносит нахал, останавливаясь в проёме между гостиной и кухней. В отличие от меня, он ничуть не удивлён нашей ночной встрече.

Странная, необузданную радость буквально распирает. Не в силах сдерживать её, улыбаюсь так широко, что хоть в книгу рекордов заноси.

Вряд ли отвечу, чем вызвано моё ликование. Тем, что Тимур избавил меня от необходимости слушать рассказы Ани о его «достоинстве»? Или тем, что я могу сейчас вдохнуть уже знакомый запах можжевельника и цитруса, который разливается по комнате и начинает неожиданно нравиться.

— Не думал, что удостоюсь твоей улыбки когда-нибудь, — продолжает шутить, сокращая расстояние между нами.

Стараюсь не смотреть на крепкий обнажённый торс, застенчиво отводя глаза к холодильнику. Кажется, магнитики висят криво, и их срочно нужно передвинуть. Но парень будто нарочно подходит почти вплотную, преграждая путь к отступлению. Так что даже руки разгибать не нужно, чтобы коснуться его.

Карина была права, распевая оды его идеально вылепленному телу. Раньше я видела подобных мужчин лишь в журналах. Ими можно было вдоволь любоваться, не боясь получить в ответ нахальную ухмылку. Только при взгляде на глянцевых плейбоев во рту не наступала Сахара. А от их запаха не кружилась голова.