— Это чушь собачья. Я не гребаный кролик, — Уэсли вскочил на ноги. Несмотря на развитую мускулатуру, ростом всего в шесть футов, он был ниже среднего кахира. Возможно, неуверенность в себе отчасти объясняла его бахвальство. — Я хочу убивать.

— Нет, ты не кролик, — согласился Шей, демонстрируя восхитительное самообладание. Будучи альфой местной волчьей стаи, он, вероятно, привык к чванливым молодым самцам. — Но таков наш протокол. Кахиры, которые не сражались с адскими гончими, сначала назначаются приманкой. Это дает вам шанс испытать скорость адской гончей, прежде чем вы начнете нападать.

— Но…

— Выдвигаемся? — перебил его Зеб с явным раздражением. Уэсли с самого приезда пытался перетянуть на себя одеяло, а Зеб не отличался терпением.

Уэсли заткнулся.

Отточенный до бойцовского мастерства и покрытый шрамами за годы сражений с адскими гончими, Зеб излучал опасность. Ни один умный оборотень с ним не связывался, а Уэсли не был глупцом. Он просто был типичным молодым мужчиной, у которого языка больше, чем мозгов, но со временем он вырастет в приличного кахира. Бог сделал неплохой выбор: у детеныша было доброе сердце и достаточно мужества, хотя, возможно, немного перебор с тестостероном.

Он научится. И после того, как увидит своего первого адского пса, он будет гораздо охотнее работать в команде.

— Пошли, — сказал Шей. — Солнце почти село.

***

Райдер прошелся по дому, проверяя тяжелые железные решетки на окнах и дверные замки… снова. Все хорошо. К сожалению, это занятие не избавило его от беспокойства, поднимающегося по спине подобно ледяному ветерку с покрытых ледниками гор. Его сородич где — то охотился на адских гончих.

Он никогда раньше не беспокоился о ночи темной луны. С другой стороны, в юности адские псы были скорее легендой, чем реальностью.

Больше нет.

Последние несколько лет в лунное затмение он принимал облик пантеры и уходил глубоко в горы, куда адские псы не проникали. Но он не мог бегать по тропам с детенышем. Вместо этого он застрял в городе, беспокоясь о… черт возьми… обо всем на свете. Не только о Бене, но и о том, сумел ли установить решетки на окна последний оборотень, что их забрал. И была ли Туллия, старая волчица — оборотень Зеба, в безопасности в своем ветхом доме.

Несмотря на то, что Бен заверил его, что оборотни Колд — Крика останутся в своих хорошо укрепленных домах, он все еще беспокоился о них. И о Бене.

Часть его хотела быть рядом с братом, плечом к плечу, встречать опасность лицом к лицу, как и подобает однопометникам. Другая часть должна быть здесь, охранять своего детеныша.

И охранять Эмму тоже. Всё, что попытается причинить вред медвежонку, сначала пройдет через него. Конечно, защищать ее было всего лишь… естественным… инстинктом, не более того. Так почему же ее охрана доставляла ему такое глубокое удовлетворение?

Он продолжал двигаться по безмолвному дому.

Неудивительно, что, заметив беспокойство взрослых, Минетта занервничала. Прочитав еще две истории из своей любимой книжки с картинками, она все еще не спала.

Но Эмма пришла спеть ей колыбельную, пока Райдер патрулировал дом.

Он слышал, как она тихо поет в комнате Минетты. Ее присутствие в этом доме казалось таким же правильным, как и тогда, когда он бродил по лесу и вдыхал ароматы дикой природы, зная, что находится в идеальном для него месте и форме.

Он не должен так относиться к медвежонку. От женщин одни неприятности. Неужели он так ничему и не научился?

Ворча себе под нос, Райдер развел огонь в большой комнате, пока обитающая там саламандра не закружилась от радости. По крайней мере, Эмма осталась наверху, оставив его наедине с его молчанием.

Будь он проклят, если подумает о том, как приятно было бы сейчас находиться в ее нежной компании.

***

В обличье медведя Бен прогуливался по темному городу, вдыхая влажный, чистый воздух. Ранее прошла гроза. Случайные раскаты грома и вспышки молний сопровождали его движение к восточной стороне горного хребта.

Свежий ветер приятно трепал его лохматую шерсть. Холодная грязь, набившаяся между подушечками его лап была не так приятна.

Сегодня ночью ему придется принять человеческий облик, если обнаружат адскую гончую, но пока не пришло время сражаться, ему нужны были его обостренные звериные чувства. На правой передней лапе он носил нож в ножнах, который маг сотворил для него. Сродни спасательному браслету, ножны меняли размеры, когда он оборачивался.

Он поднял нос по ветру, учуяв запах Оуэна и Алека. Как обычно, Оуэн остался в облике кота — оборотня, в то время как Алек остался человеком. Оба кахира отошли назад, позволив Бену и Уэсли взять инициативу в свои руки.

Бен фыркнул. После того, как Зеб и Шей рассредоточились, Уэсли снова стал спорить, чтобы ему разрешили драться. Он не хотел быть добычей. Оуэн и Алек проигнорировали его, вынудив Бена как символического «партнера» Уэсли сказать твердое «нет», что он и сделал.

Результаты? Один угрюмый молодой самец, преисполненный решимости. Увесистый подзатыльник лапой мог бы вбить в парня немного здравого смысла.

Услышав, как открылась дверь, Бен отошел еще дальше в тень. Хотя люди в Колд — Крик привыкли к диким животным, забредающим в город, гризли были чертовски редки в Вашингтоне, и Бен старался держаться в тени. Кроме того, получить пулю было бы отстойно. Использование огнестрельного оружия в черте города влекло за собой чертовски огромный штраф, но напуганные люди не всегда были рациональны.

Когда маленький пудель выскочил помочиться на куст, в дверях появился Дуг Баннер, директор школы.

Клянусь смертоносными рогами Херне, тащи свою задницу внутрь, Баннер. Конечно, адские псы не нападают на людей, если они могут учуять оборотней, но все же… Никто не должен находиться на открытом месте в темную лунную ночь.

Когда пудель вернулся в дом и дверь закрылась, Бен облегченно вздохнул и возобновил патрулирование.

Прошло уже полночи, а они так и не нашли ни следов, ни запаха адской гончей. Судя по тишине, кахирам на другом конце города повезло не больше.

Адскую гончую в человеческом обличье учуяли на прошлой неделе. Шансы на то, что монстр появится здесь, были велики. Бен не был уверен, что назвал бы это удачей, поскольку любая встреча с адским псом могла стать для кахира билетом в один конец к Матери. Но смерть была просто подлеском на пути кахира и присутствовала всегда.

Обычно мысль о смерти не беспокоила его, но сейчас ему было что терять. Райдер и малышка Минетта… и Эмма. Было чертовски приятно иметь своих людей, которые нуждались в твоей защите.

Ветер переменился и донес вонь, похожую на недельной давности падаль, посыпанную апельсиновыми корками. Адская гончая совсем близко.

Обладая самым чувствительным нюхом в своей команде, Бен обычно первым чуял проблемы. Тихо фыркнув, он предупредил остальных.

Все еще оставаясь вне поля зрения, кугуар — Оуэн — тихо зарычал в знак признательности.

Уэсли поднял голову, принюхался и уловил вонь. Он кивнул.

Ветер ударил ему в лицо, и Бен направился к запаху, используя тени, когда вел их по Бонниригг — стрит. Если бы он выслеживал оборотня, то двигался бы медленнее, но не с адским псом.

Происходящие от нечестивого скрещивания человека, демона и фейри, высокомерные адские гончие редко пользовались своими чувствами. Демоны были ленивы, а адские гончие — почти неуязвимы.

Он задрал нос. Запах доносился с задней стороны ряда домов.

Он сбавил скорость и срезал путь через лужайку перед домом. Почувствовав, что остальные трое следуют за ним, он кивнул влево, указывая Уэсли направление.

Когда Бен свернул направо от небольшого одноэтажного дома, в нос ему ударил запах мусора. В темноте между домами он остановился. Задний двор был не огорожен и примыкал к возвышающемуся лесистому склону.