— А ты действительно горячая… — пробормотал я. — У тебя температура?..
Кажется, у меня тоже температура повысилась. Я… мне жарко, и дыхание сбивается, словно бегу и… И у Катэрии оно тоже зачастило. Я чувствую её дыхание на себе. Пусть и не видел, но чувствовал, как она дышит мне в лицо где-то подо мной.
— Не думаю… — пробормотала странным голосом Катэрия. — Это… какой из пистолетов в меня тычется… сейчас?
— Пистолетов? Да вроде… никакой… Од-дин в кобуре, а другой я… куда-то засунул…
Стоп, погодите-ка, это не ствол. Надо было сказать ей об это… надо было? Или нет?
Я не вижу лица Катэрии, не вижу, как она на меня смотрит и как выглядит, чтобы понять, испытывает ли она то же самое, что и я сейчас, или просто отключилась подомной? А взглянуть на неё хотелось. Но для меня была лишь непроглядная тьма, хотя я чувствую, как быстро она дышит мне прямо в лицо. Вот совсем рядом, будто сама подалась вперёд. И кажется, что наклонись ещё немного ниже…
Я… наклонился, чтобы проверить на всякий случай…
И коснулся её губ своими.
Это было внезапно.
Это было приятно.
Они были странно мягкими и влажными. Непонятно для меня, но приятно, какое-то моральное удовлетворение, от которого повышалось ещё сильнее возбуждение…
Мы так и замерли на секунду другую. Я… я должен был отстраниться. Это было лишним. Ничем это хорошим не закончится, всё это из-за наркотического опьянения и…
И Катэрия подалась вперёд, ещё плотнее прижавшись губами. Её руки медленно обвились вокруг моей шеи, притягивая к себе и не давая отстраниться. Она начала поворачивать голову и так, и эдак, будто пыталась поплотнее обхватить своими губами мои.
Мысли выветривались, их место занимал какой-то азарт, возбуждение и пелена. Я уже ни о чём не думал. Это было здесь и сейчас и мне было интересно добрать до… до чего-нибудь. Понять, что это такое. А теперь Катэрия сверху — мы поменялись местами, и сейчас она сидит на мне, а я лежу на металлическом полу.
Я слышу шелест ткани, чувствую, как с меня стягивают мокрую рубашку и… дальше она вновь целует меня, прижимаясь к моей голой груди своей, мягкой и пружинистой. Её руки уже пытались справиться с ремнём, и мы вновь меняемся местами — я сверху, она снизу. Так было сподручнее, меняться местами, пока ничего на нас не остаётся…
Она подозрительно тёплая, гладкая и нежная. Очень странно обнимать вот так человека, чувствовать его всем телом, его нежную кожу и теплоту. Особенно когда…
— Хах! — содрогнулась Катэрия, выдохнув мне в лицо, и всё случилось. Я чувствовал её физически буквально так, как не мог почувствовать никто другой. И я знал, что надо делать, где-то на подсознательном уровне понимал. Инстинкты — они всегда остаются.
И медленно, под её участившееся дыхание и поцелуи мы стали значительно ближе, чем просто знакомые.
* * *
Тень молча наблюдал за тем, как два голых тела сплелись на полу челнока, извиваясь в объятиях друг друга. Им было хорошо, они радовались близости и не останавливались. Это даже выглядело красиво и по-своему прекрасно, учитывая, что за стенами челнока бушует непогода.
Но его с губ не сходила ехидная улыбка — это им сейчас хорошо, а завтра эти двое проснуться уже трезвыми. Это будет забавно посмотреть на их реакцию, когда они поймут, что сделали под кайфом.
А кто по итогу молодец?
Я молодец!
Глава 74
Я проснулся оттого, что мне было трудно дышать. Что-то лежало поверх меня, не давая вдохнуть полной грудью. В голове стоял туман и шум. Даже глаза, и те я не мог открыть.
Но моё удивление длилось недолго. В тот же миг, словно вспышка света, вернулись воспоминания о случившемся вчера: падение, любовь игнорировать жёлтые надписи у одной особы и мастерское умение управляться псирайдерскими способностями. Воспоминания пролетели через голову буквально за секунду, позволяя восстановить вчерашний день.
Да, точно. Потом мы забрались в корабль, там мне вкололи регенерационную жидкость, а затем был разговор обо мне, о корабле и активной броне, а потом… А что потом? И… на мне кто-то лежит?
Я руками нащупал тело… девушки, судя по размеру и длинным волосам. Так, это Катэрия, я так понимаю. И она…
Руки заскользили по её нежному телу.
Она голая.
Кажется, у меня проблема.
И будто в издёвку, в этот самый момент все оставшиеся воспоминания вспыхнули в голове. Про наркоз для космодесанта, про то, как мы под наркотическим опьянением шли обратно, а потом всё закрутилось.
Наверное, самое плохое было в том, что я помнил всё буквально до мелочей — от того, как не мог правильно произнести патрубок и своего тупого желания поцеловать её до её вопроса про пистолет в штанах и ещё более тупого желания её взять. А сейчас я трезв и вспоминаю вчерашний день, отчего мне становится… неприятно. В первую и единственную очередь от самого себя.
Да, я знаю, что был под наркотиками и не мог полностью контролировать себя, но всё равно злюсь на свою тупость и слабохарактерность.
А сейчас проснётся Катэрия, и мне сложно предсказать её реакцию.
* * *
Катэрия проснулась чуть позже Гранта, и прошла те же стадии осознания, что и он.
Сначала потеряла дар речи, обнаружив себя голую на не менее голом Гранте. Первым порывом был праведный гнев, но затем она начала вспоминать произошедший день. Да, она залезла с ним в корабль, чтобы попытаться спасти зрение, а потом… что потом?
Катэрия не смогла сразу вспомнить, как её угораздило оказаться верхом на Гранте. Но как вспомнила…
— Ох…
Просто… просто нет оправданий такому поведению, пусть даже под наркотическим опьянением. Что ей правило в тот момент? Конечно, неподконтрольное возбуждение и желание, но даже это было не оправданием, ведь как же воспитание, принципы? Говорят, что, когда ты пьян, вылезает твоя истинная натура. Значит, такова её истинная натура? Как у дворовой девки, слабой на передок?
— Какая я дура… — простонала Катэрия, схватившись за голову.
Стоит вспомнить, как она себя повела, так сразу становится тошно от самой себя…
Одним таким вечером она перечеркнула всю свою жизнь. Если это всплывёт наружу, естественно.
Медленно Катэрия села на Гранте, который был таким же голым, как и она, только с повязкой на глазах. Сначала она смутилась, рефлекторно прикрыв грудь, но… опустила руки. Грант всё равно ничего не видел. Но, наверное, чувствовал, как чувствует и она…
Что ей что-то упирается снизу.
— Доброе утро, Грант… — Катэрия медленно встала с него, лицезря, как её товарищ проснулся.
— Доброе… — просипел он.
Катэрия стояла перед ним абсолютно голой во всей той красе, которой её наделила природа, разглядывая своего партнёра. Она смущалась, очень сильно смущалась своей да и его наготы, но Грант всё равно ничего не видел, а ей было интересно вживую увидеть мужчину, пусть и молодого.
— Грант, — серьёзным тоном произнесла Катэрия, решив сразу расставить важные моменты по местам.
— Да, Катэрия. Хочешь поговорить о вчерашнем? — поднял он на её голос голову.
— Я предлагаю поступить как взрослые люди.
— И как же они поступают? — нахмурился Грант.
— Сделаем вид, что ничего не было…
* * *
Я живу в этом мире ещё очень мало, но предложение просто сделать вид, что ничего не произошло, было сильным. Вот так просто закрыть глаза на произошедшее. Что ж, иного варианта я тоже не видел. Естественно, я предупредил о последствиях такой ночи, но Катэрия заверила меня, что предпримет все необходимые меры.
— А твоё лекарство может сделать меня прежней? — слегка глухо спросила Катэрия.
— Прежней — это какой? — я не сразу понял, о чём речь.
— Девственницей.
Я серьёзно задумался над вопросом.
— Думаю, может, если рана свежая. Если там надо срастить что-то. Полностью он не восстановит. И время. Зависит от времени. Не позже четырёх часов.
