Я сидел на мостовой, ухватившись за грудь, боль от удара пульсировала по всему телу, но я старался её не замечать.

— Муж…Тов…Гос… — я пытался найти подходящие слова для обращения к стражникам.

— Вот, чёрт… — понизив голос, произнес я. — Дайте на кусок хлеба, благородные воины доблестного королевства. Не пожалейте серебрушку для голодного. Вам ли гнать униженного. Подайте Христа…

Я голосил на всю улицу, медленно подползая к стражникам. Делал это интуитивно, полностью не осознавая конечную цель, но где-то внутри меня билась мысль: «Давай, все правильно делаешь», и я полз и голосил. Мне нужно попасть в само имение, и попасть я могу только через ворота или пройдя калиткой через стражу. Лезть через забор не вариант. Тут магия в мире есть, просто я с ней пока не сталкивался, но она есть. Потому, если пораскинуть мозгами, забор и прилегающая территория должны быть под действием охранных заклятий или ещё чего такого. И потому надо искать путь, где с этим колдовством столкнуться, шанс минимален. Ворота и калитка охраняются стражниками, и тут скорее всего нет магических штучек или они отключаются. И потому это мой шанс.

— Пшёл отсюда, малахольный! — удар сапогом по ребрам опять выдернул меня в реальность, если так и буду отвлекаться, то точно меня грохнут раньше времени. Когда он сбоку-то успел подойти?!

— Ай, пошто меня, бедного, гонят и бьют?! — Я скрючился после удара, закрывая голову руками. — Куда мне, бедному, податься?! Люди, хоть кто нить, да услышат меня небеса…

— Слышь, голодранец, вали от сюда, — стражник склонился надо мной, — видать и впрямь убогий. А, Сторм? Может, я его того, сильно приложил?

Второй стражник, которого назвали Стормом, отлип от ворот и направился к нам.

— Да будет тебе, Ферд. Дай ему еще палок по пяткам и тащи его за угол, чтоб тут не голосил. Не ровен час, еще госпожа Рьяна может поехать. Ейный папаша говорили дись, што могуть приехать. Гони его, Ферд!

Пока стражники возились со мной и пытались оттащить от ворот, подъехала карета. Четверка гнедых лошадей хрипела и фыркала, длинные гривы были заплетены в косы, сбруя была украшена золотыми бляхами. На дверце кареты был изображен золотой щит и на его фоне красный конь вставал на дыбы. Окна были плотно зашторены, и потому, кто находился внутри, (увидеть) было невозможно. Занавески шелохнулись, и я услышал дивный голосок:

— Ферд, ах, оставьте этого бедного человека. Зачем вы его тащите. Сторм? Я сказала, оставьте его с миром.

Услышав, что к ним обращаются, стражники бросили меня мутузить и построились в шеренгу.

— Госпожа Рьяна, мы это… того… попрошайка вот. Мы щас мигом его, — заговорил стражник, которого звали Сторм, видимо, он был тут главный, — мы щас. Ферд, ворота.

Ферд, как заправский спринтер на короткие дистанции, стартанул с места открывать ворота. Открыв створки, он замер по стойке смирно около одной из них.

— Сторм, накорми этого бедного человека и дай ему хлеба с собой. Мы все стараемся заботиться о страждущих. Ведь это так прискорбно, что есть на земле такие несчастные, — продолжала щебетать госпожа Рьяна.

В этот миг я понял, что это шанс проскочить в имение, минуя стражу. Я поднялся на колени и пополз к карете:

— Ах, госпожа Рьяна, вы полны милосердия и сострадания. Ваше сердце не знает границ, в вас столько великодушия, — подползая ближе, я услышал второй голос, раздавшийся из-за закрытой двери кареты: «Это, так воодушевляет, ваши поступки полны света. Я буду ходатайствовать перед Его высочеством о награде. Это не должно пройти незамеченным».

— Ну что вы, душенька, как можно. А знаете… — тут госпожа Рьяна сделала паузу. — Вы поезжайте в дом, а я останусь и прослежу, чтоб с этим несчастным обошлись по справедливости, — проворковала госпожа Рьяна.

Дверь кареты открылась и на мостовую вышла стройненькая милая девица. Кучерявые белые волосы были уложены в высокую прическу, которую украшали заколки в виде цветов и бабочек. Мне даже на минуту показалось, что бабочки живые и шевелят крыльями. Милое личико, немного бледное лицо, фарфоровая кожа, глаза — вот что притягивало мой взгляд, в них можно было просто утонуть, голубые и бездонные. На маленьких аккуратных ушках серьги с большими камнями рубинового цвета, такое же ожерелье на тоненькой шейке, и платье, подчеркивающее стройную фигуру и высокую грудь. Это был просто ангелочек во плоти, кружева на платье создавали эффект воздушности и легкости. Где-то наверху в облаках купидоны целой армией стреляли мне в сердце. Я был сражен и раздавлен такой неземной красотой.

Вот теперь я точно попаду в дом и, возможно, смогу рассчитывать на большее. Мысли мои плыли в далекие дали на розовых облаках. Я опять потерял нить происходящего, а между тем свистнул кнут, карета качнулась и въехала в ворота. Передо мной осталась эта неземная красота и двое стражей.

— Ферд, дружок, что так возишься с воротами? — голос госпожи Рьяны изменился, показался металл, аж мурашки по коже, просто не поверил переменам, произошедшим с ней, — Сторм, какого темного застыл, тащи угощенье нашему другу.

Она протянула свою ручку и поманила меня к себе.

— Ну что ты застыл, бедняжка, иди скорей. У меня есть для тебя угощенье.

От этих слов я малость растерялся и замешкался, и тут же последовала команда:

— Ферд, ну-ка, подержи эту испугашку. Я ему сейчас объясню, как вести себя в обществе приличных людей.

Все дальнейшее не вписывалось в ту прекрасную розовую фигню, что я себе напридумывал. Ферд с разбегу врезал мне по ребрам сапогом, Сторм рванул в караулку и вернулся оттуда, таща ворох прутьев, госпожа Рьяна выхватила несколько прутков и со всего маха врезала мне по лицу.

— Ах ты, животное! — Удар прутьев по лицу. — Кобель подзаборный! Да как ты посмел явиться сюда и смердеть?! У нас сегодня прием и гости уже стали прибывать, а ты смущаешь их своим видом и зловоньем!

Она била и хлестала меня. Ферд, как послушная собачонка, навалился сверху, не давая вырваться. Сторм стоял рядом и тупым концом копья бил меня по ребрам.

— Какого вылупился на меня?! — последовал удар розог. — Ферд, врежь ему между ног. Надо сбить с него похоть. Кабелина похотливая.

Мое лицо жгло от ударов, ребра ломило, потом прилетело по мужскому достоянию(достоинству?), этого я уже не стерпел, взвыв, как раненый кабан, я рванулся в сторону госпожи Рьяны, но мне тут же прилетело по почкам, я рухнул на мостовую. Удары посыпались на меня со всех сторон. Система постоянно сыпала сообщениями о полученном уроне. Красный конвертик постоянно дергался внизу экрана, показывая счетчик сообщений. Это сильно раздражало, помимо боли от ударов. Закрывая лицо и голову руками, я хотел только одного: свернуть ту прекрасную головку с её прекрасной шейки, госпожи Рьяны. Потом я услышал слова Ферда:

— Госпожа, вы забьете его до смерти. Стойте! Остановитесь, госпожа. Он уже и так почти мертв. Удары прекратились.

— Оттащите его отсюда и бросьте где-нибудь подальше. Вот тварь, из-за него я испачкала платье. Придется переодеваться, — проворковала она ангельским голоском.

Меня схватили за ноги и потащили. От полученного урона на мне висело полно дебафов, сопротивляться уже не мог. Голова билась о булыжную мостовую, стражники пыхтели и хрипели, но продолжали тащить. Через какое-то время почувствовал, что качусь куда-то вниз. Удар о твердое, и наступила темнота.

Сколько я пролежал без сознания, сказать трудно. Придя в себя, попробовал открыть глаза. Оглядевшись, понял, что нахожусь в яме — видимо, глубокая и воняет тут не розами. Какая-то городская сток-канава явно применялась для слива нечистот, вонь, остатки пищи или не пищи, кости. Хорошо, что, жив! Полежав какое-то время и просмотрев статус, понял, что могу двигаться в полной мере. Стал карабкаться наверх, обдирая пальцы и измазывая себя в грязи. Только почувствовав, что выбрался, расслабился и уткнулся лицом в мягкую зелень травы. «Все, сейчас передохну и нужно придумать, как наказать этих сумасшедших. Что это за игра такая? Кто её только придумал? Тут вообще есть нормальные неписи или они все с прибабахом?!» Я просто лежал и думал, как наказать это семейство, чтоб не нарушить условия Старика. А так хотелось пооткручивать их головы и насадить на кованую ограду, чтоб все видели этих упырей. Но может, я ошибаюсь, и мама с папой у неё — нормальные божьи люди? Просто с дочкой вышел промах, сиделка была каким-нибудь скрытым маньяком, вот и воспитала свою подопечную со странным уклоном. Ладно, подъем! Есть одна задумка, как всё устроить, но для этого мне нужен портной. С этой мыслью поднялся, как мог, отряхнул одежду, огляделся, пытаясь сориентироваться, и побрел в сторону торговой площади.