— Мы закончили, Старик, и больше ничего не должны, — господин в парике, я так и не узнал, как его зовут, стал собирать бумаги, намереваясь уходить. Старик не спешил, он посмотрел вокруг и сказал(произнес?), слегка наклонившись над столом:

— Трое сказали свое слово, — произнеся это, он будто растворился в воздухе, только тень пронеслась по залу. И тут же с разных сторон послышались стон и крики, мебель стала переворачиваться, кто-то кинулся к двери, кто-то стал орать и призывать к оружию. Но все эти крикуны падали на пол с рассеченным горлом или распоротым животом. Зал наполнился стонами умирающих и запахами нечистот. Кто-то явно гадил прямо в штаны от страха. А тень лишь мелькала и там, где она появлялась, на пол падали мертвые. Я сидел и смотрел на все происходящее, и передо мной замерли эти двое: бледный и потный господин в парике и рядом с ним сидел мертвый Мерд. Лицо Мерда обезобразила гримаса боли, так как из правой глазницы торчал тонкий кинжал с темной ручкой. Голова его была пришпилена к высокой спинке стула, и только поэтому он не свалился на пол. Господин в белом парике вздрагивал при каждом новом звуке, а их становилось все меньше и меньше, и вскоре в зале живыми остались только мы втроем. Старик снова материализовался на том же месте, где и исчез:

— Это последнее предупреждение, больше мы терпеть не намерены, — Старик говорил тихо, и потому господин в парике наклонился над столом и внимательно, не шевелясь, слушал.

— Все сделаю, все…. Можете так и передать, все будет, как надо, — затараторил парик, и с его лба на стол закапали капли пота, — все, так и передайте. Я все понял…

Но Старик не слушал, он поднялся и направился к выходу, я пошел следом. Увиденное никак не хотело укладываться у меня в голове. Отпихнув труп одного из бедняг, он открыл дверь своим ключом, и мы вышли на улочку, только тут меня немного отпустило.

— Что это все было, Старик? — меня немного стало потряхивать от большого количества адреналина в крови. — Ты сам мог меня принять в эти серые, ведь так?

Вопросы начали сыпаться из меня, как из прохудившегося мешка картошка.

— Сам не мог, — Старик остановился и посмотрел на меня, — условности нашего мира. Нужен полный совет хотя бы одной нашей ветви, вот ты и стал свидетелем этого сборища.

— Условности? И что? После каждого вновь принятого кандидата ты устраиваешь такое?

— Нет. По этим был вынесен приговор, — Старик снова двинулся вдоль улочки, — участь привести его в действие выпала мне. Так бывает.

— Значит, мы тут совсем не для того, чтоб собраться в путь к храму. И я добирался сюда только за этим? — Я достал медальон и покрутил его в руках.

— Скажем так, соединили полезное с приятным. Ты стал полноправным членом гильдии «Серых», я выполнил поручение совета. Все довольны. Жрать захотелось, пойдем, найдем местечко, — он подхватил меня под локоть и направил в сторону видневшейся вдали вывески харчевни.

— А медальон нужен, без него нет ходу в храм. Потом поймешь.

В харчевне Старик больше не произнес ни слова и наслаждался жареным мясом с кровью, меня же малость замутило от этого и пришлось довольствоваться водой, сыром и лепешкой.

Мы вышли из харчевни, когда на городок опускалась ночь.

— Малец, увидимся. У меня тут еще дела, — после этих слов Старик растворился в сгущающихся сумерках, а я нажал на «Выход из игры»: с меня на сегодня хватит.

Интерлюдия 5

Яков Соломонович бродил по пустому залу магазина от витрины к витрине. Он подходил и поправлял выставленные вещи, протирал скопившуюся пыль и иногда, тихо ругаясь, переставлял товар:

— Ах, зохан вей! Надо менять эту неповоротливую неряху. Никак не возьмёт в толк, как всё должно стоять, — Яков Соломонович поправил серебряный портсигар. — Вот что за дурость! Нельзя же так…

— Ты все ворчишь? Старая перечница…

Яков Соломонович вздрогнул от этих слов.

— Барух? Ты как вошел?

— Стареешь, Яков. Зачем звал?

— Пойдём, Барух. Увидишь, — Яков Соломонович поманил рукой друга и пошел в сторону коридора.

Они прошли через зал, миновали коридор и вошли в личный кабинет Якова.

— Вот. Посмотри, — Яков Соломонович указал на экран ноутбука. — Тут может тебя заинтересовать.

Барух сел за стол и стал просматривать файлы на экране. Яков остановился в проеме двери ожидании. Тянулись минуты, но Барух все так же смотрел на экран.

— И што? Яков? — наконец Барух оторвался от изучения документов. — По этим сведениям ничего толком не понятно. Ты же знаешь, как пишут всякие протоколы.

— Ай, Барух. Тут нужно видеть всё целиком, — Яков Соломонович протиснулся в кабинет и склонился над ноутбуком, — вот, одна маленькая деталь. — Он выделил пару строк в тексте. — Смотри.

Барух склонился к экрану и перечитал выделенный текст.

— Да, возможно, Яков. Все это может быть. Есть адрес этого юноши?

— Есть. Вот, — Яков Соломонович положил перед Барухом листок. Барух достал сотовый и набрал номер:

— Мардана могу услышать?

Яков замахал руками, пытаясь остановить разговор, но Барух пригрозил ему пальцем.

— Здравствуй, дорогой! Как здоровье? Как семья?… Да, я тут хочу встречу организовать. Помощь твоя нужна. Да. Нужно пригласить одного юношу в гости. Да, с полным сопровождением. Юноша может быть несговорчивым. Да. Хорошо, дорогой. Адрес сейчас отправлю, — после этих слов Барух стал набирать текст сообщения и после отправки положил сотовый на стол.

— Ты слишком спешишь, Барух, — Яков сел на стул и посмотрел на Баруха(него), — нужно было еще понаблюдать. Ты как всегда спешишь.

— Яков, будем работать по Сирийскому плану, быстро и нагло. Не переживай, он же не спец, простой клерк. Лучше готовь оборудование.

Глава 6

Утро у меня началось с Лекса. Придется привыкать к новому распорядку. Пока я сплю, Лекс в игре и ведь успевает выйти до того, как я проснусь, мастадонт. Потом приходит ко мне и начинает меня терроризировать, мало ему там, в игре, приключений, так еще и за меня взялся.

Лекс был, как всегда, в своем репертуаре: сгреб меня одной рукой и потащил в ванную.

— Все, Лекс, хорош! Я уже понял. Все понял. Сам пойду.

— Давай, жду на улице. Погода класс!

Эти его пробежки по утрам стали напрягать. Потому как после них жить можно было только лежа. Тело гудело и меня постоянно бросало в жар.

— Лекс, есть вопрос. Почему ты меня учишь драться? Мы ж не на войну собираемся? — я пытался отдышаться и потянуть время. Мы как раз остановились передохнуть, ну как «МЫ», я еле смог восстановить дыхание и сейчас стоял, облокотившись на забор и тяжело дышал.

— Ром, тут такое дело, в двух словах не расскажешь. У меня есть свои мысли по этому поводу, но тебе они будут ни к чему. Помнишь, я говорил тебе, чтоб ты жил, как живется, и не лез глубже.

— Может, я любознательный!

— Ты наивный, а не любознательный!

— Эт почему это?

— Потому если бы ты был думающим и любознательным, в это бы не полез. У меня просто выбора не было — все сестра за меня решила. У этого Толика (тоже?) выбора не было, а вот у тебя выбор был. Но головой ты только сейчас стал пользоваться, как положено. Ладно, побежали.

После этих слов Лекс рванул вперед, как паровоз, и мне ничего не оставалось, как догонять. Вопросов этот разговор породил еще больше, чем у меня было. Лексу и Толику, конечно, легче оценить ценность изобретения Вадима. У них были серьезные проблемы со здоровьем, а вот мне, как человеку изначально здоровому, оценить это трудно. Ну, стал я замечать некоторые изменения, хотя, может, это все мое воображение. Вот то, что я пережил нападение и так быстро восстановился, это факт. Еще и то фото, что показал мне Вадим из личного дела. Там да, можно сказать, был труп и на следующий день домой поехал. Это, можно сказать, из разряда фантастики. А вот что дальше с нами будет? Что Вадим в итоге замыслил с этим всем? Это вопрос. Государству он его не отдаст, тут и к бабке не ходи. Тогда кому? Кому он может предложить эту систему? И вообще будет ли он кому-то это продавать? Ведь зачем продавать, если можно брать заказы на производство вот таких, как мы. Делать на заказ кого? Солдат? Убийц? Наемников? А может, он будет делать исполнительных клерков. У нас работоспособность просто зашкаливает. Ха! Вот бы посмотреть на универсальных менеджеров с рабочим днем, ну допустим, часов в шестнадцать. Какую бы тогда прибыль приносили такие работники? Нет, клерков он точно делать не станет. Такие только в Японии нужны, а по миру, не думаю. Скорее всего, будут боевики или телохранители. Ведь по сути мы универсальные солдаты. Мы сильнее любого тренированного бойца, быстрее, выносливее, и выживаемость у нас выше. Да, такой проект может стоить очень больших денег. Прав Лекс, это может стоить миллиарды. Даже страшно подумать, какая это сила. Иметь армию таких, как мы, и ракет не нужно, бойцы все сделают сами.