Тону в его медовых глазах. Просто тону и не хочу сопротивляться. губы сами раскрываются, чтобы сказать ему то, что он хочет услышать.

Тук-тук.

Короткий лёгкий стук в боковое стекло внедорожника заставляет нас обоих отпрянуть друг от друга и посмотреть на стучащего. Это человек в форме дорожного полицейского.

Царевичев приспускает стекло вниз, и страж порядка вежливо сообщает:

— Уважаемые граждане, это общественное место, и рядом здание МФЦ. Тут всё как на ладони. Предлагаю вам уединиться в каком-нибудь более подходящем месте.

— Ну извините, — усмехается Царевичев и законопослушно пересаживает меня на боковое сиденье по соседству с водительским местом. — Сейчас мы уедем.

— Спасибо за понимание, — чуть ли не кланяется полицейский. — Доброго дня.

Когда мы сворачиваем с парковки перед МФЦ за угол, я удивлённо говорю:

— Ничего себе, какой вежливый.

— Они просто хорошо знает мою машину — патрульные службы в городе. — пожимает плечами Царевичев, — как и все.

Нетерпеливо поглядывая на меня, он притормаживает на обочине в малолюдном месте перед аллеей и порывисто разворачивается ко мне.

— Так на чем мы остановились..?

Приглушенное «Будь неподалеку и сразу же следом треск разбитого стекла перекрывают его голос. Царевичев цедит сквозь зубы короткое тихое ругательство и добавляет с досадой:

— Сговорились они, что ли?

Я приоткрываю щелочку в окне со своей стороны и всматриваюсь туда, откуда раздался шум. Кажется, там ещё одна парковка. Вижу, как в ту сторону опрометью бежит светловолосая девушка в сером офисном костюме, а впереди маячит темно- зеленый внедорожник знакомой модели и две агрессивно жестикулирующие фигуры.

— Артём, — окликаю я Царевичева. — Там случайно не машина Васи Боярова стоит?

Он мрачно смотрит в ту сторону.

— Она самая. Там его главный офис, чтоб ты знала. У него рекламно-издательское агентство с кучей филиалов, но базируется Боярка только здесь.

— Слушай, давно хотела спросить, — с улыбкой говорю я, — почему вы все называете его Бояркой? Если из-за фамилии, то логичнее говорить Боярин, как по мне.

— Я отвечу, если ты перестанешь о нем вспоминать сегодня, — ревниво цедит босс. — С этого самого момента.

— Обещаю, — киваю ему с готовностью. — Если, конечно, он сам сюда не прибежит и не вынудит общаться с ним.

— Хорошо. Бояркой мы называем Васю из-за того, что у него хобби есть любимое.

— Какое?

— Сочинять на порталах самиздата всякие мужские попаданские приключеньки в жанре бояръ-анимэ. Просто по приколу. Слышала о таком?

— Нет.

— Ну, теперь будешь знать. Этот жанр сами авторы бояркой называют между собой, вот к нему и прицепилось прозвище, давно уже. На фамилию его похоже немного.

Один раз заметили это, а потом понеслось… Он не возражает.

— Боярка-писатель, — хихикаю я. — Никогда бы не подумала!

— Ну хватит о нем! — Царевичев начинает хмуриться. — Я хочу, чтобы ты…

И снова его прерывают. На этот раз — телефонный звонок.

Босс со злостью хватает свой мобильник и собирается сбросить вызов, но мы оба видим, что на экране высвечивается то самое прозвище, о котором мы только что толковали. Он принимает звонок, выслушивает собеседника и рычит:

— На такси езжай!. Ну ты и… Фару кокнули?. Ладно, сейчас подъеду.

Я ничего не могу с собой поделать.

При виде остервенелого выражения лица Царевичева меня накрывает таким приступом смеха, что я сгибаюсь пополам.

Боярка заскакивает в наш внедорожник с каким-то странным выражением лица. В серо-голубых глазах вместо расслабленного легкомыслия — энергичный блеск, как будто он только что был в кинотеатре и все ещё находится под впечатлением последних кадров… а на губах застыла тень предвкушающей усмешки.

Впрочем, самим собой он становится быстро. Сначала шалопайски подмигивает мне:

— Привет Катюша… — а потом бросает демонстративно испуганный взгляд на Царевичева, хватает меня за руку и начинает трясти ее, как будто мы на каком-то партсобрании: — То есть добрый вечер, Екатерина Николаевна! Ужасно не рад вас видеть, Екатерина Николаевна! Можно попросить вас, Екатерина Николаевна, успокоить своего монстра за рулём?. А то он ведь зыркает так, что меня терзает сильное беспокойство за свое драгоценное здоровье!

— Оставь ее руку в покое, клоун, — цедит Царевичев сквозь зубы. — А то тебе и правда сейчас не поздоровится.

Боярка громко хмыкает, но послушно отодвигается от меня. Потом вынимает свой мобильник и набирает чей-то номер, поглядывая на моего босса.

— М-да, Царевич, совсем ты озверел в последнее время. Кажется, кое-кому не помешает сбросить пар. Может, вспомним старые добрые времена и махнем в клуб к Морозову? Свистнем девочкам и..

— Заткнись уже, Вась, а? — мрачно просит Царевичев.

— Понял, умолкаю. То есть не умолкаю, а… о, здорово, Тим! — Боярка мгновенно забывает о первоначальном разговоре и переключается на собеседника, до которого дозвонился. — Ты где сейчас? В сауне? Какая пошлость с твоей стороны. Ну как, нашел уже свою красотку.?

Внедорожник выруливает на проспект и мчится к центру, а Боярка всё продолжает разговаривать по телефону, выпытывая новые подробности похождений своего приятеля. Речь идёт о некой красавице-фотомодели «с самыми красивыми на свете глазами», которая ни в какую не желает поддаваться обаянию босса модельного бизнеса.

— Может, высадить тебя возле сауны, и ты перенесешь свое приятное общение с Лебедой туда? — не слишком дружелюбно ворчит Царевичев.

— Да погоди ты, Тём! — отмахивается от него Боярка и, отодвинув мобильник от уха, тычет в него пальцем: — Не видишь, у партнёра совсем припекло… хм… хвост. Страдает человек. Надо ж поддержать по-товарищески.

— Я психологом к нему не нанимался. Так что поддерживай его… хвост, — босс как-то криво ухмыляется, — без меня. Не зря же вы везде парочкой по клубам шляетесь.

Боярка начинает ржать так, что я вздрагиваю.

— Лебеда, ты слышал? — обращается он в трубку и включает громкую связь. — Царевич обозвал нас парочкой! Намекает на что-то, очернить хочет нашу мужскую доблесть.

Из мобильника отзывается недовольный мужской голос:

— Скажи Царевичу, чтобы лучше в своей личной жизни разобрался! А то его жена стала вдвое стервозней, чем раньше. Я с ней контракт продлевать больше не буду — она с моей рыжей демоницей свару устраивает каждый день! Достала, блин!

— Да не продлевай на здоровье, — буркает босс. — Как будто ты не знал, что она из себя представляет, когда брал на работу.

— Я хотел привлечь внимание европейских СМИ к своим показам, — нехотя отвечает Лебеда. — Это была плохая идея… Кстати, в сауну не хотите заглянуть? Тут классные массажистки.

— Я загляну, — охотно соблазняется Боярка, а Царевичев коротко и раздражённо мотает головой:

— Без меня.

Видно, что моему боссу крайне не нравится то, что я слушаю этот откровенно мужской разговор, и он хочет поскорее закруглиться с ним.

— Тогда жду, — говорит тем временем Лебеда Боярке и любопытствует: — Ты что, не на своем туареге?

— Да мне фару разбили только что, — ухмыляется тот.

— А чего тогда голос такой довольный? Прикалываешься, что ли?

— Не а… У моей сотрудницы братец один шебутной на парковке великом врезался. Пацан совсем.

— Ну, раз твой конь ослеп на один глаз, — рассуждает Лебеда по громкой связи, — а ты при этом всё ещё на позитиве, то делаю два вывода. Либо ты умом повредился — либо запал на сотрудницу.

В ответ на это замечание Боярка только посмеивается в трубку:

— Лучше говори адрес сауны, делатель выводов ты наш. А то Царевич сейчас меня живьём съест и к тебе доберутся только мои дрожащие косточки.

Внедорожник лихо выруливает с проспекта в узкий переулок и сбавляет скорость.

Сауна, о которой толковали Лебеда с Бояркой, оказывается совсем рядом, возле небольшого торгового комплекса и широкой пешеходной аллеи с разномастными барами-пабами и магазинчиками сувениров по обе стороны.