Метнувшись в сторону, я оставил вместо себя стул. В смысле, мебель.
И зубастая пасть, вылетевшая из тьмы, немедленно схватила гнутую спинку. Врезавшись вместе с добычей в стену, чудовище отскочило от грязной поверхности, словно мячик. Огромный шерстяной мячик с вершковыми клыками… Точно!
Пока я наблюдал, как эта тварь быстро превращала стул в куски рваного пластика, рука сама собой нащупала в кармане моих одеяний оставшийся бутерброд.
— Эй, дружок! Жрать хочешь? — Пятясь, я извлёк остаток обеда сестрички и помахал им немного в стороне от себя.
Зубастая пасть тут же выпустила остаток сиденья и снова развернулась в мою сторону. Но золотистые глаза неотрывно смотрели прямо на руку с бутером:
— Г-р-р-р…
— На, на! — Продолжая медленно пятиться, я почти достиг угла, за которым продолжала мигать сломанная лампа. — Возьми!
— Р-р-а-в!
Когда бутерброд улетел за угол, зверь в шортиках снова совершил свой гигантский прыжок. А я тут же драпанул со всех ног в другую сторону — к спасительной лестнице.
Но грязные половицы вдруг резко поднялись прямо передо мной и с размаху треснули в лоб. Я едва успел подставить руки, чтобы не сломать нос. И снова увидел искры.
Подъём, растяпа!
Заелозив ногами, я, похоже, окончательно запутался в распущенных шнурках трофейных берцев. И теперь мог лишь торопливо ползти, надеясь, что поглощение бутерброда займёт у лохматой твари хотя бы на пару секунд дольше, чем я планировал.
Но утробное чавканье за углом вдруг превратилось в какие-то совсем странные звуки. Словно кто-то там начал с негодованием отплёвываться.
— Фу-у-у-у-у!!! — Протяжный вой действительно напоминал волчий. Но только интонацией. Сам голос был тонкий и довольно мелодичный. — Это докторская, что ли⁈ Бъех!
— Скорее, сестринская… — Сам не знаю, зачем я это сказал, продолжая рефлекторно цепляться за щели в полу.
— Да погоди ты, страшила! Не съем! — Кроме насмешливого голоска, сзади снова послышался скрип половиц. Но уже совсем не от таких грузных шагов, как раньше. — Это ты Фрода завалил?
Оглянувшись, первым делом я увидел в свете открытой двери всё те же шортики. Но сейчас из-под них уже не торчала шерсть во все стороны. Вниз от них шли мускулистые стройные ножки. А вверх — плоский живот с чуть заметными кубиками пресса. Остальное едва прикрывали атлетичные руки, изящно скрещенные на голой груди. Плечи для девчонки, конечно, широковаты… Но под руками далеко не только мышцы…
Подняв взгляд из-под своей тряпки чуть выше, я увидел, как девчонка в шортиках отвернулась от тела обгоревшего урода. Попытавшись сдуть с лица растрёпанную серую прядь, теперь она глянула сквозь неё на меня. Её тонкие ноздри слегка дёрнулись:
— Новенький, что ли… Всё разглядел? — Из-за того, что клыки были слегка длиннее обычного, широкая улыбка лохматой девчонки выглядела весьма кровожадно. Как и хищный прищур золотистых глаз. — Пойдёшь ко мне в команду, новенький?
Глава 3
Слово аристо
Ещё посмотрим, кто кого съест, псина…
Но к своим годкам я уже успел понять, что если хочешь прожить подольше — не всегда нужно продолжать долбиться головой об стену. Иногда её можно просто обойти. Тем более, если она сама это предлагает…
— В команду? — Неотрывно глядя на острые зубки, я попытался распутать шнурки вслепую и всё-таки принять вертикальное положение. Но ножи на перчатке теперь только мешали.
А хищная улыбка вдруг резко пропала с лица золотоглазой девчонки:
— Ещё один тупой вопрос — и я забираю своё предложение.
Да мы, оказывается, и в таком виде тоже кусаемся… Ладно… В таких непонятных ситуёвинах надо тянуть время. До того момента, пока хотя бы не сможешь нормально прикинуть нос к уху и более-менее разобраться в происходящем. А вот уж опосля…
Но пока подыграем:
— Да ладно-ладно… — Заметив, как лицо за серой прядью продолжает презрительно морщиться всё сильнее, я поспешил с ответом. Но на ноги поднялся без лишней суеты. — Считай, что я согласен.
— Слово аристо? — Золотистые глаза сузились в щёлочки. И ноздри снова едва заметно затрепетали.
Интересно, она фальшь чует так же, как собаки? Хотя… Как там меня медичка назвала… Князь? Почему бы и самому в это пока что не поверить? Что я, врать не умею, что ли… Да у нас этому учатся раньше, чем ходить!
И я спокойно кивнул, стараясь держать в голове образ перепуганной медсестры, что-то там причитающей про «князей» и их «сиятельства»:
— Слово аристо.
— Ну наконец-то! Хоть один тут на Волковых теперь похож! А то приз только паре дают, а со мной все трусят играть, кроме брата! Хотя признаться — тоже у всех кишка тонка… — Оставив одну руку на уровне груди, второй девчонка всё-таки зачесала непослушную прядь за ухо. И снова довольно обнажила зубки. — А вообще — правильно делают! Если бы Тигона отец домой не вызвал — мы бы тут давно уже всех порвали! — Золотистые глаза снова превратились в щёлочки. — А ты сам, кстати, чьих будешь? Как звать-величать?
Держать язык за своими острыми зубками она, похоже, не особо любит. Это уже лучше… Волковы, конечно, не боярский род… Но, если поискать в сети портрет какого-нибудь обсыпанного орденами генерала — у каждого третьего будут вот такие же клыки торчать.
Только что же ей ответить? Была там в столе на тетрадях хоть какая-нибудь фамилия?
Мой взгляд невольно скользнул на дверь медицинского кабинета. И девчонка немедленно проследила за ним, нетерпеливо затопав босой ножкой:
— Ну чего молчишь? От страха забыл, что ли?
Этот урод в дверях… Он же вроде как раз собаку какую-то искал? У них тут какие-то салочки насмерть, что ли… Слыхал, конечно, что господа иногда у себя в имениях на людей охотятся — забавы ради… Но что б друг на друга?
Ладно, попробую тоже сыграть…
— Да так Страшилой и зови пока… — Я постарался пожать плечами с максимально равнодушным видом. И указал на наволочку одним из ножей на перчатке. — А то какой смысл тогда в этих нарядах…
— А ты всё-таки не такой тупой, каким кажешься, Страшила! — В золотистых глазах снова проскочила озорная искорка. И, прежде чем продолжить, девчонка приосанилась и ещё раз оценивающе оглядела меня с головы до ног. — А дай тогда футболку погонять? А то я свою порвала уже…
После такого наглого спроса у нас во дворе надо сразу бить в пятак. А если всё-таки отдашь чё-то просто так, то, считай, расписался в том, что своего у тебя больше вообще ничё нет. Но у этих господ всегда было модно дофига щедрых и расточительных из себя строить. Типа, могут позволить. Если, конечно, речь не о сборе податей с человейника во владении…
К тому же от её полуобнажённой фигуры я опять ощутил потребность в срочных размышлениях о бомжовской лапте. И поэтому поспешил с нужным ответом, стараясь говорить через губу и с некой благородной ленцой. По крайней мере, как я её себе представлял:
— Да бери… Раз уж самой надеть нечего… — Судя по резко сверкнувшим глазёнкам, я попал в нужную точку. — У меня ещё других полно…
Сохраняя деланное безразличие под это немое возмущение, я стащил с плеча накидку и быстренько стянул с себя растянутую майку, стараясь не порезать её ножами. Хорошо, хоть, что на дело всегда чистое надеваю. А то мало ли… В околотке постираться негде.
Пока я возился с одёжкой, уязвлённая девчонка начала без всякого стеснения изучать мою фигуру. И, видимо, попыталась отомстить:
— А что тощий-то такой? — Не дожидаясь ответа, она снова к чему-то принюхалась. — Ещё и таблеток вагон с собой носишь… Больной, что ли?
Ты бы пожила на наших харчах, мажорка хвостатая…
Раздумывая над подходящим ответом, я немного помедлил с футболкой — на глаза попался тайный кармашек на внутренней стороне спины. Ничего удивительного, я такой на каждую пришиваю, чтобы наличку носить. Щипачей в наших скотовозках — как крыс в помойке.
Удивительно было то, что сейчас он не был пуст… Это тот опричник мне что-то подсунул? Или медики?
